Дочка и отец-одиночка - Аверина Екатерина "Кара" - Страница 9

Самолично сдаваться в руки медиков? Не, я не готов к такому подвигу. Поеду лучше познакомлюсь с Тосей, может, и не понадобится никаких тестов. Открываю почту, куда мне вчера скинули всю информацию про Наталью и ее дочь Антонину. Много времени не потребовалось, чтобы найти детский дом, где живет девочка. Меняю адрес в навигаторе и снова прикидываю маршрут. Этот мне нравится гораздо больше.

Довольно усмехаюсь и залпом осушаю чашку с кофе. Натягиваю футболку, раскладываю по карманам нужные мелочи и выхожу из номера.

Добираюсь до детского дома и иду вдоль зеленого забора в поисках калитки. Неприятное ощущение закрадывается в груди, воспоминания накатывают волнами, но я отгоняю их. Все это давно в прошлом.

Телефон вибрирует в кармане, достаю и смотрю на экран. Там физиономия Царапкиной, та самая, из самолета. Прикольно получилось! Усмехаюсь и принимаю звонок.

– Кирилл, ты где? – Голос Полины звенит от раздражения

– Извини, – повторяю ее недавнюю интонацию, – планы изменились. В клинику я не приеду. Решил сначала познакомиться с дочерью.

Сбрасываю звонок и улавливаю какое-то движение. На территории какая-то суета, кричат женщины, снуют туда-сюда. Непроизвольно ускоряюсь и толкаю металлическую дверцу.

– Вы кто? – кидается ко мне охранник.

– Полиция, – показываю ксиву, не уточняя, из какого города. – Что тут у вас происходит?

– Не девчонка, а демон какой-то, – жалуется охранник. – Никто сладить не может. Постоянно что-то вытворяет.

– А сейчас что?

– Залезла на дерево и не хочет слезать, – указывает он направление рукой.

– Зачем? – расплываюсь в усмешке.

– Да кто ж ее знает.

Иду, чтобы посмотреть на эту бунтарку, и снова вспоминаю себя в детстве. Я тоже был далеко не подарок и доставлял воспитателям много проблем. Но и они платили мне тем же, наказывали и всячески самоутверждались за мой счет.

– Слезай оттуда немедленно! – кричит женщина.

– Не слезу! Ни за что! – фыркает детеныш откуда-то сверху.

– Я что тебе сказала! Хочешь опять в чулане сидеть?

– Не хочу и не пойду!

– Что случилось? – спрашиваю я у собравшихся в круг женщин.

– А вы кто? – Все поворачиваются в мою сторону.

– Полиция, – вздыхаю я и снова достаю удостоверение, а затем подхожу ближе к дереву, чтобы посмотреть масштаб бедствия.

– Вы как раз вовремя! Она украла у мальчика телефон.

– Я не крала, – возмущается девочка. – Он сам мне отдал.

– Не ври!

– Не вру!

– Вот полицейский пришел, сейчас тебя арестует, – комментирует вторая дама.

– Не надо! – В голосе девочки слышатся панические нотки. – Я не виновата!

– Тихо! – рявкаю я, призывая всех к порядку, и смотрю наверх. – Никого я арестовывать не собираюсь, – говорю уже девочке. – Я пришел помочь тебе спуститься.

– Я боюсь, – всхлипывает она и крепче хватается за ствол дерева.

– Ну вот что с ней делать? – причитает одна из женщин. – А если упадет?

– Надо спасателей вызывать, – подхватывает вторая.

– Не надо никого вызывать, – останавливаю их. – Я сам помогу ей слезть.

Забираюсь на дерево и аккуратно снимаю ребенка. Девочка крепко держит меня за шею и не собирается разжимать руки.

– Приехали, станция «слезай», – улыбаюсь я.

– Нет. – Маленькие ручки сильнее стискивают мою шею. – Они меня накажут.

– Не накажут, – хмуро смотрю на воспитателей, а они довольно кивают. – Я тебе обещаю.

Девочка разжимает ручки, и я ставлю ее на землю.

– Как тебя зовут-то, бандитка?

– Тося…

Смотрю на девочку и хлопаю ресницами, как идиот. Какова вероятность, что эта какая-то другая Тося, а не та самая? Особенно учитывая, откуда я ее снял? Кажется, стремится к нулю…

– А тебя? – Большие синие глаза внимательно меня рассматривают.

Сама такая смешная с густой челкой, которая норовит закрыть лицо. Тося небрежно откидывает ее в стороны пальцами.

– Кирилл. – Мой голос предательски просаживается, приходится прокашляться.

– Моего папу тоже зовут Кирилл, – деловито сообщает девчонка и как ни в чем не бывало пожимает плечами.

– А где он?

– Я не знаю. Мама говорила, он полицейский. Может, погиб?

В притворном ужасе округляет и без того большие глазищи, а у меня внутри все сжимается. Это я, что ли, погиб? Нормально вообще?

– Антонина, марш в здание, – строго говорит одна из женщин и пальцем указывает направление. – А вам, гражданин, спасибо.

– Подождите…

– Я не пойду! – возмущается Тося, упирая руки в бока. – Меня накажут. Опять!

– Быстро, я сказала! – Воспитательница повышает голос до ультразвука, но на девочку это не производит должного эффекта.

– Нет! – топает она ногой и прячется за меня.

– Иди сюда. – Женщина тянет руки к Тосе, но я ее останавливаю.

– Подождите, как фамилия девочки?

– Луковая, – вздыхает за спиной Тося, и я не успеваю понять, рад, что фамилия другая или нет, как воспитательница качает головой.

– Горина она.

Фак! Теперь все встало на свои места. Ошибки быть не может. Эта девочка – моя дочь. Охренеть…

– Где найти вашего директора?

– А вам зачем? – подозрительно прищуривается воспитатель.

– Жалобу на вас напишу, – свожу брови к переносице. – За то, что обижаете ребенка.

– Я обижаю? – фыркает она. – Ну знаете ли…

Вздергивает подбородок, демонстративно разворачивается и уходит в здание. Отлично…

– Пойдем, я покажу. – Тося по-хозяйски берет меня за руку и тащит за собой к зданию детского дома.

Поднимаемся по лестнице на второй этаж.

– Сюда, – тянет она и пыхтит, как самовар, словно действительно прикладывает много усилий.

– Тось, а я если бы ты нашла папу, о чем бы его попросила?

– Забрать меня отсюда, конечно, – говорит она таким тоном, словно я спросил величайшую на свете глупость.

– А как же Полина?

– У нее этот дурацкий Виталька, – горестно вздыхает девочка.

– Какой еще Виталька? – чешу затылок и стараюсь не отставать.

– Жених ее фушный. – Она морщится так, словно наступила во что-то мерзкое.

Вау, у Царапки еще и жених есть. Вот это уже интересно…

– А ты Полю откуда знаешь? – Тося резко разворачивается, упирает руки в бока и нетерпеливо постукивает носком кроссовка. – Признавайся!

– А я ее знакомый, – вру и расплываюсь в улыбке.

– Она не говорила. – Чувствую себя на допросе, только следователь не я. Очень необычное ощущение.

– А мы недавно познакомились, – нахожу для нее ответ.

– Когда Поля придет, я у нее спрошу, – строго предупреждает девочка и едет по коридору дальше. – Тогда не отвертишься.

– Ты прямо Штирлиц.

– Нет, я комиссар Каттани, – важно сообщает она.

– Это еще кто? – Что-то знакомое, но вспомнить не получается.

– Персонаж из «Мафии», мы с мамой раньше играли…

– Ясно.

Останавливаемся около двери с табличкой «Директор Рязкина И.И.»

– Спасибо, – присаживаюсь на корточки. – Может, еще знаешь, как ее зовут?

– Ильмира Исмаиловна, – не задумываясь чеканит девчонка.

Треплю ее по темно-каштановой копне волос, стучу в дверь и, не дожидаясь ответа, заглядываю в кабинет.

– Ильмира Исмаиловна, можно?

В кабинете за массивным столом сидит немолодая женщина и что-то печатает на клавиатуре. Поднимает на меня небрежный взгляд.

– Вы по какому вопросу?

– По поводу Тоси Гориной, – сообщаю я, вхожу и закрываю за собой дверь. – Дело в том, что я ее отец. Вроде бы.

– Как вас зовут?

– Метелин Кирилл Юрьевич.

– Как интересно, – хмыкает директор и приспускает очки, чтобы меня рассмотреть. – Откуда же вы взялись? А главное, чего хотите?

– Я вчера прилетел в Москву, чтобы отказаться от родительских прав и позволить Царапкиной Полине удочерить девочку, – максимально сжимаю до сути.

– Ну допустим, – кивает она и откидывается на спинку. – Но кто вам сказал, что вы отец Гориной?