Охра (СИ) - Прягин Владимир - Страница 2

Я прежде не представлял, что можно достичь такого эффекта с помощью камеры, пусть даже профессиональной. Наверное, это было художественное фото из тех, что показывают на выставках.

Чёрно-белая гамма была ранжирована настолько искусно, что пейзаж как будто раскрашивался. Цветные полутона угадывались сразу, навскидку — зелень травы, темнеющая под вечер, лиловые вересковые пятна, блёклый багрянец над горизонтом и выцветающая голубизна в вышине.

Я вглядывался заворожённо.

И в какой-то момент вдруг понял — я больше не дорисовываю оттенки в воображении, я их вижу в реальности.

Ветер дохнул в лицо, прохладный и пряный.

Трава взъерошилась, всколыхнулась мягкими волнами.

Фотообои передо мной исчезли — я видел склон воочию, без преград.

Ещё несколько секунд я оцепенело таращился, пытаясь это осмыслить. Затем, опомнившись, начал оборачиваться через плечо — и даже рот открыл, чтобы заорать во всю глотку: «Какого хрена⁈»

Но не успел.

Старик, оказавшись сзади, изо всех сил толкнул меня в спину.

Не удержавшись, я сделал пару шагов вперёд.

В фотографию.

Из обшарпанной комнаты — под вечернее небо, на горный склон.

Старик шагнул следом.

Пошатнувшись от неожиданности, я судорожно вдохнул луговую свежесть. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло.

— Не бойтесь, — сказал старик хрипловатым голосом, тоже чуть задыхаясь. — Мы перешли, сейчас это главное…

Наконец-то я оглянулся.

Позади нас стоял двухэтажный каменный дом с черепичной крышей, толстой печной трубой и железным флюгером. Мох темнел на фундаменте. На двери виднелось кольцо для стука.

А комната, где мы только что были, исчезла напрочь. Развеялась, как мираж.

Старик вцепился в моё плечо — то ли для того, чтобы поддержать, то ли сам пытался найти опору. Я просипел:

— Дед, сволочь… Башку тебе откручу…

— Как скажете, Вячеслав… Но, пожалуйста, позже… Сначала — в дом, мне надо присесть… А лучше — прилечь…

Да, выглядел он неважно. Лицо обрюзгло, побагровело, а на виске пульсировала артерия. На ногах он едва стоял. Пальцы рефлекторно терзали верхнюю пуговицу рубашки, пытаясь ослабить ворот.

— Так, дед, пошли. Не вздумай скопытиться.

Я повёл его к дому. Но не прошли мы и десяти шагов, как дверь распахнулась, и нам навстречу выскочил мужик в холщовых штанах, грубых сапогах и светлой рубахе — тоже немолодой, но всё-таки пободрее, как мой «работодатель».

— Милорд, вы целы! — залопотал мужик, подхватывая деда с другого бока. — Сейчас-сейчас, потерпите ещё минутку, буквально чуточку… Отдохнёте, я вам — микстурку, а так уж как-нибудь…

— Флендрик, не мельтеши… — перебил хозяин. — Без тебя тошно…

Мы с Флендриком затащили деда в гостиную и сгрузили на аккуратный диван, обтянутый тёмно-синей материей, чуть ворсистой на ощупь. Под голову подложили подушку, мягкую и огромную, такого же цвета.

Флендрик быстро и ловко снял с хозяина галстук, расстегнул воротник рубашки, после чего выбежал из комнаты — за микстурой. Старик, дыша всё так же надсадно, повернул ко мне голову:

— Вячеслав, я виноват перед вами… Прошу прощения, я обманул вас… Или, точнее, сказал вам правду, но умолчал о главном…

— О чём конкретно?

— Нельзя вернуться… То есть теоретически — можно, но это потребует огромных усилий… Впрочем, если вы овладеете ремеслом на серьёзном уровне, разовьёте талант…

— Послушайте, как вас там…

— Меня зовут Финиан, я лорд Вересковой Гряды… Это местность, где мы сейчас находимся… Глухомань, задворки материка… Объясню расклад очень коротко — надеюсь, сил хватит…

Старик умолк — вернувшийся Флендрик поднёс к его губам чашку с какой-то жидкостью, терпко пахнущей. Я тем временем огляделся и, подтащив мягкий стул к дивану, с облегчением сел.

Дед сделал глоток из чашки, скривился, но выпил всё до дна. Обессиленно откинулся на подушку:

— Спасибо, Флендрик… Теперь оставь нас и не мешай, пока я не позову…

— Хозяин, вам нужен сон! Разговоры вам противопоказаны!

— Хватит корчить из себя лекаря… Когда я засну, поможешь нашему гостю… Пустишь в мой кабинет, ответишь на все вопросы… Всё, уходи…

Обиженный Флендрик ретировался, пригвоздив меня на прощанье укоризненным взглядом. Старик сказал мне:

— Можете полностью на него положиться… Давно мне служит — сварлив, но верен…

— Давайте к делу.

— Не перебивайте, времени мало… Через считанные минуты нас свалит Серая лихорадка — побочное следствие перехода… Вы должны выдержать, я — не знаю… Впрочем, я тоже имею шансы — у меня лихорадка будет протекать несколько иначе… Но я отвлёкся, это сейчас не главное…

Дед сделал долгую паузу, переводя дыхание. Снова заговорил, натужно и медленно выдавливая слова:

— Это — не ваш родной мир, как вы уже поняли, очевидно… Тоже Земля, но другая версия… Дверью для перехода служит изображение — фото или живописное полотно… Но далеко не каждое, разумеется… Необходимы краски с соответствующими свойствами… И особый талант художника… Дар, который поддаётся огранке… Но даже если картина уже написана, нужен навык, чтобы шагнуть отсюда в какой-либо чужой мир… Это на порядок сложнее, чем оттуда — сюда. Вам нужно учиться… В столице есть Академия Красок… Принимают в возрасте до двадцати пяти лет, вы сможете поступить…

— Студентом я уже был, спасибо.

— Вынужден повторить — если вы действительно хотите попасть домой, то без обучения не обойтись, а оно возможно лишь в Академии… И, кроме того, оно даст вам шанс интегрироваться в здешнее общество… Вряд ли вы войдёте в элиту, но занять достойное место — вполне способны, если потрудитесь…

Он вновь выдохся, замолчал. Башка у меня всё ещё кружилась, и вообще ситуация отдавала абсурдом, но я сделал усилие, чтобы сосредоточиться.

— Значит, — сказал я, — в мой мир вы попали через картину или фотографию. И она где-то в доме, правильно? Покажите. Попробую пройти сквозь неё, даже если сложно.

— Картина здесь, в моей мастерской, но она уже непригодна… Сделана полукустарным способом, обеспечив единственный переход… Вернуться от вас сюда было проще. Использовал фотографию, что вы видели, заранее подготовленную… А новую картину уже не сделаю… Дар иссяк, а запас красителя на исходе… Да и физически я сейчас на пределе…

— А фотки в моём мире вы делали? Через них я могу вернуться к себе?

— Я пытался фотографировать в вашем мире… Но он далёк от нашего, и коэффициент отличается слишком сильно… Не получились снимки, пригодные в качестве перехода… Чтобы туда вернуться, вам нужна новая картина… И усиленный навык, чтобы ею воспользоваться…

Ощутив себя в логическом тупике, я хмуро спросил:

— Зачем вы вообще всё это затеяли? Притащили меня сюда?

На этот раз он заговорил не сразу, хотя прежде сам мне твердил, что надо спешить. Смотрел на меня, словно сомневался, можно ли продолжать. Или осознал с запозданием, насколько бредовой была его авантюра.

— Чаще всего, — наконец произнёс старик, — дар передаётся от отца к сыну и от матери к дочери. Кровь — решающий фактор… Но иногда случаются исключения. Продолжить династию могут не только дети, но и ученики, если соблюдается ряд условий… Когда-то я был женат, мы хотели иметь детей, но не получилось… Ученик-наследник — единственный вариант, иначе мой дар уйдёт со мной в землю…

— Гм. А меня вы спросить забыли?

— Можете меня ненавидеть, — сказал он ровно. — Но мне нужен человек, способный попасть на территорию Академии и задержаться там на длительный срок. Рассчитываю, что вы это сделаете в ближайшие дни. Другого шанса не будет.

Осмыслив его слова, я нахмурился:

— Стоп, секунду. То есть вам нужен не наследник как таковой, а шпион среди студентов?

— Если угодно, используем эту формулировку, — усмехнулся старик, и в этой усмешке сквозила горечь. — Мне действительно хочется, чтобы династия не угасла, но главное — доступ в кампус, пусть даже опосредованный… Вы от этого тоже выиграете, не сомневайтесь. Всё сказанное мною по поводу обучения — чистая правда. Для вас это — лучший выход в нынешней ситуации. Вам решать…