Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 74

В этой ситуации А. П. Заговельев вновь обратился за поддержкой в Совмин РСФСР, уже к новому его главе Д. С. Полянскому, и вновь ему удалось отстоять промкооперацию, так как А. Б. Аристов и Д. С. Полянский отказали Минфину СССР в его «просьбе» преобразовать промкооперацию. Вдохновленный новой победой, в феврале 1960 года на III съезде РПС А. П. Заговельев даже заявил о том, что ближайшие 15 лет будут временем ее дальнейшего подъема. Однако совершенно неожиданно через четыре месяца Пленум ЦК принял поистине роковое решение. Как уверяют специалисты, каких-то архивных свидетельств о подготовке или обсуждении данного решения до сих пор не обнаружено. Однако интервью, взятые историком П. Г. Назаровым у ряда современников тех событий, позволяют заключить, что его приняли под влиянием сиюминутных настроений. Якобы на одном из партийных совещаний, где зашел разговор об отдельных недостатках в работе артелей, уставший А. И. Микоян предложил «совсем их ликвидировать» и это предложение было сразу принято[552].

Окончательный удар по всей промкооперации был нанесен очередным Постановлением ЦК и Совета Министров СССР от 20 июля 1960 года № 784 «О промысловой кооперации», в котором было прямо сказано: «1) Признать целесообразным упразднить промысловую кооперацию и передать ее предприятия в ведение государственных органов; 2) Поручить Советам Министров союзных республик обеспечить передачу до 1 октября 1960 г. предприятий промысловой кооперации в ведение государственных органов… и о результатах доложить Совету Министров СССР к 15 октября 1960 г.»[553] В итоге уже 24 сентября 1960 года член Президиума ЦК председатель Совета Министров РСФСР Д. С. Полянский подписал Постановление № 1478 «Об упразднении промысловой кооперации РСФСР».

Тем временем в начале — середине июня 1956 года Н. С. Хрущев задумал инициировать созыв очередного Пленума ЦК, полностью посвятив его новому «обстрелу культа личности» и актуальным вопросам идеологической работы. Причем, по мнению Р. Г. Пихои, в качестве главного «минометчика» должен был выступить маршал Г. К. Жуков, а основной доклад, по мнению Н. А. Барсукова, должен был делать новый хрущевский выдвиженец секретарь ЦК Д. Т. Шепилов, которые еще во второй половине мая направили в Президиум и Секретариат ЦК проекты своих докладов и сопроводительные записки к ним с просьбой «ознакомиться и дать свои замечания»[554]. История создания, содержание и дальнейшая судьба этих докладов подробно описаны нами в двух предыдущих работах[555], поэтому на страницах этой книги мы лишь кратко остановимся на одном из положений доклада Д. Т. Шепилова «Решения XX съезда Коммунистической партии Советского Союза и задачи улучшения идеологической работы», который был датирован 23 мая 1956 года.

Как это ни покажется странным, но в начале этого доклада был сделан реверанс в адрес И. В. Сталина и заявлено, что он был «великим пролетарским революционером», который внес «крупный вклад в дело социалистической революции, в дело индустриализации и коллективизации, в дело победы социализма в нашей стране». Более того, «по его теоретическим трудам, как и по работам классиков научного коммунизма учились и будут учиться новые поколения людей». Но вместе с тем партия «решительно выступает против культа личности Сталина», так как именно он породил «монополию в теории одного лица», которая «не могла не причинить ущерба и теоретической работе, и нашей практической деятельности». Речь, в частности, идет о целом ряде совершенно ошибочных сталинских теоретических установок, которые содержались в его последней работе «Экономические проблемы социализма в СССР». Так, вслед за А. И. Микояном, Д. Т. Шепилов, ставший три года назад членкором АН СССР по отделению экономических наук, указал на то, что И. В. Сталин выдвинул ошибочное положение о том, что «групповая колхозная собственность и товарное обращение уже теперь начинают тормозить мощное развитие наших производительных сил, так как создают препятствия для полного охвата всего народного хозяйства, особенно сельского хозяйства, государственным планированием». И для ликвидации этого противоречия, по мнению усопшего вождя, «необходимо превратить колхозную собственность в общенародную, а товарооборот — в прямой продуктообмен».

Между тем под самый занавес уходящего года, 20–24 декабря 1956 года, прошел очередной Пленум ЦК, в центре внимания которого было три доклада: главы Госплана СССР Н. К. Байбакова «О завершении работ по составлению шестого пятилетнего плана и о направлении уточнений контрольных цифр на 1956–1960 годы», председателя Госэкономкомиссии СССР М. З. Сабурова «О направлении уточнений народнохозяйственного плана на 1957 год» и главы Совета Министров СССР Н. А. Булганина «Вопросы улучшения руководства народным хозяйством СССР»[556].

Наибольший интерес у членов ЦК вызвал доклад премьера, который стал явным диссонансом первым двум докладам, особенно М. З. Сабурова, который, как позднее уверял С. Н. Хрущев, обманул отца и утратил его прежнее доверие[557]. Что касается булганинского доклада, то в нем опять прозвучали уже известные хрущевские мантры о том, что «надо решительно покончить с крупными пороками в области государственного планирования, серьезно тормозящими выполнение программ хозяйственного строительства страны», «настойчиво осуществлять меры по устранению чрезмерной централизации в управлении народным хозяйством, которое в значительной мере сковывает инициативу местных органов и хозяйственных руководителей в решении повседневно возникающих вопросов», «неуклонно проводить в жизнь курс на всемерное повышение роли союзных республик в управлении хозяйством» и, наконец, «значительно расширить права министров, начальников главных управлений министерств и руководителей предприятий, повысив их ответственность за порученное дело».

Однако, озвучив эти проблемы, далее Н. А. Булганин заявил, что «первым и главным является вопрос о перестройке работы Госэкономкомиссии СССР». Напомнив участникам Пленума, что «в целях улучшения государственного планирования» в мае 1955 года сталинский Госплан СССР был разделен на два плановых органа, он заявил, что, хотя это и «дало известные положительные результаты», сама «эта реформа окончательно задачи не решила», «радикального улучшения в работе наших центральных плановых органов не произошло», и «особенно это относится к Госэкономкомиссии, о которой можно сказать, что в ряде случаев она просто плывет по течению».

Как считают ряд историков (В. Н. Горлов), судя по булганинскому докладу, Н. С. Хрущев пытался провести свой план ликвидации отраслевых министерств уже на этом Пленуме ЦК, но «у него ничего не получилось»[558]. Оппозиция в Президиуме ЦК в лице В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, Л. М. Кагановича, М. Г. Первухина и М. З. Сабурова с таким упорством сопротивлялась очередной хозяйственной реформе, что Первому секретарю ЦК удалось протащить лишь компромиссное решение о «частичной децентрализации» при сохранении союзных министерств и частичном расширении ряда полномочий «местных министерств». Хотя, как уверяют ряд их оппонентов (С. Г. Коваленко), начало этому процессу было положено значительно раньше, когда 1 марта 1956 года Н. А. Булганин подготовил предложения о реорганизации целого ряда союзных министерств и внес их на рассмотрение Президиума ЦК[559]. В результате 30 мая того же года принимаются два новых Постановления ЦК и Совета Министров СССР: № 724 «О реорганизации министерств в связи с передачей предприятий ряда отраслей в ведение союзных республик», по которому вновь произошло слияние Министерств легкой и текстильной промышленности в одно Министерство легкой промышленности СССР, союзное Министерство заготовок было преобразовано уже в союзно-республиканское Министерство хлебопродуктов СССР, а также упразднены Министерство автомобильного транспорта и шоссейных дорог СССР и Министерство речного флота СССР, и № 725 «Об упразднении Министерства юстиции СССР». Хотя предпринятые меры, как справедливо пишет С. Г. Коваленко, пока не изменили саму систему управления промышленным производством, которое так и осталось в руках союзных и союзно-республиканских министерств.