Шестиглавый Айдахар - Есенберлин Ильяс - Страница 40

• Предыдущая
• 40/67
• Следующая

По горным кручам, по едва заметным тропам, избежав полного поражения, монгольские тумены вышли на земли Северного Кавказа. Длинным и кровавым был путь войска Субедэя и Джебе, прежде чем они вернулись в родные монгольские степи, на берега Онона и Керулена…

Нашествие не коснулось юного Коломона. Их семья укрылась за мощными стенами города Ани, который не удалось взять монголам. Но прошло совсем немного лет, и он снова стал свидетелем страшных событий, снова лилась кровь и черным от дыма пожарищ становилось солнце.

Коломону в это время было уже восемнадцать лет. На этот раз беда не обошла его. Отца схватили хорезмийцы, угнали в рабство, мать умерла.

Коломон остался один, но он уже познал тайны мастерства и умел строить. Так же, как и отец, он возводил монастыри и церкви.

Неспокойно было на границах земель грузин и армян. Короткие передышки сменялись жаркими схватками, и все сильнее чувствовалось приближение большой грозы. Люди жили в постоянном страхе, тень близкой беды уже раскинула свои черные крылья над горами Кавказа.

Вскоре после возвращения из кипчакских степей Субедэя и Джебе в возрасте семидесяти двух лет скончался великий Чингиз-хан. Чувствуя, что дни его сочтены, за год до смерти Потрясатель вселенной высказал свою волю, чтобы наследником его стал третий сын – Угедэй.

В год лошади (1235) новый монгольский хан собрал на великий курултай всех потомков Чингиз-хана.

Было решено продолжить дело Потрясателя вселенной и двинуть бесстрашные монгольские тумены на орусутские земли и Восточную Европу. Главные силы вел Бату-хан. Другая ветвь монгольского войска, под предводительством Журмагуна, должна была вновь покорить Кавказ.

Решением курултая Бату был утвержден в звании лашкаркаши – главного над всем войском. Журмагун же стал лашкаркаши-тама. Ему предстояло после завершения похода навсегда остаться в покоренных землях. Поэтому идущие с ним воины брали с собой семьи. Громадный обоз из арб и навьюченных верблюдов двигался за войском Журмагуна.

Под его началом было сорок тысяч всадников – четыре тумена. Вместе с Журмагуном отправилась в поход и младшая жена Чингиз-хана – Алтынай-бегим.

Великий хан Угедэй напутствовал лашкаркаши-таму: «Ты посылай нам всегда чистое желтое золото, шелк, расшитый золотыми узорами, лунный жемчуг и красные кораллы, длинношеих коней, бурых наров, густошерстых хачидетских верблюдов и грузоносных ослов, а также лууситских ишаков, способных везти легкую поклажу».

На следующий год, в год обезьяны, Журмагун в сопровождении большого каравана, с женщинами и детьми, добрался до Кавказа.

Близ Атрпатакана он разгромил войско Джалал ад-дина. Предводитель хорезмийцев был убит.

Шесть долгих лет потребовалось Журмагуну, чтобы окончательно покорить Кавказ. Отчаянно сопротивлялись новому нашествию грузины, армяне, азербайджанцы, аланы, осетины, черкесы. Каждый город становился крепостью и подолгу не покорялся монголам.

После одного из таких сражений круто изменилась жизнь Коломона. Ему было двадцать три года, когда волосяной аркан завоевателя вырвал его из седла.

По закону, установленному еще Чингиз-ханом, все пленники были разделены между его потомками. Коломон достался Менгу-Темиру, и дорога его пролегла в Золотую Орду. Северный Кавказ, согласно завещанию Потрясателя вселенной, отныне принадлежал Золотой Орде.

Монголы повернули своих коней в Малую Азию. В одном из сражений Журмагун был ранен, потерял слух и вскоре умер. Новым лашкаркаши-тамой по велению Каракорума стал Байжу. В решительности и жестокости он не уступал своему предшественнику. Покорные его воле тумены двинулись на сельджуков Румского султаната.

Эмир Кей Хосров II, совместно с царем киликийских армян, собрал огромное двухсоттысячное наемное войско, состоящее из греков, арабов, франков, армян и курдов. Противники встретились между городами Карин и Ерзнка. Тридцать тысяч монгольских всадников совершили, казалось, невероятное: войско эмира было разбито и Румский султанат перестал существовать. Его столица – цветущий город Ксерия, стоящий на древнем караванном пути, был разграблен и разрушен.

Царь Киликии Гетум I, видевший все своими глазами и желая спасти свой народ, добровольно покорился монголам, дал большой выкуп и обязался по первому требованию Байжу, помогать ему войском.

В год свиньи (1256) правителем Кавказа и Ирана, третьего по величине улуса Чингизова царства, был назначен третий сын Тули – Кулагу.

Вскоре пришла печальная весть – в далеких монгольских степях умер хан Менгу. Заветы, оставленные Чингиз-ханом, повелевали Кулагу немедленно отправиться в Каракорум, чтобы принять участие в похоронах. Он так и поступил. Во главе же войска на время своего отсутствия поставил Кит-Буги-нойона.

Мамлюк Кутуз, возглавлявший египетское войско, счел для себя этот момент благоприятным и в урочище Айн Жумит разгромил войско Кит-Буги.

Ему не удалось до конца вкусить радость победы. После возвращения в Египет он был зарезан бывшим рабом кипчаком Бейбарсом, который провозгласил себя султаном.

С новым султаном искал дружбы хан Золотой Орды – Берке. Бейбарс был мусульманином, жестоко расправлялся с иноверцами, а кроме того, и это было главное, являлся врагом Кулагу.

Жестоким было правление Кулагу. Он вел бесконечные войны, и вся их тяжесть легла на плечи покоренных народов. Непосильная дань, участие в его походах вызывали постоянное недовольство и частые выступления против монголов. Ему постоянно приходилось посылать отряды на непокорных. На границах нового улуса было неспокойно – Бейбарс выжидал удобного момента для нападения.

Именно в это время Берке, объявив всем, что по завещанию Чингиз-хана Кавказ должен принадлежать Золотой Орде, повелел Ногаю с двадцатитысячным войском вступить на земли Азербайджана.

Хан Северного Китая Кубылай, понимая, что брату придется туго, отправил в помощь Кулагу тридцатитысячное войско.

Откуда обо всем этом было знать Коломону, Кундуз и Салимгирею? Кони несли их в сторону Азербайджана, и они были твердо уверены, что все дальше и дальше уходят от ненавистной им Золотой Орды. Казалось, что совсем скоро начнутся земли, где не сможет достать их рука Берке-хана. Откуда им было знать…

Ильхан Кулагу, владевший Кавказом, Ираном, Ираком и Сирией, видел много прекрасных городов, но ни разу в нем не проснулось желание поселиться хотя бы в одном из них. Он был монголом во всем. Зимой он со всеми приближенными откочевывал в степь, летом же поднимался в цветущие горные долины и, выбрав понравившееся ему место на берегу какой-нибудь реки, приказывал ставить юрты своей главной ставки.

Среди всех потомков Чингиз-хана он один неукоснительно во всем следовал заветам деда. И никто из потомков Кулагу, владевших Ираном, не смел нарушить монгольских обычаев. Даже имя «хатун» имели право носить только старшие жены правителей, и власть наследовали дети, рожденные от них. Начиная от Чингиз-хана все его потомство брало первых жен только из родов татар, конурат, найман, керей и ойрат. Дети, рожденные от этих браков отличались живостью ума, смелостью. От жены Чингиз-хана из рода конурат родились: Джучи, Джагатай, Угедэй, Тули. Кровь этих родов текла и в жилах Орду, Бату-хана, Менгу, Кулагу, Кубылая, Арик-Буги, Менгу-Темира.

Сестра найманского нойона Бука-Темира – Эргене-хатун была самой любимой невесткой Джагатая. После смерти своего мужа Кара-Кулагу она долго правила улусом.

В начале лета года мыши (1264) Кулагу повелел поставить шатры Орды неподалеку от города Тебриза, где было множество чистых и студеных родников.

Трудное время наступило для ильхана. С двух сторон, словно две сильные руки, тянулись к его горлу Бейбарс и хан Берке. И тот и другой жили одной мечтой – как можно скорее разделаться с Кулагу. Тревожно было и в подвластных землях. Росло недовольство народа, и все чаще зарево бунтов металось по стенам ханской юрты.

• Предыдущая
• 40/67
• Следующая