Шестиглавый Айдахар - Есенберлин Ильяс - Страница 39

• Предыдущая
• 39/67
• Следующая

Великий хан Кубылай, недовольный тем, что Мубарекшах самовольно, без его согласия, завладел троном Алгуя, повелел Бараку отправиться в Джагатаев улус и управлять им совместно с самозваным ханом. Когда же посланец Кубылая прибыл в ставку Мубарекшаха и увидел, что новый хан утвердился здесь прочно и никакого разговора о совместном правлении быть не может, он поступил мудро – скрыл истинную причину своего приезда и, не давая воли чувствам, смиренно попросил у Мубарекшаха в управление бывший аймак своего отца, раскинувшийся на берегу Сейхуна.

Новый властитель Джагатаева улуса милостиво выполнил просьбу родственника. Барак же, прибыв в аймак, подобно мудрому Кайду, стал усиленно собирать вокруг себя верных людей, родных и близких.

Незаметно, исподволь копил он силы, переманивая на свою сторону влиятельных нойонов. И когда Мубарекшах, обеспокоенный действиями Барака, выступил против него, тот встретил хана близ Ходжента и в упорном сражении одержал верх. Сам Мубарекшах был пленен. Пробыв ханом меньше года, он потерял власть и вынужден был уступить трон Бараку.

Все богатства, вся власть в улусе принадлежали теперь Бараку. Как и другие чингизиды, он не собирался делить ее ни с кем. И потому уже без страха и должного уважения смотрел в сторону своего недавнего покровителя.

Кубылай, внимательно следивший за тем, что делает Барак, решил одернуть зарвавшегося родственника, напомнить, кому тот обязан своим неожиданным и быстрым взлетом.

Великому хану Северного Китая, куда входила и часть Монголии, для исполнения его заветной мечты необходимо было держать в повиновении земли, входящие в Джагатаев улус. Кубылай надеялся со временем повторить великого Чингиз-хана – собрать все земли, покоренные монголами, под одну сильную и крепкую руку. Поэтому-то он и отправил на Барака шеститысячный отряд отборных монгольских воинов.

Однако новый хан не испугался угрозы и двинулся навстречу с тридцатитысячным войском. Посланный Кубылаем отряд не принял вызова и отступил в свои владения. Кубылай решил отложить месть. События в Китае заставили его на время отвлечься от того, что происходило на западных границах. А Барак, счастливый от своего успеха, разрушил город Хотан и повернул свои тумены в Мавераннахр.

Безмятежной, состоящей из одних удач и радостей виделась ему жизнь. Самой большой и сильной из ближайших соседей была Золотая Орда, но хан Берке, казалось, сидел в своих владениях тихо и не собирался угрожать Джагатаеву улусу. Ни Кубылай, ни Кулагу, занятые своими делами, больше не предпринимали попыток вмешаться в дела Барака. Но спокойствие было только внешним.

Пока в улусе шла борьба за власть, Кайду овладел всем Семиречьем и дошел до берегов реки Талас, вплотную приблизившись к подвластным Бараку землям. Это была уже угроза. Окрыленный легкими победами, новый хан двинулся навстречу туменам Кайду.

В середине месяца желтоксана[32] их войска сошлись на берегу Таласа. Сам Кайду был болен, и сражением руководил один из его сыновей. Удача отвернула от него свое лицо. Потеряв большое количество воинов, ему пришлось отступить. Но и Барак не смог продолжить преследование разбитого врага. Задули вдруг свирепые студеные ветры, ударили морозы, и его тумены, привыкшие к благодатным теплым зимам Мавераннахра и Хорезма, вынуждены были покинуть Семиречье.

Барак возвращался в свой улус в полной уверенности, что летом он снова встретится с Кайду и навсегда разделается с опасным соседом. Но планам его не дано было осуществиться. Золотая Орда, обеспокоенная тем, что Барак становится с каждым днем все сильнее и могущественнее, послала в помощь Кайду пятидесятитысячное войско. Привыкшие к суровым условиям, на выносливых степных конях, кипчаки и аланы, составляющие основные силы войска, двинулись в земли Джагатаева улуса. Вел их опытный военачальник, брат хана Золотой Орды – Беркенжар.

Ногай почти завершил покорение Азербайджана. Орусутские города, укрытые снегом, затаились в своих лесах и, казалось, навсегда отказались от мысли выражать непокорность Орде. И все-таки Берке не удалось вкусить пьянящую радость победы.

В то время, когда его тумены готовились к битве с Бараком, умерла средняя жена хана, и он взял молодую жену Акжамал – красавицу с большими и прекрасными, как у верблюжонка, глазами. Она была дочерью бая из рода аргын, которому принадлежали несметные табуны лошадей, бродившие по просторам кипчакских степей. Берке жил в ожидании добрых вестей.

Но беда уже кружила над его головой, и хан Золотой Орды не знал, что она совсем близко.

Коломону было всего десять лет, когда он впервые услышал о монголах. Жил он тогда в стране армян, где его отец, знаменитый ромейский мастер, строил один из монастырей.

Страшные слухи забродили над городами и селами. На базарах, открыв от удивления рты и выпучив глаза, слушали люди рассказы о диких всадниках, мчащихся на короткогривых конях с той стороны, откуда восходит солнце.

Слухи были быстрыми и неясными, словно принесенные порывами ветра. Люди удивлялись им, но никто не верил, что страшные воины когда-нибудь придут в их земли, рассеченные глубокими ущельями и долинами.

Отец Коломона по-прежнему строил монастырь, и мальчик целыми днями был рядом с ним. Его завораживала удивительная игра красок, которыми расписывал стены отец, и он мог подолгу смотреть, как ловко и сноровисто работают каменотесы. Отец учил сына гармонии линий и открывал мальчику все, что тот хотел знать.

Но однажды таинственные монголы появились в предгорьях Кавказа. И слухи перестали быть слухами, а сделались страшной правдой.

Ведомые Субедэем и Джебе-нойоном, монгольские тумены через Хорезм вышли в Северный Иран. Один за другим запылали города Хар, Кум, Зенджан, Казвин. Напуганные жестокостью завоевателей, жители Хамадана откупились от монголов огромной данью.

Перезимовав близ города Рея, где было достаточно корма для конницы, монголы с наступлением весны вторглись в Азербайджан. Здесь они не встретили серьезного сопротивления и повернули своих коней в Грузию. Грузины и армяне выставили против пришельцев объединенное двадцатитысячное войско. Руководили им царь Грузии Лаша и атабек Иване.

Близ города Ани произошла жестокая битва. И здесь монголы прибегли к своему излюбленному коварному приему. Джебе с пятитысячным отрядом укрылся в засаде, а главный удар принял на себя Субедэй. Исход битвы, казалось, был решен – монголы обратились в бегство. И только когда нарушились боевые порядки грузин и армян, всадники Субедэя вновь повернулись к ним лицом, а в тыл ударил отряд Джебе.

Понеся большие потери, Лаша и Иване вынуждены были отступить. Но ни грузины, ни армяне не были сломлены.

Бог войны Сульдэ еще не отвернулся от монголов, но уже где-то близко бродила беда. И тогда мудрый Субедэй, словно предчувствуя ее, велел повернуть свое войско, отягощенное богатой добычей, на север.

Разрушив Шемаху, монгольские тумены остановились у города Дербента. Неприступная, построенная на горе крепость преграждала им путь в кипчакские степи. Воздвигнутый еще в пятом веке, во время царствования Сасанидов, Дербент принадлежал теперь Ширван-шахам. Крепость была хорошо укреплена, и ее недаром называли «Железными воротами». Мимо нее ни на юг, ни на север не мог пройти ни один человек.

Теснимые с тыла отрядом грузин и армян, монголы оказались в ловушке.

И тогда они отправили своего посла к правителям Дербента. О дружбе и мире просили Субедэй и Джебе, богатую плату предлагали за право пройти через железные ворота.

Дербентцы заколебались. Десять самых знатных людей отправились к монголам, чтобы начать переговоры. По приказу Субедэя они были схвачены, и один из них на глазах у остальных был зарублен.

Оставшимся в живых приказали показать обходной путь. В противном случае их всех ждала смерть.

• Предыдущая
• 39/67
• Следующая