Грех. Расплата (СИ) - "Jana Konstanta" - Страница 94

— Тише-тише, милая…

Этьен легонько коснулся плеча девушки в надежде, что она сейчас проснется и поймет, что все лишь дурной сон, мираж… Но Кристина не проснулась. Напротив, от его прикосновения дернулась, словно обожглась, и лишь отчаяннее заплакала.

— Кристина! — уже крепче схватил ее за плечи, разворачивая к себе лицом…

— Кристина…

Другой голос, чужой, ненавистный, вторил Этьену. Чудовище спешило взять свое, будто опасаясь, что ему помешают — ворвалось резко, больно, вымораживая ядом своей похоти пока еще живую плоть. Оно убивало тело, убивало душу и малейшую надежду: на покой, на спасение, на любовь и доверие. Кристина плакала, горько, беззвучно, но страх и слезы лишь возбуждали, дарили наслаждение чудовищу… Оно смеялось, оно хохотало над ее слезами и терзало несчастное тело… Оно убивало ее. Неторопливо. Наслаждаясь. Упиваясь ее болью.

А она, умирая, вдруг поняла, что спасение совсем близко. Она вспомнила, что под подушкой лежит нож… Всего одно движение — и оковы падут, и мрак рассеется, и чудовище исчезнет навсегда, захлебываясь не в ее — в своей собственной поганой крови! Кристина осторожно потянулась к ножу, боясь, что чудовище заметит…

Разум сыграл с ней очень злую шутку. Просто так совпало, что под подушкой действительно есть нож. Просто так совпало, что и в том мире, и в этом к ее коже сейчас прикасались мужские руки…

Этьен не понял, что случилось. Просто сверкнуло что-то в темноте, просто Кристина с нечеловеческой силой вдруг откинула его на подушку, навалилась сверху, а еще через мгновенье в шею его уткнулось что-то холодное. Он даже не понял сначала, что в руке ее нож, и одно неловкое движение оборвет его молодую жизнь. Он замер, растерянно глядя в стеклянные, ничего не видящие глаза девушки — она спит еще. С открытыми глазами. Искренне веря, что спасительное лезвие раз и навсегда избавит ее сейчас от проклятого венценосца.

Откуда в их постели нож? Кристина, твою ж мать! Капельки пота выступили на лбу наследника — Кристина медлила почему-то, словно не решалась сделать последний, роковой шаг… А он не знал, что теперь делать, как остановить безумство. Как знать, что творится сейчас в ее голове, какие картины видит она перед собой и через сколько мгновений перережет ему глотку, думая, что перед ней Филипп? Быть может, позвать ее? А если резанет, услышав голос? Этьен осторожно попытался рукой пошевелить — Кристина не отреагировала. Тогда он осмелел и потянулся к ее руке. Перехватил, успел…

— Кристина, отпусти, — прохрипел он, с трудом отодвигая ее руку от своей шеи — хоть и спит она, а настроена решительно, и нож зажат в ладони так, что венки выступают от напряжения. — Кристина…

Стеклянный взгляд от голоса его начал оживать. Мираж растворился вместе с чудовищем, комната погрузилась во мрак, и она вдруг увидела под собой Этьена, до боли вцепившегося в ее руку с зажатым в ладони ножом. Он что-то говорил… Не понимая, что происходит, Кристина смотрела то на Этьена, то на нож, а потом, осознав, что только что чуть не убила его, вдруг дернулась, отпрянула…

Нож полетел куда-то на пол. Кристина затряслась, забилась в истерике, с ужасом глядя на неподвижно лежащего, еще не отошедшего от шока Этьена — она не хотела этого! Неужели она сошла с ума? Кристина попятилась, едва не упала с кровати, запутавшись в длинной сорочке… Бежать! Бежать, куда глаза глядят, только подальше отсюда! Все, хватит! Больше ни минуты она здесь не задержится! На трясущихся ногах она бросилась к двери — да лучше сдохнуть было в той темнице, чем оказаться сейчас здесь, с ножом в руке, пытаясь прирезать ни в чем неповинного, самого дорогого ей на свете человека. Человека, который столько сделал для нее. Человека, за жизнь которого она с легкостью отдала бы свою. Нет, ни минуты здесь больше нельзя оставаться!

— Куда?! А ну стой! — рявкнул Этьен, в несколько прыжков настигнув Кристину у дверей спальни.

Он резко развернул ее к себе, впечатал с грохотом в стеклянную дверь… Она трясется вся, дрожит, растерянно смотрит куда-то в сторону и плачет, не смея глаз на него поднять. И он не знает, что с ней теперь делать. Она опасна — это факт. Она беспомощна и загнана в угол. Но она не его убить хотела, а Филиппа — он это понимает. Отругать ее, нашуметь, обматерить — ох как хочется! Особенно за нож в постели — додумалась же, амазонка! И все же понимает, что бессмысленны сейчас слова, что она и сама напугана случившимся не меньше. И нож в постель притащила не от скуки, а от бесконечного страха — не верит, что они в безопасности, не верит, что он сможет защитить их от Филиппа.

Так и не дождавшись, когда он вышвырнет ее из дома, Кристина сама попыталась оттолкнуть Этьена. Не дал. Прижал еще сильнее.

— Ну куда ты собралась?

Всхлип в ответ и жалкая попытка оттолкнуть.

— Дуреха, — тихо выдохнул Этьен. — Ну что ты творишь? Откуда у тебя нож? Зачем? Что с тобой происходит, а? Ну чего ты боишься? Какие еще сюрпризы меня ждут, Кристина?

Замерла, носом шмыгнула — она и сама не знает, что теперь от себя ожидать.

— Иди спать, амазонка. Завтра поговорим об этом.

Он отпустил Кристину, логично рассудив, что уж сейчас-то точно разговоры все бессмысленны — обоим нужно успокоиться. А вот завтра предстоит им все-таки серьезно поговорить. Он отошел, а она так и осталась стоять у дверей, не решаясь ни из комнаты уйти, ни в постель вернуться.

— Кристина, не испытывай мое терпение, ладно? — едва ль не с раздражением выкрикнул Этьен. — Мне тебя силой уложить?

Да, пришлось укладывать силой. Будто окаменела она, не посмев и шагу сделать. А когда не выдержал Этьен, подхватил ее и потащил на кровать — вцепилась в него мертвой хваткой и разревелась. Не стал ее отталкивать — так и заснула в его руках вся в слезах. Он баюкал ее как ребенка, успокоить пытался… И не знал в ту минуту, что она прощается с ним.

Утром проснулась Кристина в одиночестве. Ну что ж, так даже лучше. Решение принято, окончательно и бесповоротно. Аккуратные строчки ложились на пожелтевший лист бумаги…

«Мой дорогой, мой милый Этьен, не сердись на меня — другого выхода я не вижу. То, что случилось сегодня ночью, стало последней каплей — я опасна для тебя. Я этого не хочу. Поэтому ухожу. Мы оба знаем, что так будет правильней; сумасшедшей любовнице Филиппа не место рядом с тобой. Прости меня. Прости, что столько доставила хлопот, что столько рисковать пришлось ради меня. Прости и за случившееся ночью, если сможешь. Я не хотела этого… Он снится мне каждую ночь, каждую ночь он меня убивает. Я не хочу, чтобы из-за этого сумасшествия пострадал ты. Я очень благодарна тебе, что не дал мне сдохнуть в той темнице — лишь нежелание радовать Филиппа своей смертью держало меня на этом свете. Я очень благодарна тебе за всю твою заботу, которую я не заслужила. Я благодарна тебе за то, что ты, наследник, существуешь, и верю, ты сможешь одолеть Филиппа, сможешь спасти Риантию. Не сдавайся только, прошу тебя. Филипп не так уж силен, это всего лишь обиженный жизнью маленький ребенок, который пытается мстить всем вокруг, и смел он только с теми, кто слабее его. Но ты сильнее, я знаю это. И я буду с нетерпением ждать тот день, когда ты появишься в столице как король. Я обязательно приду на твою коронацию, я буду радоваться вместе с твоим народом! Да, твоим! Ты не представляешь, скольким людям Филипп принес горе — они молчат, но лишь потому, что боятся за свои жизни, за жизни своих близких. Их можно понять. Но тебя они ждут, тебе они будут рады. Не отступай, прошу тебя! А на меня не сердись, у меня нет иного выхода, кроме как уйти сейчас. Знаю, что ты разозлишься. Но еще я знаю, что сам не решишься со мной расстаться. Люблю тебя. Очень люблю. Но у нас нет будущего, и мы оба это знаем. Прошу тебя, не ищи меня, отпусти. Со мной все будет хорошо, я найду дом и устроюсь служанкой — ты не волнуйся за меня, что могло плохого со мной случиться — уже случилось. Хуже уже не будет. Не жалей о моем уходе. И не закрывай свое сердце — ты обязательно встретишь самую лучшую девушку на свете. Ты полюбишь ее, она родит тебе наследников. Она обязательно найдется! Мне жаль, что так все вышло, Этьен… Но я всего лишь хочу, чтобы ты был счастлив, а рядом со мной это, увы, невозможно. Прощай. Люблю тебя и никогда не забуду. Твоя Кристина.»