Тайна заброшенного маяка (СИ) - Хараборкина Ольга - Страница 20

— Себастиан, — попытался одернуть его Энджелстоун, который тоже посчитал неуместными слова лорда.

— Нет, погодите, мне интересно, — попросила я старика. — Вы бросили мне жалкие обрывки сведений и решили, что я буду довольствоваться ими. На что вы рассчитывали? В вашем удивительном по наглости плану есть слабое звено — вы оставили женщину одну на маяке в ожидании смерти. Она должна смириться? От чего я умирала в вашем плане от голода и холода или от рук неизвестных людей?

— Вы передёргиваете, — поморщился маг.

— Ясно, — меня внезапно осенило. — Я наживка. Вы на кого-то охотитесь и смотрительница приманка. А вы? — мой взгляд переместился на Энджелстоуна. Он как раз отпил бренди и поперхнулся им от столь пристального внимания.

— Девочка, ты сама постучалась в мою дверь, — откашлявшись, произнес он. Крыть было нечем. Но все равно этих двоих что-то связывало, и это не знакомство с Аннетой Верлен.

— Себастиан, может стоит рассказать? — спросил Энджелстоун.

На прежде бесстрастном лице Блэкхарда отразилась буря эмоций. Я наблюдала как возмущение и недовольство сменились задумчивостью.

— Пожалуй, мы можем договориться, — медленно проговорил маг, взвешивая все плюсы и минусы такого решения.

Я промолчала, ожидая продолжения. Лорд поднялся и подошёл к грязному окну, которое выходило во внутренний двор, заваленный металлическим хламом.

— Вы уже знаете о строительстве верфей и воздушного порта. — Он не спрашивал, а утверждал. Конечно, Блэкхард наверняка видел меня, беседующей с юным мистером Мейланом.

— Из-за пространственного искажения, я полагаю.

— Этого нельзя допустить. Много веков моя семья бережет покой Тетиса. То, что приходит извне или уничтожается, или передается на хранение Короне. Восторженный инженер показал вам всего лишь крохи, брошенные на растерзание прогрессистам.

— Ваша неприязнь мне понятна. Маги всегда… — договорить мне не дали.

— Только давайте не будем рассуждать о равенстве для всех, о мире, в котором каждый добивается всего только своими силами. Чушь! — заключил он.

Я и не собиралась, прекрасно зная, что это всего лишь утопия. Счастливого мира никогда не будет, потому что человек существо эгоистичное и властолюбивое. Всегда найдётся тот, кто пострадает из-за стремлений другого.

— Всё это замечательно, но при чём здесь я?

— Маяк, мисс Верлен, ключ. Его свет разделяет Тетис и другой мир. Пока он работает, пространство не глотает на той стороне объекты и не выбрасывает к нам. — неохотно пояснил он.

— А если он не работает… — не договорила я.

— То работает случай. Либо сюда что-то проникнет, либо нет.

Вспомнилось послание, и я не успела ничего сказать, как Блэкхард произнес:

— Частота световых сигналов в определенной последовательности и с нужными интервалами открывает проход.

— Значит кто-то свободно ходит между мирами? — потрясенно спросила я. Маленький огонек надежды в душе разгорался все ярче.

— Даже не думайте на этом заработать, мисс Верлен, — истолковал моё молчание по-своему лорд.

— Убьёте? — вопрос сорвался с моих губ легко, даже обыденно. Человек привыкает ко всему.

— Да, — кивнул он. — Накопителей в Тетисе хватает, и я до сих пор склоняюсь к мысли, что заброшенный маяк намного безопасней рабочего.

— Тогда зачем вы меня наняли?

— Вас нанял не я, а городское управление в лице мистера Купера, — маг скривился, будто отведал что-то кислое. Особая любовь Блэкхарда к градоначальнику для меня уже давно не была секретом после эпизода у кабинета последнего.

— Хорошо. Два вопроса. Вы знаете кто убил Райн? И что вас связывает, господа? — узнав это, для меня многое встанет на свои места.

— Бендер, налей-ка мне еще бренди, — попросил Энджелстоун, до этого момента он молчал, слушая нашу беседу.

Когда янтарный напиток закрыл дно стакана, старик произнес:

— Что ты знаешь о подселенцах? — тихо спросил он. — Их еще называют блуждающими душами.

Сердце предательски пропустило удар, чтобы забиться чаще. И я, облизав в миг пересохшие губы, произнесла:

— Ничего.

Ложь далась легко, будто и не была ею. Привыкла скрывать правду, и надеюсь она умрёт вместе со мной и ещё очень нескоро.

— Среди вас накопителей ходят слухи, так что не лги, — приказал старик. Его взгляд буквально пригвоздил меня к стулу.

— Это всего лишь сказки, — как можно беспечнее сказала я. — Будто душа выгорает и её место занимает чужая.

— Всё верно, — кивнул он. — Эти люди несут разрушение нашему миру, они волки в овечьей шкуре.

Энджелстоун говорил и говорил. Слова, пропитанные верой и яростью, заставляли по-новому взглянуть на владельца ломбарда. Для старика это была священная война, в которой он не только потерял ноги, но и семью.

— Я охотник за головами, девочка, — признался Энджелстоун.

— Ричард говорит правду, мисс Верлен. Конечно, он уже сам не бегает в поисках чужаков, но газеты, письма и просто слухи, которые он собирает, отлично помогают в этом дел. А после приходим мы, выжигая очаг заражения, — жестко произнес лорд Блэкхард.

— Очаг заражения? — дыхание перехватило, и вопрос прозвучал приглушённо.

— Эти люди несут прогресс, убивая саму суть нашего мира. Они болезнь, которую следует уничтожать.

— С вами все ясно, мистер Блэкхард. Вы же маг. Но… — мой растерянный взгляд переместился на Энджелстоуна.

— Да, я инженер и даром меня Равновесие не наделило. Прогресс ради прогресса ведет в пучину хаоса, Аннета, — задумчиво сказал старик. — Истинные открытия, умами нашего мира на стыке науки и магии никогда не нарушат законов бытия.

Часы оповестили о наступлении вечера. Время пролетело совершенно незаметно, и я решила подвести итог услышанному сегодня.

— Вас двоих, джентльмены, объединяет желание спасти мир от неких подселенцев, которые сами того не ведая, могут его разрушить. Вот только я не пойму одного…

— И чего же, мисс Верлен? — усмехнулся Блэкхард.

Стоя у окна в лучах заходящего солнца он выглядел, как палач небес, который завораживает своей холодной и опасной красотой. Чёрные волосы лорда окрасились в багряные оттенки, придавая его облику ещё большую схожесть с карающей десницей, которой нет дела до простых смертных.

— Допустим, только допустим, что все сказанное правда. Тогда вам, — кивнула я старику, — нет причин помогать мистеру Блэкхарду… — я запнулась. — Если только в городе нет этих подселенцев.

— Всё верно. Человек, протолкнувший проект верфей и воздушного порта, нанявший убийц для мисс Райн и желающий сделать из вас послушную марионетку — чужак, жаждущий объединить миры.

— И кто же это?

Блэкхард скупо улыбнулся и сказал:

— Вот это я и хочу узнать, Аннета.

В поврежденном глазе лорда заклубилась тьма, чтобы полностью затопить его чернотой. А у меня в голове крутилась только одна мысль. Зачем, черт возьми, я подписала проклятый договор? И как мне выбраться из происходящего живой и не раскрыть им, кто я на самом деле?

Восход. Я в первый раз встречаю его на смотровой площадке рядом с артефактом. Раньше время, как волшебная пыль, исчезало, и я не замечала красоты Тетиса в ежедневной суете. Но не сейчас. Сейчас хотелось смотреть на бесконечное море, уходящее за горизонт, и ни о чем не думать. Но выходило плохо. Мысли, как пчелы в улье, жужжали и путались, и в голове творился хаос. Откровения двух мужчин загнали меня в угол из которого я не представляла, как выбраться. Забавно то, что в Блэкстоун я переехала с надеждой начать новую жизнь, мой чистый лист в книге судьбы, где моей рукой будет написана история, но ничего не вышло. Объявился другой сочинитель!

Холодный ветер с моря заставил поежиться. Или же это мысли вызвали озноб? Чтобы я себе не придумала, уже ничего нельзя изменить. Блэкхард оплел меня паутиной, словно паук бедную муху. Подозреваю он нарочно рассказал мне некоторые детали, чтобы еще крепче привязать к проклятому маяку, будто мне не хватало якоря. Но тайны, почему смотрителем может стать не каждый накопитель, маг так и не открыл. Вероятно лорд и сам не знал, и умело скрывал это. Как я поняла из объяснений, Блэкхард всего лишь хранитель Равновесия и палач для тех, кто посмел его нарушить.