Золярия (СИ) - Хан Владимир Феликсович - Страница 39

Помыв руки, Иван вслед за остальными направился к дверям столовой.

– Эй, княжич, ты куда это намылился? – Костя придержал его за рукав. – Нам туда не надо. Вон, садись на лавочку и жди меня. Я в больничку заскочу.

– А-а... Как же обед? – Иван был обескуражен.

– Какой тебе обед? – рассмеялся Костя. – Проспали мы его под кустиком. Жди на лавочке. Я скоро.

Иван в недоумении сел на лавочку у входа в столовую. В животе заурчало от голода. Завтрак, мягко выражаясь, был очень скромным. Пареную репу Иван не любил с детства, а жидкий чай имел такой противный привкус, что бывший мажор смог сделать только один глоток, запивая кусок чёрного хлеба. На этом его завтрак и закончился.

«Интересно, что сейчас дают на обед? И почему меня Костя не пустил на него? Что это значит: «Мы проспали обед под кустиком?», – вопросов у голодного человека всегда больше, чем у сытого...

За печальными размышлениями Иван не заметил, как подошёл Костя. Он был зол.

– Чтоб разорвало этого чёртова лекаря! – Костя плюхнулся на скамейку рядом. – А-а... Собственно, я сам виноват. Опять подумал, что я самый умный. Ан, нет, оказывается!

Иван решил не лезть с расспросами, а дождаться, когда парень сам расскажет что к чему.

Ждать пришлось не долго, Костя позлился молча пару минут и наконец решил ответить на вопрошающий взгляд товарища.

– Я сам себя перехитрил. После завтрака у меня заболел живот. Не сильно... Так, слегка... Можно было и внимания не обращать, но я решил, что это удобный случай сачкануть... – Костя ухмыльнулся и продолжил. – Пошёл к лекарю. Думал, он меня тут же положит в лазарет или освобождение от работы хотя бы выпишет. А он, бестия опытная, вместо того, чтобы сразу лечить, сперва к трёп-машине меня подключил. Ну, ты знаешь... Устройства такие изобрели, что брехню от правды отличают. Ну, думаю, баста, доигрался дурачина! Сейчас за брехню ещё три года прибавят к моим двум. А лекаришка понавешал на меня всяких проводков и спрашивает: «Правда, что живот болит?», – я отвечаю: «Да, болит». Он ещё вопросов разных позадавал и говорит: «Вижу, что правду говоришь на счёт неприятных ощущений после завтрака, но врёшь, что болит сильно. На-ко порошок этот выпей прямо здесь, что б я видел, и ступай-ка, брат, на работу. Но на всякий случай за обедом ничего не ешь, а зайди ко мне ещё раз». Вот я и решил, что раз всё равно жрать не придётся, то и на работу с утра не пойду. В обеденный перерыв, как было велено, опять заглянул к лекарю. Вот ты меня на лавочке и ждал. Понял?

– Понял, – подтвердил Иван. – И что тебе доктор сказал?

– А он меня вместо того чтобы лечить, стыдить начал: «Невместно тебе, говорит, княжич, такой байдой заниматься. Иди-ка, брат, работай честно, а то нахитришь себе ещё три годика к сроку...».

– Так ты, что ли, тоже княжич?

– Как есть! Сын Тюменского Князя.

– Вот те на! – Иван удивился такому уникальному стечению обстоятельств. – А тебя кто сюда засунул?

– Тот, кто и тебя. Батюшка твой, Великий Князь Илья Иванович. Дай бог ему здоровья! Повезло тебе, княжич, что Илья Иванович вовремя послал тебя в школу.

– Какую ещё школу?

– В эту самую, в какой мы сейчас с тобой учимся, – Костя опять был весел. – Каторга – самая лучшая школа для всей дальнейшей жизни. Особенно для нас, княжичей.

– Это ещё что за логика такая странная? – удивился Иван, но получить ответ он не успел.

Из столовой начали выходить и строиться арестанты из их бригады...

Когда колонна дошла до карьера, Иван, было, повернул к кустам, под которыми до обеда они с Костей прохлаждались в тенёчке.

– Ты чё, Ваня, и на ужин не собираешься? – остановил его Костя. – Кончай дурить, а то ноги протянешь от голода.

– А причём тут ужин?

– А ты, я вижу, так ничего и не понял? Тебя почему на обед не пустили?

– Никто меня не выгонял. Это ты меня остановил.

– Какая разница? Не я, так бригадир бы выгнал. Ты же полдня не работал.

– И чё? Бригадир же сам сказал, кто не хочет работать, то пусть под кусты идёт дрыхнуть. Я и подумал – зачем работать, если никто не заставляет?

– Верно, – согласился Костик. – Никто тебя не будет заставлять. Даже здесь, на каторге. Сам решай, как жить... Только вот без работы долго не протянешь – сдохнешь от голода. Тут – как и в жизни – один закон: кто не работает, тот не ест.

– И кто же придумал этот варварский закон?

– Говорю же – сама жизнь! – Костя рассмеялся. – А твой мудрый батюшка, Илья Иванович, озвучил сей природный закон, да на бумаге его прописал. Дай бог ему здоровья! – с чувством закончил Костя и перекрестился.

Что крайне удивило Ивана, и он спросил:

– Ты что же, верующий?

– А как иначе? Человеку без веры никак нельзя. Тем более нам, князьям будущим. Чему же хорошему мы народ свой научим, если сами безбожники?

– А ну, княжичи-бездельники, хватайте тачки да лопаты и вперёд, ужин зарабатывать, – голос бригадира явно принадлежал человеку, привыкшему командовать.

Иван и Костя работали рядом, но поговорить не получалось.

Какой там лясы точить?

Темп работы, заданный бригадиром, был такой, что и вздохнуть полной грудью получалось через раз.

К удивлению Ивана, бригадир, как оказалось, не только толково командовал бригадой, но и сам катал тачки и работал лопатой.

Рабочий процесс был организован толково. Когда, работник отвозил пятую тачку, он передавал её тому, кто его загружал, а сам брал лопату. Потом опять менялись.

Иван отметил про себя, что такой алгоритм работы очень разумен. Пока работает одна группа мышц – другая отдыхает. Но даже при таком разумном распределении нагрузок Иван так вымотался за пять часов, от обеда до ужина, что еле добрёл до столовой.

– Ничего, втянешься, – подбадривал его Костик. – Впервой всем трудно было.

У Ивана не осталось сил даже на ответ. Он только кивнул головой в знак согласия. Пареная репа, что подавали на завтрак, теперь показалась Ивану не фекалиями Сатаны – как он назвал её за завтраком – а райскими яблочками. Он даже за добавкой сходил, благо, в этом никогда не отказывали. Если хорошо работаешь, то лопай, сколько влезет.

После ужина до отбоя – целый час свободного времени...

Как отметил Иван, арестанты большой фантазией по использованию свободного времени не отличались. Кто прогуливался по плацу перед бараком, беседуя с товарищем, кто уселся в расслабленной позе на лавочку и, закрыв глаза, начал процесс переваривания сытного ужина. Большинство занялось ремонтом своих полосатых одежд или грубых яловых ботинок. Некоторые читали книжки, что удивило Ивана.

Сам он читать не любил. Точнее – разлюбил после седьмого класса, когда к ним пришла новенькая учительница по обществознанию. Она популярно объяснила тогда:

– Цель каждого умного человека не в стремлении к знаниям, а в получении как можно большего удовольствия от жизни. Информации в интернете полно любой, и нет надобности засорять ей голову. Когда понадобится, то просто нажмёшь несколько клавиш на клавиатуре, и всё будет как на блюдечке. Человек должен развивать себя как свободная личность, творческая и раскрепощённая...

Естественно, что такая расстановка приоритетов не могла не понравиться четырнадцатилетним подросткам, и с тех пор Иван не прочитал ни одной книги.

Иван удивился, застав Костика сидящем на лавочке с книжкой в руках.

– Что читаешь? – Иван попытался заглянуть в книжку через плечо товарища.

– Историю древнего Рима.

– И зачем тебе это надо?

Костя поднял голову и с удивлением уставился на товарища.

– Как это зачем? Я же княжич, как-никак...

– И что из того? Я тоже княжич, а вот этой ерундой не занимаюсь.

Костя закрыл книгу и повернулся к собрату.

– Ну-ка, ну-ка, присядь... Расскажи, как ты княжить собрался без наук разных.

– А я не собираюсь княжить. Во-первых, я самый младший из братьев, до меня и очередь не дойдёт, а во-вторых, мне и даром не нужны такие хлопоты. За разными заботами и жизнь пролетит, не заметишь. Насладиться ей в полной мере не успеешь. Нет! Я на престол не хочу! – подвёл черту Иван и с довольным видом уселся на скамейку нога на ногу.