Я в любовь нашу верю...(СИ) - "Selia Meddocs" - Страница 162

— Это тайна Ее Величества Минории, и я дал клятву молчать. Прошу простить, моя королева, но я сдержу свое обещание, — таковы были его слова.

Но вот в один прекрасный день двери покоев принцессы распахнулись и дочь Астарты появилась на пороге, как и прежде сияя красотой и очарованием, присущими лишь ей одной. Все еще немного бледная, но достаточно бодрая, чтобы вновь приступить к обязанностям хранительницы Серенити. Подруги окружили Минорию со всех сторон, дергая ее и расспрашивая о причинах, заставивших принцессу просидеть взаперти столько дней. Принцесса отмахивалась и приносила искренние извинения за то, что заставила их волноваться, но по-прежнему избегала заводить откровенные разговоры о том, что произошло за стенами дворца.

На следующий день после того, как Рейана отправилась на Терру, в голове Селены созрел грандиозный план, касающийся непосредственно Минории и лорда Кунсайта. Последний стал частым гостем лунного королевства, и королеве не составило труда догадаться о причинах столь частых визитов. Первый генерал вел себя спокойно и несколько отстраненно, но от проницательной Селены не мог укрыться его особый интерес к принцессе Венеры. Мужчина каждый раз интересовался самочувствием Минории, и в его словах сквозил легкий налет тревоги. Пусть закаленный в боях первый лорд Терры и не проявлял достаточно эмоций, Селена все же знала, что дочь Астарты занимает в его сердце особое место. Да и принцесса, казалось, относилась к Кунсайту с особым теплом… Не достаточно ли оснований, чтобы заключить брак? Благо первый генерал был одним из богатейших и влиятельных людей Терры и, став его женой, Минория обрела бы надежного мужа и не утратила свой прежний статус. Да и дальнейшую помощь, которую мог оказать этот союз Серебряному Тысячелетию, не стоило сбрасывать со счетов.

Решив не откладывать беседу с принцессой Венеры в долгий ящик, Селена сама пришла в покои Минории, где та отдыхала после напряженных тренировок. Девушка, увидев перед собой венценосную тетушку, вскочила со своего места и отошла к окну, сжав руки и чуть склонив голову. Однако королева махнула рукой, призывая дочь Астарты сесть, и устроилась рядом, начав разговор по душам:

— Как ты себя чувствуешь, дитя мое? — поинтересовалась Селена, коснувшись руки Минории.

Та пожала плечами и улыбнулась:

— Уже гораздо лучше, благодарю за заботу.

— Ты так похудела и сникла с лица, что в тебе с трудом можно узнать прежнюю хохотушку Минорию, — покачала головой королева и продолжила: — Тебе надо отдохнуть.

Принцесса изумленно воззрилась на Селену:

— Отдохнуть? Но ведь…

— Да, именно! — не дала девушке продолжить лунная правительница. — Развеяться, набраться новых впечатлений и отвлечься от привычных устоев. Вот что я придумала, дорогая моя Минория: почему бы тебе не отправиться ненадолго в Арабию, к лорду Кунсайту? Он постоянно намекает, что будет рад оказать тебе должное гостеприимство, и я не вижу поводов для отказа.

— Я, должно быть, ослышалась, — осторожно начала принцесса, во все глаза уставившись на Селену. — Отпустить меня на Терру? К лорду Кунсайту? Без сопровождения?

— Именно! — просияла королева. — Советую хорошенько подумать над этим. Ты уже взрослая девушка, Минория, и вправе поступать так, как угодно тебе. Я, конечно, не настаиваю, но возможно те несколько дней, что ты проведешь в Арабии, заставят взглянуть тебя на мир в другом свете. Лорд Кунсайт — достойный и благородный мужчина; не скрою: я считаю его идеальным претендентом на твою руку и сердце, и…

— Я согласна, — быстро ответила Минория, останавливая поток излияний Селены, и женщина тут же улыбнулась, потрепав принцессу по плечу.

— Вот и славно, — заключила она, поднимаясь с места. — Я лично сообщу об этом генералу Кунсайту. Собирай тем временем все, что тебе понадобится на Терре, и не забудь сообщить, когда будешь готова…

Едва за Селеной закрылась дверь, улыбка на лице Минории померкла. Девушка отвернулась к окну, задумчиво уставившись на сине-зеленую планету, закрывшую половину небосклона. Принцесса вздохнула и прикусила губу. Что ж, выбор у нее теперь невелик. Детство кончилось, пришла пора более решительных действий. Артемис советовал ей не оглядываться назад — и она сделала смелый шаг вперед, переборов свою меланхолию. Теперь Селена призывала принцессу сделать еще один — на этот раз в объятия Кунсайта.

Дочь Астарты решительно поднялась с места и зашагала по комнате, обхватив себя руками. Хотела ли она сама делать этот шаг? Нет. Но сделать его стоило, ибо Минория во времена тяжких раздумий вывела для себя нерушимое кредо: она, и только она управляет своей судьбой. Отныне никто и никогда не заставит ее жить по чужим правилам. Да, она отправится в Арабию — лишь затем, чтобы понять, сможет ли она стать женой Кунсайта, переплести линии своей жизни с его. Когда-то давно, еще до войны, принцесса Венеры старалась понять его и полюбить; что-то даже получалось, но всякий раз на горизонте появлялся Эндимион, разбивая все ее усилия вдребезги. Как же Минория ненавидела его за это! И себя заодно — за то, что не смогла отпустить эту горькую любовь. Сколько слов, увещеваний потрачено зазря! Сколько слез пролито!

Итак, решено! Она тотчас же отправляется в Арабию вместе с лордом Кунсайтом. Время положиться на собственное сердце, раз рассудок отказывается мыслить ясно. Возможно, за эти несколько дней произойдет чудо и на осколках былого чувства распустится нежный цветок любви; если же нет — значит, она без сожалений изберет себе другой путь в жизни, и первому генералу будет с ней не по пути!..

…Вот она — Арабия. Край, где царит вечный зной и от края до края простираются раскаленные дюны и барханы. Куда ни глянь — всюду терракотовый песок да бледно-голубое небо с сияющим диском солнца в зените. Лениво передвигая ноги бредут корабли пустыни — величественно-равнодушные верблюды, понукаемые гортанными криками бедуинов. Медленно и величаво несут они свою поклажу — золото, драгоценные камни, ткани и специи, песок взметывается под их длинными ногами. Кажется, что в мире нет ничего, кроме этих бесконечных золотисто-терракотовых просторов да редких колючих кустарников, но вот на горизонте, точно призрачное марево, вздымаются золотисто-белые купола минаретов и дворцов знатных людей. Стены их, выложенные из белого камня, издали кажутся миражом, растворяются в дыхании самума — знойного ветра пустыни.

Караван приближался к столице Арабии, и на этот раз он был особенным для правителя этих краев — на одном из верблюдов, скрытая от посторонних глаз и лучей нещадного солнца пустыни плотной тканью шатра, ехала его жемчужина, его утренняя звезда — принцесса Минория. Кунсайт почувствовал себя счастливейшим из смертных, когда узнал, что она дала согласие привести несколько дней у него во дворце, и немедленно отдал все необходимые распоряжения подготовить все к прибытию принцессы.

Лорд не отставал от верблюда Минории ни на шаг, то и дело бросая мимолетные взгляды на колышущуюся бело-голубую ткань и размышляя о том, что же происходит там, внутри раковины шатра, где томилась его жемчужина. Не скучно ли принцессе? Не слишком ли ее утомила процессия? Не мутит ли ее от плавного покачивания на спине корабля пустыни? Но все его вопросы тут же получили ответы, когда Минория, высунув голову из надежно закрепленного шатра, не без любопытства поглазела по сторонам и поинтересовалась у Кунсайта:

— Долго ли нам еще добираться до ваших владений, генерал?

Мужчина, ехавший на благородном арабском скакуне, ответил с легкой полуулыбкой:

— Заскучали, Ваше Высочество?

— Нет, — живо отозвалась Минория. — От такого обилия впечатлений мне, пожалуй, не сразу удастся уснуть. С чего вы взяли, что я умираю со скуки?

— Многих утомляют бесконечные пески и небо, принцесса, — произнес Кунсайт, растягивая слова и, прищурившись, взглянул вверх. — Некоторые жалуются на духоту и беспощадный зной. Но погодите — в скором времени мы прибудем во дворец, и вы в полной мере оцените восточное гостеприимство и нравы. А теперь спрячьтесь-ка обратно в шатер, пока солнце не испортило цвет вашей кожи. Вряд ли вам придется по нраву загар.