Вернуться в сказку (СИ) - "Hioshidzuka" - Страница 96

— Не твоё дело, тебе так не кажется? По-моему, я могу общаться с тем, с кем хочу…

Парень садится рядом, и Мария чувствует, что ещё чуть-чуть — и она просто врежет ему. Просто так. За очень наглую морду. Даже за слишком наглую. Парень пока молчит, чем, пожалуй, раздражает девушку ещё больше.

— И кого из себя строит Мердоф? Благородного рыцаря?!

Желание придушить этого парня сейчас становится навязчивой идеей. Может, фиг со всеми этими правилами? Придушить, и всё. И никаких больше проблем! Или, может быть, Мердоф его лично убить хочет? В таком случае было бы нехорошо лишать его такой возможности.

— Ах да… Вы же принцесса… Кем он представился вам?

Перед глазами девушки вдруг пронеслись те жуткие мгновенья, когда Мердоф хотел выстрелить в неё. Это произошло совсем недавно… Она чувствовала себя такой беспомощной… Хоть и пыталась сделать что-то. Ровно до того момента, как появился Георг Хоффман. И Мария думает о том, что, знай этот придурок, сидящий рядом с ней, правду, он бы не был так самоуверен.

— Не твоё дело… Кстати, как тебя зовут?

Парень удивлённо смотрит на неё. Через какое-то мгновение девушка замечает, что он улыбается. Марии не нравится он. Просто не нравится. Этому нет объяснения, хотя обычно девушка не делает настолько поспешных выводов. Так же Мария начинает думать о том, что, может быть, не такая уж плохая идея придушить этого парня, а потом начать слёзно извиняться перед Мердофом за то, что сделала это сама и без его ведома.

— Рогд. А вас, насколько я знаю, принцесса Мария?

Мария качает головой. Нет. Какая она принцесса? Во всяком случае, сейчас. Впрочем, может быть, когда-нибудь ей придётся разбираться с теми революционерами. Но сейчас она была даже почти рада тому, что это произошло. Дед слишком много требовал от неё. Она не была готова на это. Совсем не была готова.

— Я просто Мария. Я никакая не принцесса.

Рогд смеётся. Он не верит ей. Никто ей не верит. Она не принцесса. Конечно, в детстве она всегда мечтала об этом, но сейчас… Роза подошла бы для этой роли куда лучше. Если бы была жива… Леди Джулия мечтала о троне. Почему бы не сделать королевой именно её? Кого угодно… Кого угодно, кроме неё, Марии. Она просто хотела быть обычной девушкой, живущей там, на Земле, а не бегающей непонятно где и непонятно с кем.

— Разве? Я слышал, что Георг Хоффман говорил иначе…

Мария сама смеётся. Хоффман. Конечно… Но он мог говорить об этом. Он видел её тогда, на балу. Он дважды спасал её. Разве нельзя было позволить ему что-то сверх того, что было позволено остальным? Граф был умнее других. И он обладал куда большими знаниями о ней. Но говорить что-либо этому Рогду девушке не хотелось.

— Мне кажется, у твоего брата менее длинный нос… Думаю, это его достоинство.

Дверь захлопывается. Мария поворачивает голову и видит, что на пороге стоит именно Мердоф. Что же… Возможно, следовало ожидать того, что он может войти в любой момент… Но сожалеть о сказанном было бы ещё глупее неосторожности. Что сказано, то уже не изменить. Неужели следовало расстраиваться из-за того, что уже нельзя было изменить?

— Вон! — рявкнул Мердоф вдруг. — Вон отсюда!

Рогд встал и вышел из комнаты, правда, разок оглянувшись и посмотрев на принцессу, будто пытаясь что-то сказать ей. Она не слишком поняла этого “сообщения”. Да и можно ли было что-то понять в этом?

— Он надоедал тебе? — усмехается Айстеч, и Мария качает головой.

Ей смешно. Но смешно уже по-доброму. Совсем не так, как было смешно тогда, когда Рогд упомянул про Хоффмана. Пожалуй, Мердоф тоже несколько самоуверен. Но от этого не становится так противно, как в случае с Рогдом. Мария усаживается с ногами на диван. Ведь никто не скажет ей ничего против сейчас? Она же не в уличных кроссовках… Мердоф садится рядом. Он ничего не говорит ей.

— Твой брат не самый приятный тип… — бормочет Мария.

Мердоф кивает. Да уж… Немного пообщавшись с Рогдом, девушка уже начала понимать, почему братья так ссорятся. Неужели Рогда любили больше? Хотя… Одет он был куда приличнее, нежели Мердоф. Выглаженные брюки, белоснежная накрахмаленная рубашка… Для полноты картины не хватало лишь галстука. И таблички “примерный ребёнок”. И все его движения были такими. Всё было будто бы пронизано фальшью…

Мария ещё раз посмотрела на Мердофа. Да уж… Того точно не мешало несколько подстричь. А так же причесать и одеть во что-то менее вызывающее. Странно… Тогда, в день их знакомства, ей казалось, что он одет немного поскромнее. Или она просто не замечала ничего…

— Он всегда хорошо вёл себя перед родителями, так? И за всё, даже за то, что делал он, наказывали тебя?

Мердоф кивает. Ему неприятно говорить об этом. Как маленькой Марии было неприятно говорить что-либо о Розе. Роза всегда была примерной девочкой. Она играла в куклы. Она была аккуратной. Она никогда не грубила и не дралась. И она, тем более, не общалась с хулиганами из соседнего двора… Мердоф и Мария долго сидят и не говорят друг другу ничего. Оба думают о чём-то своём…

Комментарий к I. Глава сорок третья. Проститься с прошлым.

Айре и Саруман - “Санса”

========== I. Глава сорок четвёртая. Сделать несколько шагов. ==========

Мой добрый католик,

Иди помолись костру,

На котором сгорела твоя сестра!

Иди, поклонись

Той виселице поутру,

На которой был вздернут твой брат!

К досаде твоей нераскаянным я умру,

У ангела выменяв Рай

На твой огненный Ад.

И если это не ложь,

Весь город ты позовешь

Посмотреть, как я умираю,

А я в начале пути,

Мне просто нужно пройти

Мои восемь шагов к Раю.

Мой добрый католик,

Нет пользы душе моей

Оттого, что ты колешь ее крестом,

Что льешь на нее

Милосердия лживый елей,

Угрожай мне смертью потом.

Ну что ж, если хочешь,

Сегодня меня убей:

Ведь я называюсь всего лишь

Еретиком!

Но ты мне выбрать помог:

Меня и Дьявол, и Бог,

Как друзья, проводят до края;

Я в середине пути;

Они помогут пройти

Мои восемь шагов к Раю.

Мой добрый католик!

Узнал я твое добро,

Проведя ночь в объятьях железных дев;

Твой добрый палач

Мне поставил на лоб тавро,

Лишь случайно убить не сумев.

Ты мне говоришь,

Завершится дело костром,

Но я это знал, только раз

На тебя посмотрев!

И, Смерти падая в пасть,

Тебя готов я проклясть,

От боли корчась, в огне сгорая;

Но Бог мне шепчет: “Прости!” —

Ведь ты помог мне пройти

Эти восемь шагов к Раю…

Первое, что увидела Мария, проснувшись — это провода. Провода около её головы. Что это было? Девушке хотелось повернуть голову, осмотреться, но что-то не давало ей сделать это, что-то словно держало её голову в тисках, руки были пристёгнуты к подлокотникам кресла, а ноги будто бы находились в каких-то колодках; посмотреть, так ли это, не представлялось возможности: Мария оказалась в западне, и она понимала это, отчего ей становилось страшно. Вокруг не было никого, кто мог бы помочь ей. Никого. Кто в здравом уме пришёл бы сюда, в эту страшную комнату, с кучей непонятных предметов, проводов, экранов, кто выдержал бы это раздражающее пиликанье приборов, кто отцепил бы от Марии это огромное множество проводов… Принцесса старалась расслабиться. В конце концов, это ещё никому никогда не мешало, а ей сейчас нужно быть максимально спокойной, чтобы сохранить способность мыслить. Не хватало ещё начать паниковать в такой ситуации!

Дверь противно заскрипела, и в комнату вошёл Хоффман. Мария удивлённо посмотрела на него и сама себя одёрнула: этот человек был хозяином здесь, что удивляться тому, что он решил как-то использовать её? Да и не она ли сама подписывала договор с ним о том, что он может делать? Хоффман сел напротив. В такое же кресло, в котором сидела Мария. Подошедший Мердоф помогает графу сесть так же, как сидит сейчас Мария, надевает ему на голову какое-то глупое приспособление, присоединяет к этому приспособлению провода… Точно такие же, какие видит Мария около себя.