You're All I Want (СИ) - "Paula.M." - Страница 78

«Эмили, дорогая, я знаю, что это звучит абсурдно, да и выглядит, наверное, тоже, но мне снова пришлось уйти. Мне жаль, что ты остаешься здесь одна, но я хочу сказать, что у вас с ней все будет хорошо и со мной тоже. Я иду к Рихарду. И потом мы, скорее всего, куда-нибудь уедем на время. Сделай все возможное, чтобы задержать мать, нам нужно время. Я не представляю, что мы будем делать, но помни о том, что я тебя люблю и, если бы мог, взял бы с собой. До встречи.»

Комментарий к Nothing Else Matters

Сохраняем спокойствие.

========== Blind ==========

Ночь выдалась действительно холодная, чрезвычайно тихая и именно этим ужасающая. Когда я свернул в парк, то сразу же набрал номер Рихарда, но тот не отвечал на мои звонки, сколько бы я ни пытался, и это заставляло меня здорово поволноваться. Я написал своему другу несколько сообщений с просьбой перезвонить и сообщил о том, что у меня есть очень важное дело к нему. Черт, я ведь ушел из дома ради Рихарда и направлялся к нему, чтобы рассказать об этом и поведать о том, что я вообще сказал своей матери, но мои сообщения, судя по всему, так и не были прочитаны. Когда Рихард не ответил на звонок спустя пятнадцать минут после начала всех моих безуспешных попыток, я почувствовал что-то неладное. Нет, он мог оставить телефон в гостиной и сидеть в наушниках в другой комнате или быть в душе и поэтому не слышать звонка, но что-то подсказывало мне, что ни одной из вышеперечисленных причин нельзя объяснить то, что он в который раз не берет телефон. Все острее я ощущал это, когда приближался к его дому и еще издалека видел, что в окнах его квартиры не горит свет. Может, действительно лег спать, потому что устал?

Тогда я позвонил в квартиру. Около пятнадцати минут я упорно нажимал на кнопку звонка, одновременно названивая еще и на мобильный, но никакого результата не последовало. Его точно не было дома, и либо он забыл телефон дома, либо просто игнорирует эти гребаные звонки.

В расстроенных чувствах я все-таки направился домой, предварительно выждав еще час, чтобы наверняка быть уверенным в том, что родители легли спать и, когда я припрусь домой, никто этого не услышит и не будет задавать мне лишних вопросов. Мысль о том, что мне необходимо вернуться — иначе мне будет негде ночевать — и я просто замерзну от холода, невероятно угнетала меня, потому что я уже мысленно попрощался с домом и Эмили, которой написал письмо, и собрался куда-то ехать, но внезапное исчезновение Рихарда, кто был мне так нужен в этот вечер, все испортило. Все, на что я рассчитывал, рассыпалось прямо у меня перед носом. Нет, у него могли появиться срочные дела в десять вечера. В конце концов, он мог просто выйти в магазин за сигаретами, необязательно же ему сообщать мне об этом.

Я пытался успокоиться и убедить себя в том, что все так и есть и я просто накручиваю себя, но в голову все равно закрадывались самые плохие мысли. Более того, их было значительно больше, чем здравых и не очерняющих Рихарда в моих глазах.

Домой я вернулся далеко за двенадцать, потому что еще долго гулял в парке, курил и думал о том, куда он мог подеваться и как мне завтра разговаривать с матерью после того, что я ей наговорил. Нет, я не чувствовал себя виноватым… Скорее уязвимым, так как она знала о том, что я все-таки чувствую, учитывая, какие она имеет возможности и как может сломать все за несколько секунд, лишь сказав отцу о том, чтобы он принял свое предложение на работе.

Дома все спали. Конечно же, все, кроме меня. Я просто сидел на кровати, медленно разрывая на мелкие кусочки письмо, которое так и не попало в руки Эмили, пил противный растворимый кофе и бездумно пялился в окно, пытаясь как-то отвлечься от произошедшего в моей жизни за какие-то пару часов. Нет, ну куда он мог пойти в такое время?

***

— Вы можете встречаться. Я не против, — ни с того ни с сего спокойно сказала провожающая меня в школу мать, когда я в спешке уже застегивал куртку, надеясь не опоздать на первый урок. Все воскресенье я пытался дозвониться до Рихарда, но, как и в субботу, ни одна из моих попыток не увенчалась успехом.

— Ты серьезно? — с недоверием спросил ее я.

— Да, — она слегка улыбнулась, подходя ко мне и обнимая меня за плечи. — Тебе пора. Не опоздай.

Я попрощался с матерью и в полнейшем шоке отправился, нет, просто побежал в школу, чтобы быстрее поговорить с Рихардом и в первую очередь рассказать ему о странном поведении мамы утром. Я не мог поверить: неужели это мои слова так повлияли на ее мнение? Неужели она поняла меня и пересмотрела свои принципы? Может, мы сможем встречаться нормально, у нас наконец-то все наладится и угроза в виде моей матери тоже исчезнет, позволив нам просто жить и наслаждаться тем, что у нас есть.

— Привет, — произнес я сразу же, как только буквально залетел в туалет на четвертом этаже и старая деревянная дверь с грохотом и скрипом закрылась за моей спиной из-за сквозняка, создаваемого открытым нараспашку окном.

Рихард стоял ко мне спиной и, что неудивительно, курил. Его плечи немного подрагивали от холода, но, несмотря на это, он не спешил прикрыть источник неприятного ветра, а наоборот, даже сильнее приоткрыл его, впуская в помещение еще больше утренней прохлады. Он продолжал курить, делая короткие затяжки и выдыхая густые облака дыма в окно, все так же не произнося ни единого слова и не поворачиваясь ко мне, что просто не могло не настораживать. Его раннее появление здесь и такое странное поведение могли говорить только об одном: что-то испортило ему настроение с утра, поэтому он, видимо, решил испортить его и другим. Я плохо знал Рихарда, если речь заходила о его эмоциях, но вот такой его настрой был мне прекрасно известен, и я был явно не в восторге от него.

Нервно сглотнув и вздохнув как можно глубже, я сделал еще несколько шагов вперед, стараясь не создавать много шума, но шарканье моей обуви по кафельному полу нарушало всю утреннюю тишину, и я чувствовал себя еще более неловко. Подойдя к Рихарду со спины слишком близко, я невесомо коснулся его плеча и ощутил, как тело моего друга напряглось под этим прикосновением. Через секунду он выкинул остатки сигареты в окно и повернулся ко мне, перехватывая мою руку своей холодной ладонью и опуская ее вниз. Его лицо находилось в паре сантиметров от моего, он дышал настолько спокойно и размеренно, что на первый взгляд могло показаться, что он не совершает и этих действий и передо мной находится неживой человек. Уж слишком бледным и ничего не выражающим казалось мне его лицо. Терпкий запах табака, который обычно сводил меня с ума, теперь снова ударил в нос, и я, переборов себя, посмотрел Рихарду в глаза.

— Послушай, я вчера… — снова торопливо начал я, отводя взгляд и чувствуя, как его все еще холодная рука отпускает мою. Он отступает на шаг назад, упираясь спиной в подоконник, и неторопливо опускается на него.

— Нам нужно расстаться, — резко отрезал он, все еще не сводя с меня своего холодного взгляда. Сначала мне показалось, что я ослышался, и я даже ничего не ответил ему, но через несколько секунд осознание сказанных им слов все же дошло до меня и я с трудом смог вымолвить только один вопрос:

— Что?

— Я не буду повторять, Пауль, — все так же холодно произнес Рихард, и его рука снова дернулась к пачке сигарет, мирно лежащей рядом. Нет, нет, нет… Что ты несешь? Это такие странные шутки с утра пораньше?

— Что… Почему, что я?.. — снова продолжал бормотать я какие-то несвязные предложения, бессмысленно мотая головой. Наверное, это выглядело довольно жалко. Таким я себе и казался: жалким, когда пытался то ли задать ему какие-то вопросы, то ли оправдаться за то, чего я не совершал. Нет, этого просто не может быть! Но ничего не выражающий взгляд Рихарда говорил об обратном: он не шутил и говорил вполне серьезно. Я даже не знаю, что испугало меня больше: его равнодушные ко всему вокруг глаза или то, что ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он говорил мне это. У него не сбилось дыхание, и он не показал своей жалости или растерянности, чего определенно нельзя было сказать обо мне. Я готов был просто провалиться сквозь землю на этом чертовом месте, потому что таким обманутым и брошенным я себя еще никогда не чувствовал.