Панголин. Тайна бога (СИ) - Акулов Андрей - Страница 36

  Влажный теплый воздух клубился среди листвы. Пахло болотом с оттенком тухлятины. То тут, то там среди ошметков старых коконов россыпью торчали свежие недавно замершие в удобных позах переродыши: множество совсем маленьких, несколько размером с кулак и два величиной с тыкву. Неподалеку лежал мертвый красный головастик, уже кишащий червями. Что-то выпрыгнуло из него и скрылось в зарослях. От пестрой стены зелени отделилась длинная жердь. Переламываясь в нескольких местах и помогая себе тонкими длинными прутьями, она неуклюже полезла прочь. Нечто, скрытое густым покрывалом листвы, проползло по самой земле под притихшим панголином. В сторону скопления переродышей медленно полз гигантский белый червь-единорог. Он питается только жидким содержимым коконов, пробивая пузырь своим крепким рогом-трубочкой и высасывая питательный коктейль.

  Грэм выждал минуту, наблюдая, как колышется темный рог при толчкообразных движениях червя, и полез дальше. Левее заросли редели. И там, в небольшой ложбинке, он увидел вытекшее из земли мутное желе слезы. Панголин замер. Лицо озарила улыбка. Разве можно пройти мимо? Раньше он не один день проводил в грибницах в поисках этой удивительной волшебной субстанции. Профессия дала о себе знать. Аккуратно ступая, прощупывая путь мечом, он подошел ближе. На земле лежала старая, уже начавшая расползаться, подсыхать и покрываться ростками слеза. Через мутно-серый цвет можно было разглядеть гигантского паука, растопырившего крючковатые лапки, застывших в нелепых позах мух и маленький желтый цветок, пустивший янтарный ореол вокруг себя. Из такой смеси мутов вырастут просто адские грибы - не повезет тому, кто съест их.

  Панголин присел на корточки и стал аккуратно раздвигать мечом траву вокруг - ослепительным алмазом сверкнула кристально-чистая, незамутненная капля совсем рядом. Она только-только вытекла из родника и еще не успела собрать ни одного мута - идеальная находка! Грэм бережно примял траву вокруг. "Но ее даже не во что взять!.. - мелькнула мысль, и улыбка исчезла с лица. - А зачем? Зачем она мне?.. Все кончено". Он посмотрел в завораживающую глубину волшебного алмаза - драгоценная находка вмиг превратилась в стеклянную слизь, вытекающую из земли - ненужную и опасную.

  Кто-то наблюдал за ним! Панголин почувствовал это затылком. Он резко обернулся и выхватил меч. На ветке вверх ногами висело странное создание с большой головой и маленьким узловатым телом, покрытым серебристым пушком. Зверек повторил серию гримас, отразившихся на лице Грэма, и выпучил глаза - две черные жемчужины. Они притягивали, словно магнит, перемешивали мысли и успокаивали сознание. Панголин увидел себя, точнее, осознал себя смотрящим на человека в зеленых доспехах с красным гребнем на голове - меч опустился, человек улыбнулся и Грэм улыбнулся в ответ... Тряхнул головой - наваждение исчезло.

  Зверек широко улыбался. У него был лягушачий рот с треугольными зубами, похожими на зубья пилы. Но улыбка была дружественной, даже озорной. Он перехватился рукой и повис боком. Его ноги ничем не отличались от рук - поросшие на тыльной стороне шерстью ладони были совершенно голые и походили на руки маленького ребенка с короткими, острыми коготками. Одним рывком он забросил свое тельце на ветку и уселся, а длинный серебристый хвост свесился крючком.

  Панголин шагнул навстречу - зверек никак не отреагировал. Еще шаг, еще - он спокойно сидел. Но когда оставалось только протянуть руку, зверь встрепенулся, взобрался по ветке как паук и весело пискнул, раскачиваясь на тоненьком прутике. Они улыбнулись одновременно.

  - Иди сюда, - ласково поманил Грэм, но тут же осекся, вспомнив, где находится.

  Зверек в ответ снова пискнул и свел брови. Стало не по себе. По спине прошел ледяной озноб. Панголин отвернулся, бросил последний взгляд на кристально чистую слезу и полез прочь. Что-то гнало его от этого места. Грэм спрыгнул с каменной ветки на мохнатую землю, отбежал и оглянулся - никого. Прислушался - тихо. Дикий страх отпускал. И через минуту просто исчез, будто его и не было. Осмотревшись вокруг еще раз, панголин осторожно пошел на восток.

  Вскоре он вышел к краю широкой поляны. Вся поросшая невысокой травой, она была совершенно ровной, за исключением небольших свежевырытых холмиков, разбросанных по всей лужайке. С вершины каждого бугорка спускался толстый влажный хвост красного червя. Они будто грелись на солнце. Грэм поднял сухую ветку и швырнул в ближайший холмик - палка угодила в мясистое тело, - все черви, как по команде, исчезли в норках. Подождав немного, панголин перебежал поляну. На самом краю оглянулся и остолбенел от ужаса: на противоположной стороне, там, где он только что стоял, яростно молотили траву два черных усика - безжалостный охотник шел точно по следу. Панцирь сороконожки сверкнул в лучах солнца, хвост подскочил и щелкнул двойным кнутом. Грэм вышел из оцепенения и не оглядываясь рванул с места.

  Редели заросли каменных деревьев и все чаще попадались невысокие густые сосны. Панголин обернулся: преследователя не было видно, но это не значит, что сороконожка бросит погоню. Она будет бежать за ним до тех пор, пока будет чувствовать запах. От нее нельзя спрятаться или залезть на дерево. Единственный выход - сбить со следа в воде, отпугнуть огнем или запутать. Несколько колец Грэм уже сделал, и возможно это даст немного времени. Но сороконожки быстро распутывают петли. Пока она шла по четкому следу.

  Внезапно дорогу преградил красноголовый ящер. Он развел в стороны короткие когтистые лапы и зашипел. Панголин выхватил меч, взъерошил волосы и зашипел в ответ. Костяной гребень рептилии вздрогнул и покорно улегся на место. Ящер отступил, юркнул за куст и скрылся. Битва была выиграна не начавшись. Грэм не оглядываясь побежал дальше.

  За возвышенностью вновь начиналась болотистая местность - здесь легко удастся запутать преследователя. Добежав до большой лужи, панголин прыгнул и, увязая по пояс в трясине, перешел на другую сторону. Затем в следующую, еще и еще.

  Прошло несколько часов напряженного перехода. Болото кончилось. Каменные деревья уже были редкостью. Им на смену приходили заросли кустарников и невысоких мохнатых сосен. Углубившись в лес, Грэм нашел хорошее место для ночлега в колючем кусте. Проделал углубление и завалил вход нарубленными ветками. В такой куст никто не отважится залезть. В этих колючках может хорошо и спокойно чувствовать себя только человек.

  Наступила ночь. Закрыв глаза, панголин лежал на травяной душистой постели и думал о завтрашнем дне. Завтра он доберется до своей цели. Если все пойдет хорошо, то до полудня уже будет на месте. Оставалось только найти вход в склеп. Его должен указать таинственный орел.

  Ночные крики постепенно отдалялись, и Грэм не заметил, как уснул. Тревожный глубокий сон уносил его далеко в прошлое - в те времена, когда они с отцом Иаковом прогуливались по тенистым аллеям храмового парка. Настоятель по привычке спрятал руки в рукавах рясы, смыкая их на подобии муфты, и сказал:

  - Миронос говорил: "Легче бизону пролезть в мышиную нору, нежели богатому войти в царство божие..."

  Грэм попытался остановить его, схватить за рукав. Ему надо было предупредить его о грозящей опасности, но он был не в силах изменить видение. Внезапно священник остановился, развернулся, взглянул прямо в глаза и твердо сказал:

  - А ты достаточно беден?!

  Отец Иаков разъединил руки - сон оборвался. Грэм вскочил, выхватил меч... но никого не было. Прислушался к звукам ночи - ничего необычного. Это был всего лишь сон. Панголин убрал клинок и опустился на постель.

  Через несколько минут он плавно взлетел, нарисовал в уме цель своего путешествия - загадочного орла на карте - и мигом оказался у подножия невысокой скалы.

  Отвесная каменная стена поднималась на два десятка метров. Сверху было обширное плато, густо поросшее лесом. По краю обрыва свисали бахромой корни деревьев, доставая почти до самой земли. Влево плоскогорье плавно спускалось, а справа скрывалось за поворотом. Это место он никогда не видел и не мог представить точно, но внутреннее чутье подсказывало, что все будет выглядеть именно так. Оставалось только найти орла, который покажет вход в склеп.