Панголин. Тайна бога (СИ) - Акулов Андрей - Страница 35

  Привязав гамак, он собрался уже насладиться ужином, как из-за соседнего дерева выползла пятиметровая ящерица. Грузная и медлительная, она остановилась в двух десятках шагов, приподняла тупую слюнявую морду и пощупала языком воздух. Грэм взъерошил волосы, выхватил меч, и широко расставив руки, зашипел в ответ. На ящерицу это не произвело впечатления. Она медленно подошла, увязая по колено в болотной жиже, с трудом закинула передние когтистые лапы на нижние ветки, постояла немного и сползла в воду.

  Эти гиганты охотятся из засады на проходящих мимо животных любых размеров. Они способны только на три-четыре резвых шага и бросок, но им достаточно укусить свою жертву один раз, после чего ящерицам остается только ждать - все остальное сделает ядовитая слюна.

  Панголин проводил взглядом медлительного хищника. Она не представляла угрозы, во всяком случае, сейчас и в таких условиях.

  Несколько раз прилетали крысы. Они шипели и бегали по веткам, пытаясь прогнать незваного гостя. Грэм пристрелил одну. Вырезал самые аппетитные кусочки мяса и спрятал в сумку. Обезображенную тушку отнес подальше и выкинул в кусты. Тотчас слетелись собратья, разорвали тельце на части и растянули по укромным местам.

  Быстро темнело. Поужинав взятыми у старухи лепешками с сыром, панголин устроился в гамаке. Вскоре прекратили возню летучие крысы, грифы вжали головы в плечи, и на притихшую грибницу опустилась ночь. На небо не взобралась луна, и ни одна звезда не моргнула холодным блеском - все заволокло черной тяжелой тучей. Легкий теплый ветерок, изредка срываясь порывами, тихо бренчал листьями каменных деревьев. Мерно попискивали во сне крысы, убаюкивая Грэма.

  Но насладиться желанным сном не получилось: далекие необычные звуки вскоре разбудили его. Панголин затаил дыхание: из темноты приходили утробные нечеловеческие стоны. Несколько минут тишины, - и новая серия истошных воплей прокатилась по болоту. Что-то медленно приближалось с севера.

  Ни о каком сне больше не могло быть и речи. Проснулись крысы с грифами и встревоженно заверещали. Снова пошел дождь. Капли бесшумно пропадали в зарослях мха и звонко булькали в грязных лужах. Серия протяжных стонов вновь разрезала напряженную тишину. На этот раз еще ближе. Если бы не дождь, то можно было бы точно определить расстояние. Но что-то увидеть в непроглядной тьме все равно было невозможно. Опять тишина. Грэм вылез из гамака. Достал лук и стрелы, проверил меч. И сосредоточился, пытаясь локализовать таинственный звук - ничего. Только легкий шелест дождя.

  И снова жуткий леденящий кровь крик:

  - Ууааа!..

  Крысы притихли, перестали пищать и бегать по веткам. Прекратил унылый плачь дождь. Зашуршали прутья кровавой травы чуть левее взгляда панголина. Всплеск воды! Еще! Еще! Грэм уставился в направлении неспешных хлюпающих шагов, но ничего не мог разглядеть: тьма стеной стаяла между ним и неведомым гостем.

  Порыв ветра принес тошнотворный запах гниющего мяса.

  - Уэээаа!..

  Совсем рядом! Грэм застыл в цепенящем ужасе: во тьме обрисовался силуэт пришельца. Это был человек! Он медленно шел, шатаясь и волоча негнущиеся ноги прямо на каменное дерево, пока не уткнулся грудью в ветки. Он несколько раз упрямо стукнулся и, чуть повернувшись, стал обходить по кругу. Остановился. Набрал воздуха и завыл:

  - Уууааа!..

  Туча подняла тяжелое веко и осветила болото кривым зрачком луны. Панголин увидел пустые глазницы и отвислую оскалившуюся челюсть. Редкие спутанные волосы черными трещинами спускались по впалому лицу. Остатки коричневой кожи свисали лохмотьями и обнажали белые кости. Одежда - бесформенные изорванные тряпки, через которые торчали голые ребра. Но внутри и снаружи смрадного тела кипела жизнь. Жирные белые черви вносили движение в каждую частичку плоти. Они извивались и копошились в поисках лакомого кусочка. Рой мух над головой создавал жужжащий ореол. Небольшая сороконожка пробежала по плечу и скрылась в глазнице.

  Мертвец остановился и завопил, брызнув зазевавшимися личинками, медленно повернулся и зашаркал прочь.

  Одинокий странник грибницы уходил, унося с собой страх, вонь и вечных попутчиков разлагающегося тела. Он будет бродить по бескрайнему болоту в поисках выхода, пока не развалится на части. В тавернах не раз рассказывали о ходячих мертвецах, о том, как они бросались к прохожим с просьбами о помощи и умоляли отвести их домой. Чаще, конечно, из грибницы выползали полуразложившиеся трупы, способные только выть. Грэм всегда думал, что это очередные сказки, придуманные пьяницами и хвастунами, но понимал, что грибница способна на многое. Теперь он видел это гниющее тело своими глазами. Что это был за человек? Что он тут делал? Как и почему он стал таким? На эти вопросы не было ответа. Во всяком случае, пока.

  Панголин перекрестил мертвеца. Черная туча закрыла свой единственный глаз, и на болото опустилась тьма, словно занавес в трагическом немом спектакле, оставив каждого зрителя в тишине своих мыслей. Природа молчала, в недоумении от увиденного, даже беспокойные крысы не смели нарушить тишину.

  Вновь начался едкий дождь.

  Когда небо на востоке посветлело, панголин уже собирался. Он пожевал холодную лепешку, разрисовал рот, поправил прическу и вышел из укрытия.

  Грибница просыпалась. Распускались яркие цветы, прятавшие на ночь свои ароматные начинки в купола лепестков. Захлопали клешнями зеленые исполины, радуясь новому дню. Наперебой заквакали лягушки, соревнуясь в скрипучести голосов. Зазвенели насекомые. Сама природа возрадовалась и вскоре прогнала засидевшуюся тучу. Выглянуло солнце, разбросав алмазы по веткам каменных деревьев, стеблям трав и кочкам мха. Болото засияло радужными переливами. Только грифы сидели молча и понуро, как старики на лавочке. Они следили за озорными крысами, за хлопаньем клешней, за бегущей стаей волков и за уходящим человеком.

  Грэм покинул укрытие как нельзя вовремя. То ли на запах, то ли просто случайно, но в том самом месте, где он ночевал, появилась стая пятнистых волков - около десятка кровожадных убийц. Они превышали размером и силой собак. Удлиненные морды с острыми клыками, и мощные передние лапы были грозным оружием. Волки редко заходили в грибницу, предпочитая охотиться на обширных полях и в лесах. Только преследуя добычу, они могли зайти в болото. Но что привело сюда их сейчас? Вряд ли они шли за Грэмом.

  Прибежав на место ночевки панголина, пятнистые хищники разбрелись в разные стороны. Они старательно осмотрели и обнюхали все вокруг. Распугали крыс и развалились греться на солнце. Крылатые твари не собирались далеко улетать от насиженных мест - покружив немного, они снова расселись на ветках. Грифы молча наблюдали.

  Тем временем Грэм выбрался из низины. Исчезли кровавые лужи, пропали заросли камыша и осоки, под ногами снова мягко зашуршал мох. Впереди, за нагромождением веток каменного дерева, мелькнула черная тень - панголин присел, выхватил стрелу: что-то быстро двигалось, бросаясь из стороны в сторону. Показались толстые черные усики, и на мохнатую землю выбежала гигантская слепая сороконожка - не менее четырех метров длиной. Она обогнула лужу, взмахнула раздвоенным хвостом и скрылась в ветвях соседнего дерева.

  Сороконожка - вечно голодная, не знающая усталости убийца. Она отыскивает след будущей жертвы чувствительными усиками и пускается в погоню, нападая - жалит мгновенно парализующим ядом и вгрызается в плоть стальными челюстями. Спастись можно только до того, как сороконожка коснется усиком. Дальше - молниеносный прыжок и смертельный укус. Проворная, юркая, она забирается в самые потайные укрытия, нещадно убивая все живое на своем пути.

  Вскоре каменные деревья сомкнули свои ряды, и пробираться дальше стало труднее: приходилось буквально пролазить сквозь кольца старых ветвей, оплетенных вьюнками и лианами. Вокруг буйно зеленела невиданная растительность и копошились тысячи диковинных насекомых. В таких сердцевинах грибницы и собирают слезу. Здесь рождаются невероятные мутанты. Но большинство тут же погибает и становится пищей новым видам.