О природе человека - Уилсон Эдвард Осборн - Страница 25

В какой-то момент, скорее всего во время перехода от более примитивных австралопитеков (человекообезьян) к древнейшим людям, аутокатализ привел развивающиеся популяции к новому порогу знаний. В это время гоминиды научились использовать сиватериев, слонов и других крупных травоядных, которые паслись рядом с ними в африканской саванне. Вполне возможно, что процесс начался, когда гоминиды научились отгонять крупных кошек, гиен и других плотоядных от своей добычи. В тот момент гоминиды стали главными охотниками, и им пришлось защищать свою добычу от других хищников и падальщиков.

Благодаря формированию тесных социальных связей между конкретными мужчинами, которые покидали дом, чтобы охотиться на крупную добычу, и конкретными женщинами, которые ухаживали за детьми и добывали растительную пищу, значительно улучшился уход за потомством. Секс обогатился любовью. Многие характерные особенности сексуального поведения и домашней жизни человека связаны именно с таким первобытным разделением труда. Но все эти детали несущественны для модели ауто катализа. Они — лишь дополнение к эволюционной истории, поскольку встречаются практически во всех обществах охотников-собирателей.

Аутокаталитические реакции никогда не бывают бесконечными. Биологические процессы естественным образом меняются с течением времени, замедляют развитие, а потом и вовсе останавливают его. Но каким-то чудом в человеческой эволюции этого до сих пор не произошло. Увеличение размеров мозга и повышение качества каменных орудий говорят о непрерывном развитии ментальных способностей на протяжении двух-трех миллионов лет^{97}. В этот важнейший период мозг развивался либо одним большим скачком, либо рядом чередующихся скачков и плато. Ни один орган в истории жизни на Земле не развивался быстрее. Когда из первобытных человекообезьян вышли истинные люди, мозг стал добавлять к своему объему один кубический дюйм[19] — примерно столовую ложку — каждые сто тысяч лет. Скорость эта сохранялась до определенного момента: примерно четверть миллиона лет назад появился современный вид Homo sapiens. И тогда физический рост сменился все более важной и значительной культурной эволюцией. С появлением мустьерской культуры неандертальцев (примерно 75 тысяч лет назад) культурные перемены достигли пика. Около 40 тысяч лет назад в Европе появилась верхнепалеолитическая культура кроманьонцев. Примерно 10 тысяч лет назад было изобретено и широко распространилось сельское хозяйство, значительно увеличилась плотность популяций, а первобытные охотники-собиратели уступили место племенам, вождествам и государствам. Наконец, после 1400 года нашей эры в европейской цивилизации произошел очередной сдвиг. Накопление знаний и развитие технологии ускорились настолько, что полностью изменили картину мира.

Нет оснований считать, что во время финального спринта в космическую эпоху произойдет прекращение эволюции ментальных способностей или предрасположенности к определенным видам социального поведения. Теория популяционной генетики и эксперименты на других организмах показывают, что серьезные изменения происходят в течение жизни менее ста поколений, что произошло с человеком лишь ко временам Римской империи. Двух тысяч поколений (а именно столько прошло с момента, когда типичные Homo sapiens заселили Европу) достаточно, чтобы создать новые виды и серьезно изменить их анатомию и поведение. Хотя мы не знаем, насколько далеко зашла ментальная эволюция, было бы преждевременно предполагать, что современные цивилизации построены исключительно на генетическом капитале, накопленном в долгие зимы ледникового периода.

И все же капитал этот очень велик. Мы вполне можем предположить, что значительная часть изменений, произошедших в период перехода от жизни охотников-собирателей 40 тысяч лет назад до первых зачатков цивилизации в шумерских городах-государствах, и практически все изменения, которые привели от шумеров к Европе, были основаны на культурной, а не на генетической эволюции. Тогда возникает вопрос, в какой степени наследственные качества жизни охотников-собирателей повлияли на ход последующей культурной эволюции.

Я полагаю, что влияние это было очень велико. Доказательством тому служит тот факт, что повсеместно зарождение цивилизации проходило через определенные стадии. По мере того как размеры групп увеличивались, возрастала сложность их организации, причем их новые свойства возникали достаточно последовательным образом. Когда группа превращалась в племя, в ней появлялись истинные лидеры, которые завоевывали господство. Укреплялись и формализовывались союзы между соседствующими группами. Ритуалы, связанные со сменой времен года, становились общими. Когда плотность популяций еще больше повышалась, появлялись атрибуты родового вождества: формальное разделение статусов в соответствии с принадлежностью к семьям, наследственная консолидация лидерства, более резкое разделение труда и перераспределение богатства под контролем правящей элиты. На основе вождеств возникали города и государства, где эти основные свойства еще более усилились. Наследственный статус элиты подкреплялся религиозными убеждениями. Специализация по ремеслам создала основу стратификации остальной части общества на классы. Религия и закон получили окончательное оформление, появились армии и сложилась бюрократия. Системы ирригации и сельского хозяйства продолжали развиваться, и, как следствие, плотность популяций стала еще выше. На апогее эволюции государства возникла монументальная архитектура, а правящие классы были возвеличены как псевдовид. Священные ритуалы государственности стали центром религии^{98}.

Сходства между ранними цивилизациями Египта, Месопотамии, Индии, Китая, Мексики, Центральной и Южной Америки в этих ключевых моментах просто поразительны. Их невозможно объяснить только случайностью или результатом перекрестного влияния культур. В этнографических и исторических архивах мы находим поразительные и бесспорно важные различия деталей культур, но наше внимание приковывают удивительные сходства основных черт организации, которые подтверждают теорию двойственного пути социальной эволюции человека.

Я считаю, что ключом к зарождению цивилизации является гипертрофия, стремительное развитие ранее существовавших структур. Как зубы маленького слоненка удлиняются и превращаются в бивни, как кости черепа лося порождают гигантские рога, так и базовые социальные реакции охотников-собирателей из относительно скромных действий, направленных на приспособление к окружающей среде, приобрели неожиданно сложные, почти чудовищные формы в более развитых обществах. Однако направления, которыми могут идти эти перемены, и их результаты определяются заданными генетически поведенческими предрасположенностями, включающими в себя более ранние, простые формы поведения первобытных людей.

Гипертрофию иногда можно увидеть с самого начала. Один из примеров этого — субординация женщин в первичных культурах. Бушмены Калахари не навязывают детям половых ролей. К девочкам взрослые относятся так же, как и к мальчикам, — дети чувствуют себя в этом обществе весьма вольготно и спокойно. Однако, как выяснила во время специального исследования детского развития антрополог Патриция Дрейпер, незначительные различия все же существуют^{99}. С самого начала девочки держатся ближе к дому и реже присоединяются к группам работающих взрослых. Во время игры мальчики чаще подражают мужчинам, а девочки — женщинам. Когда дети подрастают, эти почти незаметные различия ведут к более серьезной разнице в половых ролях во взрослой жизни. Женщины собирают орехи и другую растительную пищу и добывают воду. Обычно они не удаляются от лагеря более чем чем на милю[20], в то время как мужчины во время охоты уходят гораздо дальше. Но в целом социальная жизнь бушменов довольно спокойна и эгалитарна. Мужчины и женщины часто вместе занимаются какими-то работами. Мужчины иногда собирают орехи или строят хижины (женское занятие) вместе с семьей или самостоятельно. Женщины порой охотятся на мелкую добычу. Обе половые роли разнообразны и уважаются всеми. Как заметила Дрейпер, женщины лично контролируют добытую ими пищу и ведут себя, как правило, «жизнерадостно и вполне уверенно».