Этика и психология науки. Дополнительные главы курса истории и философии науки: учебное пособие - Щавелёв Сергей - Страница 15

Самый яркий из известных лично мне примеров такого рода: в археологии российской ныне трудится некто Александр Вадимович Г-в, москвич. Он не имеет даже среднего законченного образования. Вот статья о нём в моём словаре «Историки Курского края»: «Археолог («специализация – археология периода становления Древней Руси»). Ведущий в стране специалист по роменской археологической культуре Днепровского Левобережья IX – начала XI вв.

Уроженец г. Москвы. Официального образования не имеет. Вехи жизни и деятельности (согласно лично заполненной им анкете): «1976–1978 – Центральный государственный архив Советской армии, хранитель фондов (оклад 83 р.); 1978–1986 – Институт археологии РАН, лаборант (оклад 90 р. + 10 % за вредность); 1986–1996 – лицо без определённых занятий; с 1996 и по сей день – музей-заповедник «Куликово поле» (Тула), старший научный сотрудник».

В период работы в Институте археологии РАН стал высококлассным реставратором. После увольнения оттуда по инициативе директора Б.А. Рыбакова, продолжил реставрировать археологические коллекции и находки в частном порядке, достигнув в реставрационном деле виртуозности и авторитета среди археологов и коллекционеров древностей.

Упомянутый музей в 2008 г. получил Государственную премию. Её размер теперь – 5 миллионов рублей. В число лауреатов Г-в не попал, но ящик водки ему начальники музея обязательно выставят. Ведь его раскопки городища Су пруты на р. Оке вошли в формулировку о присуждении высшей премии нашего государства.

Участник Новгород-Северской экспедиции А.В. Кузы[54]. Кроме него, считает своим учителем в археологии В.И. Кулакова[55] (Институт археологии РАН). Сам возглавлял раскопки ряда памятников, включая курские. Ныне – научный сотрудник Тульской археологической экспедиции. Автор многих научных статей и двух монографий, посвященных IX–XI вв. в этнокультурной истории Днепропетровского Левобережья. Столь содержательных публикаций не имеет пока большинство дипломированных историков и археологов, занимающихся средневековой историей Курского края.

Г-в – редкий в современной науке образец талантливого самоучки, типичного особенно для России самородка. Вместе с тем его научно-практическая деятельность лишний раз демонстрирует вторичность официальных институций в науке и образовании – по сравнению с живым общением специалистов и личной мотивацией к занятиям наукой. Из той же анкеты: «Диссертаций не защищал. Степеней и званию не имею. Наград не дают».

Принимал участие в раскопках славяно-русских памятников археологии на территории Курской области. Фактические материалы отсюда занимают видное место в его многочисленных статьях и двух монографиях о роменской археологической культуре. В этих работах прояснены многие ключевые вопросы происхождения, материальной культуры, внешнеторговых связей, социально-политического устройства славян «роменцев», их экономических и политических взаимоотношений с соседями, включая Киевскую Русь. Уточнил истоки формирования, этапы существования и финал роменского социума на территории Курского Посеймья. Некоторые его предположения относительно отдельных сторон роменской культуры нуждаются в критическом обсуждении»[56].

Как видно уже на одном этом примере, у любого преуспевшего самоучки на самом деле учителя имелись, только в неофициальном порядке.

Чарльз Дарвин по воле отца-врача сначала учился медицине в Эдинбургском университете, а потом теологии в Кембридже. Однако большую часть времени тратит не на эту учёбу, а на любимые занятия – охоту, геологические, ботанические, энтомологические и зоологические экскурсии. Главным делом его жизни стало кругосветное путешествие в качестве исследователя-натуралиста на корабле «Бигль» (1831–1836), где он собрал материалы для своей теории эволюции.

Предшественник теории относительности, самый универсальный математик всех времён и народов Анри Пуанкаре перенёс в детстве дифтерит с тяжёлыми осложнениями вплоть по временного паралича ног; лицей (французскую среднюю школу) он закончил с оценками «удовлетворительно», провалив контрольную работу по математике.

Сам А. Эйнштейн тоже вроде бы плохо учился в школе.

В раннем советском периоде не дали закончить университет многим выходцам из «бывших» – дворян, капиталистов (Например, сыну банковского служащего М.М. Бахтину). Средней школы не закончил и нобелевский лауреат И.А. Бродский. С.Д. Довлатова отчислили с третьего курса филологического факультета ЛГУ за академическую неуспеваемость. Нашему лучшему детскому поэту и знатоку творчества Н.А. Некрасова Чуковскому тоже не дали закончить гимназии, выгнали как «кухаркиного сына», а кончилась эта некрасивая история, правда, спустя шесть десятков лет, мантией и шапочкой почётного доктора Оксфордского университета в Англии, Государственной премией СССР, всемирной известностью как учёного-литературовед а и писателя. Тогда уже никто не спрашивал у Корнея Ивановича аттестата о среднем образовании. Если порыться в историографии разных наук и искусств, сыщем и многие другие примеры талантливых «недоучек».

Впрочем, всё это исключения. Абсолютное большинство учёных получило и среднее, и высшее образование; почти все успешные исследователи заслужили блестящие результаты в своих аттестатах. Троечникам, по большому счёту, не место в науке. Более того, есть такие сложные и ответственные области исследований (вроде физики или всё той же медицины), где невозможен уже никакой самоучка, будь он хоть семи пядей во лбу. В прошлом, в период становления науки и техники, да, таковые встречались. Вроде курского купца, ставшего сам по себе неплохим астрономом, Фёдора Алексеевича Семёнова[57]; или же величайшего изобретателя Т.А. Эдисона, нигде ничему не учившегося, но облагодетельствовавшего человечество лампочкой накаливания и другими фундаментальными инновациями. В области техники самоучек-изобретателей поначалу вообще было едва ли больше профессиональных инженеров. Впрочем, это уже несколько другой разрез темы (См. ниже о профессионалах и дилетантах в науке).

О бывших троечниках, попавших таки в науку и образование, – особый разговор. Они в абсолютном своём большинстве не составляют там погоду, хотя бы потому, что отбор в аспирантуру и на работу чаще всего лимитирован академической успеваемостью кандидата. Есть (кое-где) бывшие троечники – неплохие исследователи; есть (много где) – явно занимающие в науке чужое место (см. ниже филиппику А.А. Формозова на тему «Бедная Маша!»). В целом времена самоучек и недоучек в науке давно прошли. Другое дело, что образование само по себе ещё не гарантирует успеха в дальнейшей профессиональной деятельности. Без природного дара и железной воли никакому выпускнику Гарварда или МГУ учёным не стать. Но шансов на это у питомцев учебных заведений такого ранга будет гораздо больше. Впрочем, немало выпускников самых элитных учебных заведений пополнили армию посредственностей.

Наконец, стоит упомянуть о том, что в широком смысле слова абсолютно все добросовестные учёные – тоже самоучки. В том смысле, что продолжают учить себя и коллег всю свою жизнь в науке. Имею в виду вовсе не периодические формальные повышения квалификации, разные формы постдипломного образования, которые имеют место в российской высшей школе; аналогичные им стажировки, поездки за опытом в разные центры науки и образования. Всё это – дело небесполезное, но скорее для практиков (врачей, военных и т. п.). Для учёного поездки туда или сюда тоже как-то обогащают его видение своего предмета, живое общение с коллегами бывает всем нам очень полезно. Однако Интернет заметно сузил влияние «межвузовских конференций», разных прочих симпозиумов. С помощью электронной почты можно моментально обменяться мыслями с коллегами по всему свету. В «сухом остатке» остаётся тот поиск нужной информации для исследований, лекций, разных других проектов. Вот без такого пожизненного самообразования никакой учёный немыслим. И начинается оно ещё на студенческой скамье. Лекциями и учебниками бывают «сыты» одни посредственности, которым не стать исследователями. Получив от талантливого преподавателя личностно-эмоциональный заряд, будущий учёный сам читает, лазит по Интернету, выспрашивает однокашников о том или ином сюжете. Вот тут-то и начинается его настоящее – внутреннее, а не формальное образование. Но в строгом смысле слова дипломированного специалиста самоучкой не назовёшь.