Искусство Исповеди - Волков Николай Владимирович "Voltor" - Страница 15

Дни шли, сменяя друг друга, а я все еще не мог прийти в себя. Прошел довольно долгий срок, прежде чем Олег смог прийти ко мне.

– Ну и работу же ты на меня свалил…, – сказал он мне, входя в квартиру.

Я равнодушно пропустил его и указал на кухню.

Когда мы устроились на кухне и чайник вскипел, Олег посмотрел на меня, нахмурился и сказал:

– Ты мне нужен.

– Зачем?

– Чтобы рассказать кое-что.

– Что ты хочешь мне рассказать?

– Не тупи. Не я буду тебе рассказывать, а ты мне. Каким образом ты оказался там? Что ты там делал в такую рань?

Я протянул ему письмо, которое хранил при себе, прекрасно понимая, что рано или поздно он его затребует. Прочитав его, Олег поморщился и сказал:

– Это очень мало что объясняет. Я провел с его матерью достаточно времени, чтобы узнать детали, и поверь, у него не было склонности к суициду. Так с чего вдруг ему присылать такое письмо тебе и совершать самоубийство?

Прекрасно понимая, что если Олег за что-то уцепился, то он уже не отстанет, я принялся рассказывать ему то, что знал.

– Девчонка. Конечно же… Самый старый повод для суицида. Только вот одно «но»: времена, когда это было популярно, прошли несколько десятилетий назад. Ну же, парень, приходи в чувство. Мне одному тут не справиться.

– С чем? – меланхолично спросил я.

– У тебя совсем мозги атрофировались за то время, пока мы не общались?

Неожиданно, он отвесил мне пощечину.

– Хватит сопли жевать. Соберись. Парня угробили нарочно. Такие как он не могут просто так покончить с собой. Ты же знал его. Расскажи мне о нем.

Его последняя фраза показалась мне разумной. Я выпрямился и принялся говорить. Я рассказывал Олегу, о том, как мы познакомились, о том, чем вместе занимались и чем увлекались. О том, каким, по моему мнению, он был. И в какой-то момент сочувствие, излучаемое Олегом, пробило брешь в глухой стене, которой я отделил себя от окружающего меня мира. Я говорил, а слезы текли по моему лицу, и Олег, вторя мне, стал рассказывать, каким тот был сыном, каким человеком с точки зрения самого Олега.

Мне хотелось орать от боли, разрывавшей душу. Мне хотелось снова вспомнить старое и взорваться вихрем боя, лишь бы двигаться, лишь бы что-то делать, а не сидеть просто так. Я сорвался с места и рванул на улицу с такой скоростью, что Олег еле смог догнать меня.

Я не помню, что еще говорил Олегу. А когда я закончил, он сидел рядом со мной, слегка ероша мои волосы. Вечером того дня я впервые смог почувствовать вновь хоть что-то, но до восстановления было еще долго.

Ко мне стали регулярно приходить те, кому я уже успел помочь ранее, поскольку по просьбе Олега я вызванивал их каждый день. Я чувствовал их теплое, зачастую просто дружеское, а в редких случаях и более нежное отношение ко мне, и постепенно, понемногу оттаивал в их компании. Я восстанавливал свою чувствительность и способность трезво анализировать, что чувствовал. Больше всего тот период был похож на то, как больного потчуют бульончиком, который не то чтобы уж чересчур полезен, но просто другого организм не примет.

Прошло полтора года, и день, когда я мимоходом смог помочь кому-то в пустяковом вопросе выбора парня, стал для меня тем днем, когда я понял, что готов сделать ещё что-то.

Именно в этот день я вспомнил тот разговор с Олегом на моей кухне, и вновь набрал его номер.

– Да?

– Спасибо.

– Не за что, пока.

– Мне нужна твоя помощь.

– Значит, дозрел?

– Да.

– Хорошо. Подъезжай через часок ко мне домой.

Он продиктовал адрес.

– Зачем мне подъезжать?

– Помогать тебе буду. И пиво прихвати. Литров шесть, не меньше. Мы долго сидеть будем.

Сказав родителям, что отправляюсь на день рождения к другу и могу задержаться допоздна, я прихватил деньги и отправился разыскивать ту terra incognita, которой мне представлялось жилище Олега.

Олег, как выяснилось, жил в неплохой двухкомнатной квартире, обставленной под старину, и я не очень удивился этому. Здесь не было никакой техники, кроме плиты, холодильника, стиральной машины, утюга, телевизора и старого дискового телефона. На мой взгляд, столь спартанские взгляды Олега на технику граничили просто с идиотизмом, но с другой стороны, я прекрасно понимал, что в этой квартире он не живет, а лишь изредка ночует. Единственная вещь из техники более нового поколения, которую он признавал – был один из первых мобильных телефонов, да и то, только потому, что ему всегда нужно было быть на связи.

Пока я ставил пиво на стол, Олег с кем-то общался по телефону, причем, что самое удивительное, кого-то благодарил. Впрочем, уже зная, что чудеса случаются, только если мы их делаем сами, я не особо уделил внимание этому моменту.

– Так…, – сказал Олег, открывая первую бутылку пива и с подозрением косясь на меня.

Я тоже откупорил пиво и, достав пачку сигарет, сел напротив него.

– Откуда такое? Я обычно попроще беру… Да и деньги у тебя вроде раньше не водились.

– Стал подрабатывать. Не все же мне на родительских шеях сидеть. Да и зарабатывают они оба в месяц столько, сколько я за неделю.

– Даже знать не хочу, кем ты подрабатываешь. Я тебя сюда для другого позвал.

И Олег достал довольно пухлую папку, которую положил на стол передо мной.

Я с подозрением посмотрел на нее и протянул было руку, но потом убрал.

– Что внутри?

– Информация.

– Погоди ты с этой информацией. Помнишь, что ты говорил мне, когда мы последний раз виделись?

– Разумеется. Все, что требовалось, чтобы вывести тебя из шока.

– Я серьезно.

– Ия тоже не шучу.

Я глотнул пива, закурил и потянулся за пепельницей.

– Я сказал тебе, что твой друг умер не случайно и что его угробили, – тихо произнес Олег, явно впитывая мою реакцию.

Я не стал обращать внимания на то, что он делает, и просто сказал:

– Кто-то из нас?

– Нет. Для нас такой уровень слишком примитивный. Если ты помнишь, то он пришел к тебе с обидой, а мы прекрасно понимаем, как не допустить такого просчета. Нет. Это какой-то любитель. Или…

– Или любительница.

Олег глотнул пива и тоже закурил.

– Я попросил своих друзей из органов собрать информацию на его бывшую девушку. Она дочка одного из членов совета директоров крупнейшей компании. В этой папке все, что удалось собрать на нее, не привлекая внимания. Я думаю, что нам надо…

– Нет.

– Что значит «нет»?

– То и значит, Олег. Не нам. Он был моим другом. Он был моим «клиентом», за которым я не уследил. Это на мне лежит вина за то, что произошло. И мне разбираться с этим. Не «нам». Мне.

Я, не мигая, смотрел на Олега, который, как я чувствовал, пытается нащупать хоть одно слабое звено в моей логике. Наконец он выдал:

– Один не справишься. Ты к ней даже не подберешься достаточно близко.

– Я думал, что ты больше в меня веришь.

– Пойми ты… Там очень опасные люди. Там крутятся очень большие деньги, при которых разум должен работать более активно и подавлять чувства. Там не наша территория.

– И ты пойми. Я не знаю еще, как, но смогу. Найду способ. А кроме того, наша территория – это то, где мы находимся в текущий момент. И я не верю, что с нашей чувствительностью мы ничего не сможем выловить там.

Пару минут мы молча пили пиво, пока Олег не подвинул ко мне папку.

– Я не уверен, что это она. Но если где-то парня и могли так зацепить, то только в ее окружении.

Я открыл папку. Сверху лежала фотография редкой красоты девушки. Дальше следовали паспортные данные, увлечения, фотографии и адреса мест, где она обычно бывает, ближайшее ее окружение, с прилагающимися фотографиями, в общем, полный комплект документов и фотографий, который могут собрать работники правоохранительных органов.

На всех фото, на которых присутствовала девушка, где-то рядом с ней присутствовал и охранник, причем, судя по выражению его лица, общество этой особы не доставляло ему особого удовольствия. Я по-быстрому просмотрел информацию по охранникам, коих оказалось четверо, подменяющих друг друга, и переключился на места, где она бывает. Ближе всего к ней можно было подойти в паре мест, которые я терпеть не мог, поскольку они были модными ночными клубами. Но, тем не менее, это были единственные места, где охранник отпускал ее на танцпол, судя по фотографиям, а сам за ней не выходил.