Розовый Дождь (СИ) - "Skyrider" - Страница 171

  - Хватит с нас смертей! Хватит! И так почти никого не осталось... Феи помогут... Проказа излечима...

  - Правда, милок? - в голосе старика мелькнула надежда.

  - Правда, отец... Только придется Вам чуть-чуть подождать тут... Я встречаю здесь кое-кого, а потом все вместе отправимся в город... Точнее, в то, что от него осталось... - голос Гастона дрогнул...

  Ждать пришлось недолго. Вскоре где-то недалеко за поворотом - как раз откуда вышел прокаженный священник с детьми - весело зазвенели бубенчики и показалась целая кавалькада прекрасных коней... Такой кавалькады Целестия, наверное, не видела ещё никогда, да, может быть, и не увидит никогда больше...

  Впереди скакали три белоснежные лошади с золотоволосыми девушками в пурпурных туниках и крылышками за плечами, за ними - ещё три уже черные как смола лошади, на которых сидела черноволосая девушка в длинном черном платье, зеленоволосая - в длинном зеленом и пепельноволосая в жемчужно-белой тунике, в третьем ряду в центре ехал высокий молодой человек с коротко стриженными темно-русыми волосами и в черной бархатной куртке с серебристыми узорами и длинном рыцарском плаще со шрамом на правой щеке, рядом с ним ехала черноволосая юная девушка в темно-синем платье, а слева от молодого человека - печальная золотоволосая в королевской короне на голове, сзади и спереди которой сидели два плюшевых зверенка, обнимая её за талию... Кавалькаду продолжал длинный ряд золотоволосых, черноволосых и зеленоволосых красавиц, составлявших свиту главных наездниц. Несмотря на радостный звон бубенчиков, они были печальны, тихи, задумчивы, кроме трех - черноволосой красавицы в во втором ряду, а также юноши и девушки в третьем, бросавших друг на друга влюбленные взгляды... Но они старались не выражать свою радость открыто - хотя лица их светились от счастья, по губам то и дело сквозила улыбка, а щеки розовели, но они радовались молча...

  Гастон взглянул на них и его мрачное белое как полотно лицо просветлело, особенно при взгляде на черноволосую красавицу...

  Он галантно поклонился и направился к дамам, делая знак рукой, которому кони повиновались, остановившись...

  - Pax vobiscum, sorores pulchres! - произнес на феином языке Гастон, ещё раз поклонившись. - Рад приветствовать Вас снова в своих владениях, как законный принц Кронбургский. Особенно рад видеть и Её Величество, и своего товарища по оружию... Вижу он уже предвкушает брачную церемонию! Завидую!

  Асмунд покраснел и отвел взгляд от Милены - ему было стыдно за столь очевидно проявленные чувства посреди всеобщего траура. Чтобы скрыть смущение, он быстро спрыгнул с лошади и бросился к Гастону, чтобы припасть перед ним на одно колено и поцеловать перстень на протянутой руке, как и положено вассалу перед своим сеньором, но... Гастон распахнул объятия и, с радостным смехом, заключил в них Асмунда, как своего брата...

  - Я рад, что ты выжил... Честное слово, сынок... - и глаза Гастона наполнились слезами. "Что-то в последнее время часто я стал плакать" - мелькнула в голове Гастона мысль. - "Наверное, старею... А ведь так много ещё предстоит сделать!".

  - Ой! - вдруг раздался пронзительный крик Асмунда за плечом Гастона. - Ой! - и сильные руки оттолкнули его от себя. Не успел Гастон подумать, в чем дело, как Асмунд уже бежал куда-то... Гастон оглянулся и увидел, что Асмунд уже с радостным смехом обнимает и целует детишек, прижимая их к груди...

  - Грета! Гансик! Родные мои! Родные!!! Но, о, Создатель, откуда же вы тут взялись? Где же вы пропадали? Отец Эйсмер... Вы?.. - Асмунд поставил на землю детишек и медленно подошел к прокаженному - по щекам молодого рыцаря текли слезы...

  ...Вечером, в главной трапезной зале Кронбурга - замок, в отличие от города, благодаря мужеству защитников и Розовому Дождю, пролившемуся живительной влагой как раз вовремя, более менее ещё стоял - накрыли стол. На возвышении стол был покрыт пурпуром. Столы для гостей, буквой "П", были накрыты в основной зале. Доисторический камин был жарко натоплен дровами - климат становился с каждым часом все холоднее...

  Официальным поводом для сбора были поминки погибшего короля, Роланда 40 000-го, - чей портрет в черной раме висел над главным столом, рядом с королевским гербом - черным орлом с распростертыми крыльями на белом фоне -, а также бракосочетание - уже после поминок, на следующий день, - трех пар - принца Гастона и Коры, Люка и Марины, Асмунда и Милены. Три свадьбы решено было сыграть в один день, ко всеобщему согласию. Ждать никто не хотел, а праздновать пышную свадьбу в эпоху всеобщего траура и скорби тоже было невозможно. Впрочем, влюбленным это нисколько не мешало. По их жарким взглядам, смущенным улыбкам и пунцовым щекам были понятны их чувства. В самом деле, для любви - настоящей любви - не нужны пышные балы, пиры и увеселения. Главное для влюбленных - поскорее стать по-настоящему одним целым, "одной плотью", как говорится в Писании, а все остальное - совершенно неважно...

  Во главе пурпурного стола стояли два золотых королевских трона с изображениями львов, раскрывших свои пасти на ручках, но один из них пустовал... А на другом сидела белая лицом как снег, притихшая и увядшая, как замерзшая на холодном зимнем подоконнике роза, Королева. Её невидящие глаза уставились на тарелку и смотрели куда-то вдаль, как бы сквозь неё, ничего не видя. Слева от неё сидел принц Гастон, в бело-черных одеяниях рыцарского ордена "Черного Камня", слева от него - Кора - в роскошном черном бархатном платье. У пустующего трона сидел Люк - в зеленом костюме лесного охотника, а справа от него сидела Марина, немного неловко себя чувствуя в таком рафинированном обществе и все время робко прижимавшаяся в своему избраннику. Она была в полупрозрачном зеленом платье, с изумрудным ожерельем на шее и изумрудными же сережками в виде морских коньков. У Люка была повязка на глазу - даже карлики за такой короткий срок не смогли бы сделать такой сложный протез, как человеческий глаз... Милена сидела слева от Коры, а дальше - Асмунд, под столом державший её руку в своей и красный как рак. Три пурпурные феи и Жемчужно-Белая сидели справа от Морской Королевы Лоры, сидевшей справа от Марины... Рядом с Асмундом сидели тихие Грета и Ганс - отмытые, в новеньких одежках, а рядом с ними - крылатые детишки Королевы, вместе с Осленком. Котенок и Щенок стояли за троном своей Хозяйки, в любой момент готовые прислуживать за столом. Справа от пурпурных сидели принц Алоис с супругой, разрешившейся малышом, тоже с крылышками, а вот отец Эйсмер начисто отказался сесть с такими важными персонами и, отговорившись болезнью, сел среди гостей.

  Слуги разливали вино, пиво, темный эль и мед, уцелевшие в глубоких подвалах замка, раскладывали мясо, хлеб, овощи и фрукты - поживиться было чем, одним словом! Простые мужики-солдаты уже давно работали челюстями и чокались за помин души несчастного монарха и за здравие молодых, оголодавшие дети уминали за обе щеки мясо - дармовое фруктово-овощное изобилие уже прекратилось... -, а женщины и девушки перешептывались, боясь, однако, нарушить грустную тишину.

  Наконец, Гастон, кашлянув в кулак, решил взять инициативу на себя, как хозяин замка по праву. Он встал и поднял кубок, наполненный красным вином, и сказал:

  - Это вино с виноградников моего отца, урожая 99 949 года Эры Порядка и Процветания, - негромко, но уверенно сказал Гастон, оглядывая огромный зал, вместивший почти 10 000 гостей - акустика в зале была превосходная и слышно его было даже у самых дверей. - Года рождения моего старшего брата, Роланда... - Гастон сделал паузу и сглотнул слюну. - Оно родилось тогда, когда родился мой брат, и умрет тогда, когда умер мой брат - ибо все вы будете пить это вино в этот вечер... Мы все скорбим о его гибели, также как скорбим о гибели миллионов и миллионов душ, которые погибли за этот самый страшный год в истории Целестии, за тех, кто сражался, и за тех беззащитных, что пали невинными жертвами чудовищного нашествия из Леса... За всех... Мы поминаем здесь не только моего брата, нашего Короля, но поминаем здесь всех тех, кто не дожил до победы... - Гастон больше не мог говорить, его душили слезы. Он одним махом опрокинул здоровый кубок, то же самое сделали и остальные.