Misterium Tremendum. Тайна, приводящая в трепет - Дашкова Полина Викторовна - Страница 97

• Предыдущая
• 97/111
• Следующая

– Почему?

– Если вы – он, вы должны знать, – старик печально улыбнулся, – мне искренне жаль вас, Фриц.

– Хотите сказать, артефакт на острове?

– Вы поразительно догадливы. Он там, и Соне это известно.

– Какие у вас есть доказательства? – мрачно спросил Радел и покосился на часы.

– Расслабьтесь, – сказал старик, перехватив его взгляд, – если мой охранник вас тут застукает, я скажу, что вы у меня в гостях. Объясню, что мы условились заранее, я дал Ирине дубликат ключа. В общем, это не ваша забота, я найду, что сказать. Я более чем кто-либо заинтересован, чтобы вы вышли отсюда беспрепятственно и имели возможность исправить хотя бы одну из своих ошибок. А что касается доказательств, вы их сами отлично знаете.

Лицо Радела давно уж потеряло способность выражать живые чувства. Дело было не только в пластической операции, а главным образом в том, что чувств этих почти не осталось. То, что Радел растерялся и испугался, старик понял по его учащенному дыханию, по бумажной бледности щек. Агапкин мысленно самому себе аплодировал. Для бедняги Фрица истинным мучением было согласиться, что он, всеведущий, чего-то не знает.

– Допустим, кое-что мне известно, – сказал Радел, – но я бы хотел послушать вас, Дисипль.

– Извольте. Как вам кажется, если бы вы нашли артефакт в глухой степи, на территории далекой чужой страны, вы бы оставили его там, где нашли, или взяли бы с собой?

– Разумеется, я бы взял с собой.

– Так почему вы думаете, что Альфред Плут мог оставить там эту бесценную находку?

– Тогда где? Где артефакт?

– Ну, если из двух возможных мест в одном его точно нет, вывод напрашивается сам собой. Фриц, я уже сказал вам, я не люблю повторять одно и то же несколько раз.

– Но я искал. Я пять лет посвятил этому.

– Разве пять лет много? Такие вещи разыскивают десятилетиями, этому посвящают жизнь. Впрочем, что уж теперь говорить. Поздно. Не сегодня так завтра Эммануил Хот поймет, как страшно вы ошиблись. Что за этим последует, вы знаете лучше меня.

– Что вы предлагаете?

– Понятия не имею. Думайте сами.

– Но вы сказали, у меня есть шанс. В чем вы его видите?

– Да это я так сказал, от жалости к вам и из-за своего природного оптимизма.

В кабинет заглянула Ирина, испуганно прошептала:

– Он возвращается! Я видела в окно!

– Барышня, вы напрасно переполошились, – успокоил ее Агапкин, – идите, встретьте молодого человека. Зовут его Гоша, он будет рад, если вы поможете ему разобрать покупки. Идите, не маячьте здесь, вы мешаете.

Через минуту в прихожей хлопнула дверь. Адам несколько раз грозно тявкнул. Охранник, в куртке, в ботинках, влетел в кабинет.

– Все в порядке, Гоша. Это мои гости. Ирину ты уже видел. Она поможет тебе разложить продукты и приготовить чай. А ты пока возьми Адама и погуляй с ним.

Пес ужасно не хотел уходить. Но старик пошептал ему что-то на ухо, погладил, легонько столкнул с колен. Тревожно оглядываясь, пес покинул кабинет вместе с охранником.

– Ну а вы что стоите, барышня? На кухню, марш, быстро. Удивительно бестолковое создание, – сказал он Раделу, когда Ирина удалилась, – поручите ей завтра утром сдать ваш авиабилет в Вуду-Шамбальск. Вам нечего сейчас делать на раскопках.

– До меня на острове искали многие. Никто не нашел, – мрачно произнес Радел.

– Вы имеете в виду экспедицию сорок четвертого года? Фриц, это была глупейшая затея, еще более бессмысленная, чем походы за Граалем, водружение флага со свастикой на Эльбрусе, вылазки в Тибет, опыты доктора Фишера на острове Рюген. Вы помните, в чем была цель опытов? Доктор Фишер пытался доказать, что земная поверхность является не выпуклой, а вогнутой и мы живем внутри, как мухи в стакане.

– Не морочьте мне голову, Дисипль! Цель экспедиции Фишера на остров Рюген заключалась в том, чтобы установить расположение судов Британского флота!

– Браво! Неплохо знаете военную историю. Засечь корабли они собирались при помощи инфракрасных лучей, используя вогнутость земной поверхности, которая позволяет лучам пронизывать пространство невероятно далеко. Фриц, у вас появилось свободное время? Хотите поболтать о космогонии Третьего рейха?

Лицо Радела побагровело. Обычная невозмутимость изменила ему. Он ничего не мог сделать со стариком, не было у него рычагов воздействия на Федора Федоровича. Оставалось терпеть и ждать, когда старик сам соизволит ответить на вопросы, вернее, на единственный, жизненно важный для Радела вопрос.

– Ну что вы опять таращите глаза? – Агапкин поморщился. – Будьте любезны, Фриц, отойдите на пару шагов. Мне, право, неловко, но запах у вас изо рта очень уж неприятный. Вы бы пользовались каким-нибудь полосканием, что ли.

– Нет никакого запаха, вы чувствовать не можете.

– Могу, но это не важно. Сейчас, Фриц, главная задача для вас исправить свою ошибку. Об этом вы должны думать, и ни о чем другом. Вы явились в Москву, чтобы добыть у меня расшифровки материалов Вуду-Шамбальской экспедиции и с их помощью найти артефакт. Теперь вы знаете, что в степи нет артефакта.

– Хотите сказать, я должен вернуться в Зюльт-Ост и продолжить поиски там?

– Ну, если у вас имеется в запасе еще лет десять—пятнадцать, валяйте, ищите. Впрочем, вы все равно артефакт не найдете, даже если у вас будет в запасе несколько веков.

– Почему?

Старик подкатил кресло к столу, тронул компьютерную мышь, ввел пароль, открыл один из файлов. Радел встал у него за спиной, пытаясь прочитать текст.

– Не напрягайтесь, Фриц. Сядьте и слушайте.

«Кибитка была готова. Я тронулся в путь ранним утром, солнце поднималось над степью, светило мне в спину. Лошади шли медленно. Я покидал степь с тяжелым чувством. Мне не удалось попрощаться со стариком Дассамом. Я должен был покинуть эти края до первых холодов и не мог его дождаться. Он ушел в глубь степи, зачем, никто не знал. Я увозил с собой целый сундук его таинственных подарков, среди коих были черепки, кости, каменные и деревянные фигурки, шкатулки и склянки с какими-то порошками. Разбираться в происхождении и назначении этих сокровищ мне предстояло многие годы.

Но самое ценное хранилось в моих путевых тетрадях. Я записал несколько старинных преданий. Одно поразило меня более прочих. Будто бы иноземному лекарю Альфреду Плуту принадлежал талисман, по свойствам своим сравнимый со Священным Граалем из рыцарских романов.

Диковина сия представляла собой модель человеческого черепа, изготовленную из цельного куска хрусталя, в натуральную величину. Сам ли Плут смастерил эту адамову голову или откопал среди древних развалин, неизвестно. Своими глазами я черепа не видел. Дассам описал мне его подробно и поведал, будто сей магический талисман выбирает владельца по собственному разумению. Чтобы подтвердить сие волшебное свойство, он продемонстрировал мне любопытный опыт. В прозрачный сосуд, наполненный чистой водой, Дассам опустил двояковыпуклую алмазную линзу. Камень исчез, словно растворился в воде, и не был виден до тех пор, пока старик не извлек его из сосуда. Дассам объяснил мне, что череп Плута точно так же становится невидим не только в воде, но даже в воздухе. Чести лицезреть его достоин лишь избранный, тот, кому ключ к разгадке «Misterium tremendum» передан добровольно, без обмана и принуждения, кто получил сей дар в наследство как ученик или кровный родственник посвященного».

Агапкин закрыл файл и выключил компьютер. В комнате повисло тяжелое молчание. Фриц Радел сопел минуты три, наконец произнес хриплым, севшим голосом:

– Этого текста нет в заметках Никиты Короба.

– Конечно, в той ветхой книжонке, которую вам с таким трудом удалось разыскать в фондах Румянцевской библиотеки, этого текста быть не может. Фриц, напрягите память. В библиотечном экземпляре не хватает последних десяти страниц. Но они были в экземпляре, принадлежавшем профессору Свешникову. К сожалению, та книжка не сохранилась. Хорошо, что у меня хватило терпения переписать из нее все, что содержало ценную информацию.

• Предыдущая
• 97/111
• Следующая