Тайна леди - Беверли Джо - Страница 60

• Предыдущая
• 60/68
• Следующая

– У Фолкстоуна был человек Варци, – сказал Робин, – но его на самом деле убил не я. Наверное, к этому привыкаешь.

Чья-то рука сжала его плечо. Кристиан. Кристиан, который сражался в битвах и предположительно привык к убийствам.

– Ты сделал то, что должен был сделать, и, кстати, это был чертовски хороший выстрел. Прямо в сердце.

– Слепой инстинкт.

– Значит, у тебя хорошие инстинкты. Этот человек был хладнокровным злодеем, грязным псом.

– И шавкой, которую нужно просто пристрелить, – криво усмехнулся Робин.

Кристиан хлопнул его по спине.

– Помни, что он сделал с твоими людьми и похитил твою девицу.

– Однако он настолько стар, что годится мне в отцы.

– Тогда он достаточно стар, чтобы знать, что к чему. Торн, уведи Робина отсюда и дай ему бренди. Я наведу здесь порядок и постараюсь сделать так, чтобы вы не были втянуты в это дело.

Робин спустился по задней лестнице и вышел на свежий воздух, где ему стало лучше, хотя он не думал, что когда-нибудь забудет вид человека, умирающего всего в нескольких ярдах от него. Которого он убил.

У двери стояли на страже двое солдат. Торн оставил Робина с ними и пошел приказать подать носилки. Когда портшез прибыл, Робин забрался в него, держась за больную ногу.

– Удивительно, что к этому времени все еще можно разорвать швы, но, по-моему, я это сделал.

Торн выругался и приказал слугам поспешить. Робин опустил шторки и поехал сквозь толпу, собравшуюся около кофейни и обсуждавшую случившееся.

– Иностранный шпион…

– Убийца.

– Пытался убить герцога.

– Солдаты взяли его…

Робин запрокинул голову и закрыл глаза.

Мать Робина, суровая от гнева и горя, настояла на том, что сама осмотрит рану. Два шва разошлись, оставив засохшую кровь и распухшую плоть.

– Как ты мог докатиться до такого? Ты же граф. Значит, должен вести себя соответствующим образом.

– Оставаясь дома, пока другие делают за меня мою работу?

– Такую работу – да!

– Торн тоже ездил, – заметил он.

– Фа! Он ничуть не лучше и, поскольку у него нет братьев, еще хуже. Это все из-за той женщины, не так ли?

– Насколько я помню, меня с детства учили защищать слабых.

– Фа! Теперь ты останешься в постели, пока окончательно не выздоровеешь.

Он был в долгу перед ней, поэтому сказал:

– Да, маман.

– Ты должен приехать домой, где я смогу пресекать подобные глупости.

Робин знал, что ему действительно нужно будет поехать в Истон-Корт, чтобы взять под полный контроль свое графство, но не сейчас. Он пока не готов к этой борьбе, и ему нужно найти Петру, сказать ей, что ее враг мертв. И кое-что еще.

– Все в свое время, – ответил он уклончиво. – Пусть заживет нога, а потом я намерен посетить венецианский маскарад Эшарта.

Быть инвалидом было неестественно, но друзья Робина наводняли его дом, готовые играть в карты, слушать музыку или просто делиться свежими сплетнями. Но никто не приносил никаких новостей о Петре д'Аверио или о таинственной итальянской красавице под любым другим именем. Варци ей больше не угрожает, но он все равно должен найти ее. Должен убедиться, что она цела и невредима.

Он должен попытаться убедить ее дать ему еще один шанс. Учитывая его поведение, его ложь, он не мог винить ее за то, что она не доверяла ему. Он никогда не стал бы навязывать ей свое внимание, но не знать, где она находится, невыносимо.

Даже лежа в постели, он мог организовать поиски, снова начиная от фермы Гейнеров и от Миклбери, но они ни к чему не привели. Он поставил людей наблюдать за домом Терезы Корнелис, однако ничто не указывало на то, что Петра находится там. Торн вернулся в свое поместье и разослал людей по всему Кенту расспрашивать о ней, но Петра д'Аверио бесследно исчезла. Все, что осталось от нее у Робина, это несколько драгоценных подарков – ее четки, распятие и измятое письмо.

Мать попыталась подыскать ему нового секретаря, но Робин не позволил ей, и она уехала в Истон-Корт. Робину не хотелось ссориться с ней, однако он должен был упрочить свою власть. В каком-то смысле он был обязан этим Петре. На нее свалились перемены, но она встречала их с упорством, решимостью и отвагой. Он мог попытаться сделать то же самое.

После отъезда матери он занялся поисками секретаря, но его мысли все время были заняты Петрой. Когда к нему зашел Кристиан, Робин сказал:

– Я не успокоюсь, пока не узнаю, что Петра жива и здорова.

– Если это до сих пор гложет тебя, почему не дать объявление снова? В прошлый раз это помогло.

– Я не собираюсь посылать за ней гончих псов.

– И не надо. Сделай так, чтобы это было послание к ней, и попроси ее дать тебе знать, все ли с ней в порядке.

– Каковы шансы, что она прочтет это? Ты читаешь такие вещи?

– Множество людей говорили об объявлении о Варци. Тебе нужно сделать его необычным, чтобы о нем заговорили, и написать в нем нечто такое, что привлечет ее внимание.

– Это по крайней мере развлечение.

С помощью Кристиана и распитой на двоих бутылки кларета Робин написал следующее: «Кто убил Кок-Робина? Нет, не воробей луком и стрелами, а камнем из рогатки птичка, которая улетела. Новости об этой птичке будут великодушно приняты мистером… – Робин улыбнулся. – Добрым малым в арабской кофейне, Фернли-стрит, Лондон».

– Это немного рискованно, – сказал Кристиан.

– Почему? Я хочу, чтобы Петра знала, что я приложил руку к смерти Варци, и мне нужен адрес, куда она может послать сообщение. А самое главное, – сказал он, допивая вино, – мне нужно получить это сообщение.

– Ты видела это? – спросила Порция, входя в четверг в гобеленную комнату с газетой в руке.

Петра сидела с Роуз, вышивая рубашку для Дженни, дочери Роуз. Порция стала просто одержима объявлениями и заметками, ища скрытый подтекст в самых простых словах людей, ищущих работу или пропавшую собаку. Но когда Порция прочла странное объявление вслух, Петра едва сдержалась, чтобы не вскочить и не выхватить газету у нее из рук.

«Кто убил Кок-Робина? Нет, не воробей луком и стрелами, а камнем из рогатки птичка, которая улетела. Новости об этой птичке будут великодушно приняты мистером Добрым малым в арабской кофейне, Фернли-стрит, Лондон».

Это была просьба, и к тому же Петра поняла, что Робин имел отношение к смерти Варци.

Конечно, имел. Она знала, что, несмотря на ее письмо, он не перестанет пытаться обеспечить ее безопасность, и ее снедало чувство вины за свое молчание. Но у нее не было возможности тайно послать письмо. Она никуда не ходила, потому что ее присутствие держалось в секрете до маскарада, и она почти никогда не оставалась одна.

– Ну разве это не загадочно? – сказала Порция. – Ты помнишь, Петра? Твой синьор Варци был убит в арабской кофейне.

– Думаете, здесь есть связь? – произнесла Петра.

– Трудно сказать, – ответила Роуз. – Твой Варци давно мертв, и он не имел ничего общего с птицами, не так ли?

– Не имел, – сказала Петра. – Уверена, это какая-то приватная шутка, а кофейня просто совпадение.

Смерть Варци, конечно, живо обсуждалась здесь, и с большим удовлетворением. Лорд Брайт подозревал, что это работа его брата, но Ротгар все отрицал. Петра верила отцу. Во всяком случае, он был раздосадован тем, что его опередили. Все, похоже, смирились с мыслью, что Варци одновременно с поисками Петры занимался шпионажем в пользу Австрии и что это стало его погибелью.

Петра не находила тут никакой связи с Робином.

Варци убили солдаты, которыми командовал майор Грандистон. Небольшое окольное расследование выявило, что Грандистон был опытным офицером Королевской гвардии, который в последнее время служил при дворе, так что он не мог путешествовать по северной Франции под именем Робина Бончерча.

В одном докладе высказывалось предположение, что Варци планировал убить герцога, возможно, одного из братьев короля. Робин определенно не был одним из них.

В конце концов она смирилась с тем, что это совпадение, но теперь все предстало в другом свете.

• Предыдущая
• 60/68
• Следующая