Охота за красоткой - Ховард Линда - Страница 36

• Предыдущая
• 36/56
• Следующая

А я по-прежнему находилась в ловушке в тесном дворике между высоких стен; пламя, пожирающее мой дом, высилось надо мной, почерневшие стены грозили обрушиться. Я поднялась на трясущихся ногах, нашарила в траве темную сумку, повесила ее через грудь наискосок и метнулась к калитке. Дернув тяжелый засов, я рванула ручку – и ничего не произошло. Калитка не поддавалась.

– Сука! – завопила я хрипло и так яростно, словно хотела вылезти из кожи. Нет, нож мне теперь ни к чему: если я доберусь до этой долбаной психопатки, я и без ножа с ней разделаюсь. Задушу, горло зубами перегрызу. Вцеплюсь в волосы и поджарю ее над огнем, как зефир.

Нет, стоп. Это примитивно. Отставить зефир.

Если я выбралась из дома через окно второго этажа, ограда не выше двух метров для меня не препятствие! Подпрыгнув, я схватилась за верх ограды, подтянулась, закинула на ограду правую ногу, села, перекинула обе ноги и спрыгнула на землю.

Всю улицу заполонили машины с мигалками. Люди в защитных желтых костюмах куда-то бежали, тянули толстые пожарные рукава, крепили их к пожарным гидрантам. На улицу высыпали люди в ночных рубашках и пижамах, некоторые – в спешно надетых брюках, пламя и вспыхивающие лампы отбрасывали зловещие тени. Какой-то пожарный схватил меня за руку и что-то крикнул, но я не поняла ни слова, потому что пожарные машины подняли страшный рев, вдобавок трещал огонь и выли сирены «скорой».

Догадавшись, что пожарный спрашивает, нужна ли мне помощь, я проорала:

– Я в порядке! – потом указала на горящую квартиру и добавила: – Это моя!

Одной рукой схватив за шиворот, он потащил меня подальше от огня, осыпающихся дождем искр и лопающихся стекол, ревущих струй воды из шлангов, обвисших проводов под напряжением и отпустил только на противоположной, безопасной стороне улицы.

Мое лицо все еще было закутано мокрым полотенцем, второе полотенце, с головы, я где-то потеряла. Вытерев лицо, я присела на корточки и с наслаждением вдохнула свежий воздух, которым поперхнулась и закашлялась. Когда кашель утих и я смогла подняться, я сразу двинулась к собравшейся толпе, ввинтилась в нее и продолжала путь, лавируя между людьми. Ненавистная психопатка, которую я искала, наверняка не в пижаме или ночной рубашке, а в уличной одежде.

Уайатт!

Внезапно вспомнив о нем, я прекратила поиски и полезла в сумку за телефоном. И на этот раз порезалась, задев нож, черт бы его подрал. Выругавшись, я заснула нож лезвием вниз в один из внутренних карманов – как я раньше до этого не додумалась? Ах да, я же выбиралась из горящего дома! Порезанный палец я сунула в рот, пососала, потом вытащила и осмотрела, но, поскольку порез напоминал тончайший красный волосок, волноваться было не о чем.

Я нашла телефон, открыла его, обосновавшись в пятне света из ближайшего окна, и обнаружила, что пропустила четыре звонка. Звонил Уайатт – наверное, кто-то в Службе спасения узнал адрес и сообщил ему, а может, он спал в обнимку с полицейской рацией. Я набрала его номер.

– Блэр! – взревел он вместо приветствия. – Какого дьявола ты не берешь трубку?

– Звонка не слышала! – крикнула я в ответ и не узнала собственный хриплый голос. – У нас тут пожар, сработали все сирены сразу! А потом некогда было – выбиралась из окна со второго этажа!

– Господи! – ошеломленно выговорил он. – Ты цела?

– Вроде да. А вот квартире конец. – Я перевела взгляд на мой бывший дом и вдруг с ужасом вспомнила: – Боже, твоя машина!

– Плевать на машину, она застрахована. С тобой точно все в порядке?

– Конечно. – Я поняла, почему он спросил дважды, – помня о недавних событиях, он наверняка думал, что я в критическом состоянии. – Только палец порезала, когда доставала нож из сумки, а в остальном никаких травм.

– Найди офицера полиции и не отходи от него, – велел Уайатт. – Я скоро буду, самое большее – через пять минут. Ручаюсь, это не случайность, поджигатель где-то рядом – может, даже у тебя за спиной.

Вздрогнув, я обернулась и столкнулась нос к носу с пожилым джентльменом, который смотрел на пожар широко раскрытыми от любопытства и ужаса глазами. От неожиданности он подпрыгнул.

– Поэтому я и прихватила нож, – сообщила я, снова переполняясь яростью. – Ну попадись мне эта тварь… – Глаза пожилого джентльмена совсем вылезли из орбит, и он попятился.

– Блэр, сейчас же спрячь нож и делай только то, что я тебе скажу! – рявкнул Уайатт в трубке. – Это приказ!

– Тебя-то в горящем доме не было, – возмутилась я, но в трубке было тихо: Уайатт уже отключился.

Ну и черт с ним, главное – найти эту гадину. Я захлопнула телефон, бросила его в сумку и снова принялась лавировать в толпе зрителей, глядя не на лица, а на одежду. Мужчин я отсеивала автоматически. Возможно, этой психопатки здесь вообще нет. Она вполне могла сбежать сразу после того, как бросила мне в окно зажигательную бомбу или что там это было, но я читала, что убийцы и поджигатели никогда не спешат удрать – наоборот, смешиваются с толпой зевак и любуются делом своих рук.

Кто-то коснулся моей руки, и я обернулась. Рядом стоял офицер Демариус Уошингтон. Когда-то мы вместе учились в школе, поэтому были хорошо знакомы.

– Блэр, как ты? – спросил он.

Смуглое лицо под козырьком фуражки было напряженным.

– Хорошо, – в сотый раз за этот вечер повторила я, и голос выдал меня – прозвучал хрипло и сварливо.

– Идем со мной. – Демариус взял меня за локоть и осмотрелся. Должно быть, Уайатт связался с ним и предупредил, что мне грозит опасность. Я со вздохом подчинилась. С Демариусом под боком охотиться на психопатку бессмысленно, он все равно не позволит мне выпустить ей кишки. У копов дурацкие принципы.

Демариус вывел меня из толпы к патрульной машине. Я старалась ступать осторожнее, потому что вся земля была усеяна каким-то мусором, а я шла босиком, но, поскольку меня тянули за руку, тщательно выбрать место, куда поставить ногу, удавалось не всегда. Под левую ступню попалось что-то острое, я вскрикнула от боли. Демариус вздрогнул, схватился за оружие, его взгляд заметался в поисках угрозы.

– В чем дело? – перекрикивая шум, рявкнул он.

– Наступила на что-то.

Посмотрев вниз, Демариус впервые заметил, что я босиком, и чертыхнулся – непрофессионально, но мы же знакомы всю жизнь, а точнее, с шести лет. Я попыталась сделать еще шаг и снова взвизгнула, едва коснувшись левой ступней земли. Держась за Демариуса и прыгая на правой ноге, я схватилась за левую и наклонилась над ней. В полутьме удалось разглядеть только, что подошва потемнела. На что я наступила, я так и не поняла.

– Держись, – велел Демариус и на руках донес меня до патрульной машины, открыл заднюю дверцу, усадил боком на сиденье, так что ноги торчали наружу, а потом вытащил из-за пояса фонарик и наклонился.

При свете фонаря обнаружилось, что вся моя подошва мокрая и красная. Чуть пониже подушечки из нее торчал осколок стекла.

– Сейчас принесу аптечку, – пообещал Демариус. – Посиди здесь.

Он вернулся с аптечкой и одеялом, которое набросил мне на плечи. Только после этого я заметила, что дрожу, – когда борешься за жизнь, о холоде как-то не думается. Но адреналин перестал действовать, от утренней прохлады мои голые руки и плечи покрылись мурашками. Я была в одном топике – без лифчика, само собой – и тонких пижамных брюках, завязка которых ослабела, брюки съехали на бедра и обнажили живот. Спастись из горящего дома я предпочла бы в другом наряде, но переодеваться было некогда; хорошо, что удалось вытащить из окна хотя бы свадебные туфли.

Эти туфли – единственное, что у меня осталось.

Кутаясь в одеяло, я обернулась и уставилась на мой пылающий дом. Теперь, когда отступила необходимость думать о спасении жизни, я вдруг осознала, что лишилась всего: всей моей одежды, мебели, посуды, кухонной утвари, всех вещей.

Демариус присвистнул и замахал рукой, подзывая медика.

• Предыдущая
• 36/56
• Следующая