Золотая лихорадка. Урал. 19 век. Книга 2 (СИ) - Громов Ян - Страница 15

Я провёл пальцем по извилистой линии тракта.

— Эта дорога — наша аорта. По ней идёт еда, порох, железо. По ней уходит золото, которое превращается в деньги. Если они перережут её — мы трупы. Зимой ещё ладно, есть запасы. А весной?

— Так что ж теперь, не ездить? — нахмурился Архип.

— Ездить. Но по-другому. Время одиноких всадников и простых телег прошло. С этого дня мы переходим на военное положение.

Я посмотрел на Игната.

— Игнат, ты теперь не просто начальник охраны. Ты начальник транспортной службы. Никаких больше «сгоняю по-быстрому». Каждая поездка — это войсковая операция.

— Конвои? — понял Игнат. Глаза старого служаки загорелись.

— Именно. Колонны. Впереди разведка — два-три человека налегке, проверяют дорогу, кусты, овраги. Следом — основные сани с грузом. Замыкающие — прикрытие. И самое главное — огневая мощь.

Я посмотрел на Игната.

— У нас мало бойцов, Игнат. Катастрофически мало. Твои «волки» хороши, но они не двужильные. Нам нужны люди. Хорошие, умеющие обращаться с оружием люди.

— Где ж их взять? — развёл руками Игнат. — В округе одни беглые да пьянь.

— В городе. Ты пойдёшь со следующим конвоем. И твоя задача — не муку купить. Твоя задача — вербовка. Мне нужны отставные солдаты. Казаки, которых со службы попёрли за буйство. Охотники, которым терять нечего. Платим щедро. Серебром. Но отбор жёсткий. Пьяниц, воров, каторжных с «мокрой» статьёй — не брать. Нужны те, кто умеет держать строй и выполнять приказ.

— Понял, — Игнат хищно усмехнулся. — Найду. Есть у меня пара адресов, где старые служивые обитают. Они за хорошую монету и харчи к самому дьяволу в пекло пойдут.

— И ещё, Игнат. К Степану загляни.

Я сел за стол, придвинул чернильницу.

— Война выигрывается не только пулями. Мне нужно знать, кто платит Штольцу. Откуда у Рябова деньги на наёмников, если прииски стоят? Кто его «крыша» в Перми или Екатеринбурге? Степан должен превратиться в большого паука. Пусть нанимает соглядатаев, платит трактирщикам, проституткам, писарям. Мне нужны имена, явки, маршруты снабжения бандитов.

Я быстро набросал письмо Степану. Почерк у меня был скверный, но Степан разбирал.

«Степан Захарович. Ситуация меняется. Мы переходим к активной обороне. Твоя задача — разведка. Глубинная. Узнай всё про Штольца. Кто он, откуда, какие у него слабости. Найди каналы финансирования Рябова. Если есть возможность перекупить кого-то из их поставщиков или даже мелких командиров — действуй. Денег не жалей. Золото я пришлю. И ещё… пусти слух. Что артель „Воронов и Ко“ нанимает охрану. Дорого. Но для серьёзных людей. Пусть к нам сами тянутся.»

Я запечатал письмо.

— И последнее, — добавил я. — Если уж нам приходится воевать на дорогах, то пусть эти дороги работают и на нас.

Я провёл рукой по карте.

— Отныне мы возим грузы разными дорогами, в разное время. Сегодня — тропой через болота. Завтра — старым трактом. Послезавтра — вообще в обход, через Медвежий перевал. Пусть попробуют угадать, где мы появимся.

— А если всё равно попадём в засаду? — спросил Игнат.

— Попадём, — согласился я. — Но не безоружными торговцами, а вооружённой группой, готовой к бою. И у нас будет план отхода, заранее намеченные точки сбора, схроны с оружием и припасами.

Я снова склонился над картой.

— Архип, тебе новое задание. Делаешь тайники. Здесь, здесь и здесь, — я тыкал пальцем в точки. — В каждом — порох, свинец, сухари, мясо вяленое. Чтобы если группу прижмут, она могла продержаться несколько дней и дать бой.

— Понял, — кивнул кузнец. — А что с тайниками делать? Зарыть?

— Зарыть. Но так, чтобы наши знали, где искать, а чужие не нашли. Елизар, твои люди помогут. Они землю знают лучше нас.

— Сделаем, — пообещал старовер.

Я выпрямился, чувствуя, как план складывается в голове.

— И ещё одно. Нам нужны ложные цели. Штольц ждёт наших обозов, готовит засады. Дадим ему то, что он хочет увидеть.

— Не понял, — признался Архип.

— Пустые обозы, — пояснил я. — Или с дрянным грузом. Дровами там, камнями. Но внешне — как настоящие. Штольц потратит людей и время на их захват, а мы тем временем проведём настоящие грузы другой дорогой.

Игнат хищно ухмыльнулся.

— Хитро. Мне нравится.

— И последнее. Михей!

В дверь заглянул Михей, которого я попросил дожидаться снаружи.

— Бери людей, топоры. Начинаете валить лес поперёк тракта. В трёх местах. Не полностью перекрыть — оставить узкие проходы. Но чтобы большая группа не могла пройти быстро.

— А зачем? — не понял Михей.

— Бутылочное горлышко, — объяснил Игнат раньше меня. — Если их много, а дорога узкая — они растянутся, потеряют манёвренность. А нас мало — мы можем ударить по голове колонны и отойти, пока хвост поймёт, что происходит.

— Именно, — подтвердил я. — И ещё — минируем проходы. Архип, те фугасы, что мы делали для защиты лагеря… можешь сделать переносные?

— Могу. Поменьше размером, но сильнее заряд.

— Делай. Будем ставить их на тропах, где ожидаем засады. Пусть Штольц узнает, что такое мина-ловушка.

Архип потёр руки.

— Это я сделаю с удовольствием.

В конторе воцарилась рабочая тишина. Каждый обдумывал свою часть большого плана.

— Вопросы есть? — спросил я.

— Один, — подал голос Елизар. — А если всё это не поможет? Если Штольц всё равно сумеет нас задушить?

Я повернулся к нему.

— Тогда, отец, мы перестанем играть в обороне. Тогда мы сами пойдём к нему в гости. Но это крайний случай. А пока — работаем по плану.

— Собираемся, — подытожил я. — Первый обоз выходит послезавтра. Игнат, готовь людей. Елизар, на тебе провиант. Сухари, солонина — сухой паёк на три дня пути, на случай, если придётся в лесу сидеть.

Работа закипела с новой силой. Архип с помощниками оккупировали один из навесов. Стучали топоры, визжали пилы. Они брали обычные грузовые розвальни и превращали их в монстров. На борта нашивали брус-десятку. Внутрь, как я и говорил, набивали мешки с плотно утрамбованным песком.

Получилось грубо, тяжело, но надёжно. Я лично проверил «броню» — выстрелил из штуцера с тридцати шагов. Пуля вошла в дерево, расщепила его, но завязла в песке, не пройдя навылет.

— Годится, — вынес я вердикт. — Внутри, на дно, тоже мешки киньте. Чтобы снизу не прострелили, если на косогоре будут.

Утром третьего дня конвой выстроился у ворот.

Зрелище было внушительное и жутковатое. Впереди — трое лыжников в белых маскхалатах во главе с Фомой. Это глаза.

За ними — первые сани. В них сидели двое стрелков с винтовками, глядя по сторонам через пропиленные бойницы. Правил сам Игнат, укрывшись за щитом из досок.

Следом — трое обычных грузовых саней. Пустые пока, но на обратном пути будут гружёные. Возчики сидели, вжав головы в плечи, ружья у каждого под рукой.

Замыкали колонну вторые «бронесани» с двумя стрелками, у которых был запас заряженных ружей.

Я вышел проводить их.

— Помни, Игнат, — сказал я, пожимая его жёсткую руку. — Не геройствовать. Если засада — круговая оборона и отстреливаться. Груз бросить можно, людей — нет.

— Не учи учёного, командир, — буркнул он, проверяя пистолет за поясом. — Прорвёмся. Штольц, поди, ещё раны зализывает после нашей ночной прогулки.

— С Богом.

Ворота открылись, и скрипучая, тёмная змея конвоя выползла в белое безмолвие тайги. Я смотрел им вслед, пока они не скрылись за поворотом.

Теперь оставалось только ждать. И готовиться.

Потому что Штольц ответит. Обязательно ответит. И ответ этот будет не в лоб, а куда хитрее.

Вечером ко мне подошёл Елизар.

— Андрей Петрович, — начал он издалека, переминаясь с ноги на ногу. — Тут такое дело… Люди говорят.