Путь попаданки. Книга 1 (СИ) - Иванова Инесса - Страница 13

Я каждый раз боролась с желанием протянуть руку и дотронуться до него, чтобы убедиться, что он человек. Вдруг моя рука пронзит пустоту, а тьма, из которой соткан герцог Кастра? развеется, как дым?

Глупые, однако, мысли.

— Не стоит здесь задерживаться, ваше величество. В этом месте вашей жизни угрожает опасность. Мои шпионы перехватили приказ Марии, чтобы вас незаметно лишили жизни.

— А при дворе будет безопасно?

— При дворе Мария не посмеет. Там много глаз, и она будет под подозрением. Как только вы приедете, она будет вынуждена удалиться в своё поместье.

Ага, которое ей подарил король!

Складно придумано. Бланка сразу поверила, потому что герцог говорил ей именно то, что она хотела слышать.

Но в реальной истории появление королевы при дворе, где царствует фаворитка, ничего не решало. Королеву только больше унижали.

Я должна была смолчать, изобразить радость, побежать собирать вещи. Но не могла не спросить:

— Ваше сиятельство, объясните мне, неразумной женщине, почему его величество решил отослать фаворитку именно сейчас? Что изменилось?

— Непременно объясню, ваше величество. В дороге у нас будет много времени на беседы.

Родриго Каста был обаятельным, но скользким царедворцем. Он легко уходил от ответа на каверзные вопросы, чтобы потом спокойно их обдумать. И придумать достоверный ответ.

Что же, хорошая попытка заманить меня в ловушку. И я сделаю вид, что попалась. Медлить больше смысла всё равно нет.

Дорога — значит дорога.

— Я посмотрю, как идут сборы, — ответила я с лёгкой полуулыбкой и отправилась к себе, услышав вослед ругательное прозвище от Сируса.

Ничего, я ещё поквитаюсь за всё с твоим хозяином!

Вкратце я пересказала суть разговора Ирен. Она только пожала плечами.

— Я буду рядом, ваше величество. И мой нож тоже.

Я не стала пугать бедняжку стражей и слугами герцога. В столь щекотливом деле, как умерщвление королевы, он попытается обойтись без лишних свидетелей.

Но маленький ножик против тёмного мага не поможет. А вот хитрость — возможно.

Уже после обеда, который мне подали в личные покои, мы отправились в путь.

На улице в карете, обитой изнутри красным бархатом с вышитыми золотом царскими символами — скипетром и короной — мы начали путешествие.

Пусть и со всеми удобствами было так жарко, что лоб сразу покрылся испариной.

Вереница нашей процессии растянулась, должно быть, на метров триста или пятьсот. У Бланки оказалось не так мало вещей.

— Вы правильно сделали, что отказались от услуг дам, — похвалила Ирен, по привычке говоря вполголоса.

— Среди них могут быть шпионки. А, кроме тебя, мне никто не нужен.

Как вскоре оказалось, герцог прихватил одну даму «для моего спокойствия» из замка коменданта, с которым я наотрез отказалась прощаться. Коротко кивнула подобострастному сластолюбцу и отвернулась. А доктор вообще забился в какую-то дыру, откуда носа не казал.

Герцог это заметил и, подсаживая меня в экипаж, сжал руку:

— Вы не пожалеете, ваше величество, что доверились мне.

И посмотрел вполне искренне. Без особого подобострастия, даже покровительственно, но в этом человеке трудно было заподозрить убийцу. И всё же я не обольщалась.

Слишком часто окружающие говорили, что действуют во благо моих интересов. Слишком редко это было правдой. Никогда не было.

Дорога предстояла бы вполне себе скучной, двигались мы медленно, приходилось обмахиваться веером, изготовленным из шёлка на костяной ручке. А нас учили, что веера появились веком позже!

Оказалось, у Бланки и Ирен их по три штуки. Веер был ещё в диковинку, мог служить залогом у купца, потому что стоил целое состояние — удивительно, что у королевы его не отобрали.

На моём веере светло-коричневого цвета были изображены корабли, Ирен я отдала тот, что уже потёрся, но был вполне пригоден для создания прохлады.

Обычно подобные путешествия длились долго ещё и из-за бесконечных привалов. Но всё же хоть нас и сопровождала стража, королеву везли тайно. Дабы избежать провокаций.

Герцог наверняка продумал все остановки по пути, но сейчас он ехал верхом то впереди процессии, то позади неё. Я слышала его голос, отдающий приказы.

— Весточку я отправила, — начала разговор Ирен. Я поняла, что она говорит о письме королю Франкии.

— Дай Бог, чтобы она достигла адресата, — ответила я. — Наставления его Святейшества пойдут на пользу любому.

Я имела в виду мужа Бланки.

— Мне неспокойно, будь начеку, — произнесла я, смотря в окно.

Пейзаж был довольно красивым, хотя уже начинал казаться однообразным. Гладкая равнина, кое-где встречались холмы — ничего примечательного. Однако это лучше, чем лес: здесь сложно ожидать засады.

— Слава Богу, что мы едем в столицу, ваше величество. Но я клянусь вам, что не дам вас в обиду! Я слышала, как стражники говорили, что через часа три или четыре будет постоялый двор, где нас ждут. Там вы сможете помыться и передохнуть.

И снова кольнуло в груди. Я не знала, как и когда погибла Бланка, равно как и то, чья рука нанесла роковой удар. Поэтому была настороже. В напряжении, чувствуя ломящую боль в спине. Даже голова начинала болеть, к счастью, у Ирен всегда были наготове специальные порошки.

Королева слыла хворой, поэтому аптечка Ирен могла сравниться по наполнению с какой-нибудь косметичкой современного мне пенсионера. Однако без необходимости я к лекарствам не прибегала: мало ли, заменят, и всё. Спишут на хворь королевы.

Или тут такие ртутные припарки, что можно помереть и без чужой помощи. Я попала во время, когда лучше надеяться на свой организм, чем на медицину.

— Если герцог задумал убить меня по дороге, то, скорее всего, заманит куда-то и заколет, — рассуждала я с таким хладнокровием, что у бедной Ирен расширились от ужаса глаза.

— Да чтоб у него руки отвалились, прости Господи, мои слова!

Ирен принялась креститься и шептать молитву. Я присоединилась. Слова на латыни сами собой лились из моих уст, будто я всю жизнь только и заучивала их. Что было правдой. Память Бланки подсказала, что она знает многие псалмы наизусть.

Вообще, этот обычай при каждом затруднении в разговоре креститься очень мне нравился. Давал время подумать или уйти от неудобного ответа.

— Знаешь, — произнесла я чуть позже. — Может, попросить духовника на привале прочитать нам проповедь о милосердии и о необходимости уважать и подчиняться Помазаннику Божьему. Если герцог имеет в отношении меня дурные намерения, вдруг слово Божье его обратит?

Тут я иллюзий не питала: тёмный маг даже не особо крестился, так для видимости. Видимо, считал, что Бог от него давно отвернулся, но он был продуктом своей эпохи, значит, с молоком матери или кормилицы впитал священный трепет перед Божьим гневом. Это следовало использовать.

— Ваше величество, — с придыханием и восхищением во взгляде сказала Ирен. Чуть не упала передо мной на колени, но я показала, что это неуместно. — Господь услышал мои молитвы и дал вам новую жизнь! И силу, чтобы повергнуть врагов.

Я слушала сначала рассеянно, думая о своём, но потом стала прислушиваться к словам молочной сестры.

— А что конкретно ты просила в молитве?

— Когда вы сказали мне, что скоро умрёте, что готовы к этому и даже ждёте, я каждый день ходила в часовню Святой Терезы и умоляла подарить вам новую жизнь. Новый смысл, новую цель. Я даже просила отца-настоятеля часовни втайне дать вам новое имя. Матушка говорила, что если так сделать, то болезнь и хворь заберёт старое, а самого человека не тронет. Он отругал меня и сказал, что только при принятии пострига возможно обрести новое имя. Но я выбрала его сама и поставила свечку за здравие, ваше величество. И всё получилось, Святая услышала меня!

— Какое же имя ты мне дала?

— Это было одиннадцатого июля. День памяти святой Ольги Мудрой. Я вас так и нарекла. Вы не сердитесь, ваше величество?

— Это же колдовство! — набросилась я на беднягу.