Больны любовью (ЛП) - Дункан Дейдра - Страница 40

Я киваю, и его мягкие губы снова накрывают мои, медленно, мучительно. Он пахнет коричной жвачкой, которую всегда жует, и лёгким оттенком чёрного кофе — опьяняющая смесь, заставляющая меня искать большего.

Я снова встаю на цыпочки, чтобы быть ближе. Внутри меня разгорается пожар, расплавляя кровь в жидкое золото, горячее и ослепительное. Наши тела сами находят ритм, мои руки в его мягких волосах, его ладони широко раскинуты по моей спине.

Я отрываюсь от его губ, чтобы прикусить его челюсть и шею, и он сжимает мышцы на моей спине, потом опускает руки ниже. Его пальцы скользят под пояс моих шорт. На вкус его кожа солёная, тёплая, настоящая. Я нахожу его пульс и прикусываю, пока он шепчет мне в ухо слова одобрения.

Глухой рык звучит у него в груди, и он снова накрывает мои губы своими, на этот раз требовательнее, руки скользят по моему телу, осторожно обходя самые интимные места, но при этом не торопясь.

Он как будто оставляет свой след. Я чувствую это в его прикосновениях — без давления, но и без сомнений. Это разжигает все мои желания. Он захватывает меня, как пират на просторах океана, гонящийся за горизонтом.

Мы извиваемся, переплетённые, жаждущие, словно над нами сгущается шторм.

Моя кожа горит.

Я хочу его.

Я нуждаюсь в нём.

Мне нужно освобождение.

Его губы снова на моих. Моя нога обвивает его бедро. Его рука погружается в мои волосы. Моя ладонь опускается к поясу его скрабов, пальцы цепляются за резинку.

Он, тяжело дыша, опускает лоб мне на плечо.

— Мне нужно остановиться.

Нет, не останавливайся.

Сердце с силой бьётся о рёбра, я пытаюсь отдышаться. Неужели в этой комнате нет кислорода?

Он прижимает нос к моей шее.

— Если только ты не хочешь большего.

Лёд внутри меня.

Это как ведро холодной воды на моё пылающее тело. Этот страх не должен был быть здесь, но он снова нашёл меня, терзая мои неуверенности.

— Я...

— Ты не готова.

— Пока нет.

Лёгкое прикосновение его губ под ухом вновь будоражит мою нервную систему, мурашки бегут по коже.

— Я умею ждать, — шепчет он.

Я убираю пальцы с его пояса.

— Но не думай, что я не буду за тобой гоняться.

Отступая, я встречаю его взгляд, в котором пылает желание.

— Правда?

Его знаменитая полуулыбка оживает, и он смотрит на мои губы;

— Брось мне вызов и я приму его. — Его рука осторожно вынимает пальцы из моих волос, отводит их назад, чтобы рассмотреть мою шею. Большим пальцем он проводит по коже: — Ой.

Я поворачиваюсь к зеркалу на стене и вижу тёмное пятно на коже там, где были его губы. Прикрываю его рукой и снова смотрю на него, на его довольное лицо и удивлённые глаза.

Он оставил на мне метку. Как настоящий захватчик.

Моё.

Поднять флаг.

— Спасибо за моральную поддержку. — Он касается моих губ лёгким поцелуем и отступает. — Мне пора принять холодный душ.

Декабрь, Год 2

История с плацентой, пролежавшей внутри пациентки четыре дня, мгновенно становится легендой ординатуры. Позже на учебных занятиях Джулиан рассказывает этот случай, уже загнав свою боль куда-то глубоко внутрь. Но наедине он всё ещё не может прийти в себя.

Примерно через неделю после той ночи мы собираемся у меня дома, чтобы вместе готовиться к занятиям. С каждой минутой мы всё ближе придвигаемся друг к другу на диване.

Через час он сдаётся, притягивает меня на колени и целует в висок.

— Тебе уже легче после того случая? — Я кладу ладонь ему на грудь, прикусываю губу и внимательно вглядываюсь в его лицо, пытаясь разглядеть ту боль, которая, я знаю, всё ещё там.

Он пожимает плечами.

— Думаю, мне никогда не станет легче. Но когда-нибудь я справлюсь. — Его губы опускаются к моей шее, и у меня перехватывает дыхание. По телу разливается тепло, как свет и блеск, но он отстраняется и смотрит мне в глаза. В его взгляде всё написано — желание, открытое и голодное. Я быстро целую его в губы и соскальзываю с его колен.

Дистанция. Мне нужна дистанция.

Его полуулыбка пронзает моё сердце. Оно сбивается с ритма, потом спотыкается ещё несколько раз подряд. Эти перебои пугают меня. Как будто он воткнул в мою грудь электрод. Мой личный дефибриллятор.

— Ещё не готова? — Он приподнимает бровь.

Я вздрагиваю, щеки вспыхивают жаром, и я прикусываю губу.

Он тянется к кофейному столику, где остались наши учебные материалы, и тёмные глаза пробегают по моему лицу.

— А если я соблазню тебя карточками для учёбы? — Его длинные пальцы обхватывают стопку карточек.

Жаркая волна накрывает меня и оседает где-то внизу живота, но я прячу её за смехом.

— Как тебе вообще удалось сделать это сексуальным?

Он понижает голос, и его полуулыбка превращается в настоящую.

— Потому что учёба тебя заводит.

Я шлёпаю его по плечу.

Он смеётся, а потом снова становится серьёзным.

— Ладно. Давай. Расскажи мне про стадии рака шейки матки.

* * *

Доктор Чен нависает у меня за плечом в ординаторской при операционной, где я сижу за компьютером и заполняю карты. Сегодня у нас было два кесаревых сечения, и я буквально светилась от счастья. Ни одной ошибки, всё сделано в разумные сроки. Улыбка не сходит с моего лица.

— Сегодня вы хорошо поработали, доктор Роуз.

Наверное, он ужасно храпит во сне, потому что полоски от его CPAP-аппарата до сих пор отпечатались на пухлых щеках. Очки запотели после операции, но сквозь лёгкий туман смотрят добрые карие глаза. Его усы с проседью чуть подрагивают в улыбке.

У меня сжимается горло.

— Правда?

— Вижу, что вы тренировались. Хорошая работа.

По венам разливается горячая волна восторга. Всё это — благодаря Джулиану. Именно его помощь привела меня к этому моменту.

Чен садится рядом и достаёт телефон.

— Хотите посмотреть мои фотографии из Греции? Мы были там две недели, знаете ли. Миссис Чен меня убьёт, если я не покажу их.

Я улыбаюсь и устраиваюсь поудобнее. Он уже в который раз приплетает свою поездку в Санторини к каждому нашему разговору, но я готова смотреть хоть миллион его снимков с греческой едой, лишь бы он так меня хвалил.

После просмотра он встаёт и сжимает моё плечо.

— Доктор Роуз.

— Эм. Да?

— Поступайте правильно.

Я смеюсь, когда он уходит. «Поступайте правильно» — это его девиз, напутствие, которое он даёт каждому ординатору хотя бы раз. Когда Чен скрывается за дверью, я хватаю телефон.

Я: Сегодня отличный день!

Мама: Это замечательно. Люблю тебя, милая.

Открываю чат «Pit It or Quit It».

Я: Чен только что сказал, что я хорошо поработала

Я: Впервые за всё время

Алеша: Давно пора ему признать твоё величие

Рэйвен: Это круто, Грейс!

Улыбаясь в телефон, я вздрагиваю, когда чья-то рука ложится мне на плечо. Поворачиваю голову, но сердце не успокаивается, когда вижу знакомые длинные пальцы, обхватившие мою руку.

— Поздравляю, — шепчет Джулиан у моего уха и целует меня в шею.

— Джулиан! — Я отталкиваю его. — Нас же кто-нибудь увидит.

Он посмеивается и опускается в кресло рядом. Мы с ним вроде как ещё не дали определения нашим отношениям, но что-то между нами точно есть. Я попросила его пока держать это в секрете, чтобы избежать слухов, которые начнутся, как только всё станет известно. Он согласился, но если судить по тому, как он ведёт себя наедине, с каждым разом становится всё очевиднее, что он бы с радостью прижал бы меня прямо в диктовочной.

Концы его тёмных волос выбиваются из-под синей хирургической шапочки, а очки так и норовят ударить меня прямо в сердце. Он входит в систему, взгляд бегает по экрану.

Я оглядываюсь. Диктовочная пустая, поэтому нежно провожу костяшкой пальца по его челюсти.

— Ты не брился.

Появляется его знаменитая полуулыбка.

— Одна особа не дала мне выспаться, но не по приятной причине. — Он смотрит на меня. — Всё, что она хотела, — это учиться.