Да, та самая миледи - Галанина Юлия Евгеньевна - Страница 16

• Предыдущая
• 16/67
• Следующая

– Чего этот ветрогон мешается не в свое дело?! – вскричал он, нагибаясь к дверце еще ниже.

Выглядело это так, словно этот риторический вопрос он адресует мне:

– Почему он не проходит своей дорогой?!

«А я знаю?» – так и вертелось у меня на языке. Но всадник справа избавил меня от необходимости отвечать на дурацкие вопросы.

– Сами Вы ветрогон! – проорал он в другую дверцу, тоже наклонившись. Ну просто выстрел из мушкета послал, да и только! – Я не прохожу своей дорогой, потому что мне захотелось остановиться здесь!

Вот это, я понимаю, гонор! Жаль, в карете больше никого не было, я охотно заключила бы пари, как будет развиваться эта встреча.

Трусоватый деверь немного струхнул и вполголоса спросил меня, не безумец ли нам попался. Дорогой брат, глупышка, думал, это его сырая Англия, где с такими, как он, носятся, как с тухлым яйцом!

– Я разговариваю с вами по-французски! – не дал мне и рта открыть задиристый незнакомец. – Так будьте добры, прошу Вас, отвечайте мне на том же языке. Вы брат этой дамы, прекрасно, но вы не мой брат, к счастью!

«Эта дама» меланхолично подумала, что молодому человеку повезло с отсутствием такого противного родственника.

Все, мое присутствие больше не требовалось, дело целиком было на мази. Я не собиралась помогать Винтеру выкручиваться из стремительно назревающей, словно гнойный фурункул, дуэли, предоставляя ему самому проявить хваленое мужество лорда и не прятаться за дамскими юбками.

И коротко приказала кучеру:

– Домой!

Лица у обоих мужчин вытянулись. Они, бедолаги, думали, что в силу дамской боязливости я буду препятствовать ссоре, играя некую роль забора между двумя отчаянно гавкающими псами.

В заднее окно было видно, что деверь попытался постыдно сбежать вслед за мной, но пылкий незнакомец его остановил. Я была больше чем уверена, что дорогой брат попытается отвертеться от дуэли, свалив все на отсутствие при себе шпаги, но решительный вид молодого человека говорил, что он скорее безвозмездно преподнесет Винтеру коллекцию превосходных шпаг, чем откажется от драки.

Я даже почти поверила, что от дуэлей может быть какая-нибудь польза…

Спустя полчаса после того как я добралась до особняка, туда же примчался взмыленный Винтер и, даже не заходя на мою половину, пробежал к себе. Затем, переодетый и вооруженный, он взял карету и умчался к своим собутыльникам, видно, дуэль должна была состояться по всем правилам.

В его отсутствие я расставляла цветы по окнам и гадала, где будет схватка – на Прэ-о-Клер или у Люксембургского дворца?

Было страшно интересно и, не скрою, очень хотелось, чтобы исход дуэли разрешил заодно и мою проблему.

Час спустя дорогой брат явился обратно без шпаги и без одного из друзей.

И, сияя всей своей лошадиной физиономией, возвестил, что сегодня вечером мне предстоит принять одного великодушнейшего молодого человека, который пощадил его и, мало того, отдал кошелек их несчастного, павшего в бою друга, принадлежащий ему по праву победителя, не своим слугам, а лакеям противника. (В связи с чем Винтер явно подумывал, что может сэкономить на месячном жалованье для своего неожиданно разбогатевшего слуги.)

К непрошеному посетителю, явившемуся в особняк вместе с деверем в восемь часов вечера, я, конечно же, благосклонности не испытывала и приняла его очень сдержанно.

Это не смутило ни молодого человека, ни моего мужественного деверя.

– Вы видите перед собой, – заявил он, представляя юношу, который носил, как оказывается, фамилию д'Артаньян, – молодого человека, который держал в своих руках мою жизнь и не пожелал злоупотребить своими преимуществами, хотя мы были врагами вдвойне, потому что, во-первых, я оскорбил его первым, во-вторых, я англичанин. Поблагодарите его, сударыня, если Вы питаете ко мне какое-нибудь чувство!!!

Я, признаться, люблю тонкий английский юмор моего дорогого брата, но на этот раз он просто превзошел самого себя! Настолько, что даже я не сразу сдержала эмоции.

Молодой человек ждал.

– Милости просим, сударь, – не произнесла, а пропела я. – Вы приобрели сегодня вечные права на мою признательность!

Лорд Винтер отцепил от своего камзола прильнувшую было к нему Жужу и с жаром принялся живописать поединок.

Слушать его было неприятно: прыткий молодой человек, судя по рассказу деверя, мог не единожды его убить. Я насчитала по меньшей мере три безупречных возможности. Но не убил, что было очень странно, учитывая ту настойчивость, с которой нарывался на ссору юнец. С чего бы такое милосердие?

Корове ясно, что пощадил он моего дорогого брата отнюдь не от вспыхнувшей внезапно симпатии, а скорее, как пропуск в этот дом. Не люблю лицемеров!

Дорогой брат, по своему обыкновению, ничего не замечал. Окончив рассказывать, он подошел к столику, где стояли на подносе бутылка испанского и стаканы.

Он налил два стакана, как обычно забыв про женщин, и знаком предложил посетителю выпить.

Это предложение пришлось господину д'Артаньяну не по душе. Пощадить противника он пощадил, но пить за его здоровье не собирался. Очень интересно… Д'Артаньян задергался, как итальянская марионетка на веревочке.

На его счастье, к Винтеру почти подбежала Кэт и что-то ему прошептала. Сославшись на неотложное дело, дорогой брат покинул нашу теплую компанию.

Пришлось развлекать незваного гостя.

Оставшись со мной наедине, он тут же впился огнедышащим взглядом в мое декольте, и секунду спустя я просто физически почувствовала, что осталась в чем мать родила, а на полу догорают остатки моего подола вместе с нижним бельем.

Ну и гасконец, просто пышущий пламенем дракон! Даже его царственный земляк, покойный Генрих Четвертый, и то, говорят, при всей своей любви к женщинам не позволял себе их так откровенно разглядывать…

Б качестве закуски к вину, которое мы не пили, я рассказала ему все, что можно было рассказать в светской беседе.

И про то, что лорд Винтер брат моего покойного мужа, и про то, что мой ребенок наследник Винтера, если он не женится, – такие сведения обычно не говорят малознакомым людям в первую же встречу, но я надеялась, что гасконец сообразит: при таком положении семейных дел ему рассчитывать на мою признательность сложно.

В ответ д'Артаньян принялся уверять меня в своей преданности, нагромоздил такую скользкую кучу любезностей, что они закрыли меня с головой. Я и слова вставить не могла в этот поток красноречия.

И опять этот взгляд, раздевающий без всякого на то поощрения.

Я еле дожила до того часа, когда посетитель собрался уходить, и на радостях очень тепло распрощалась с ним. Но когда он упругой походкой пересекал двор особняка, безошибочное чувство подсказало мне, что молодой человек не ограничится одним визитом и лицезреть мне его придется значительно чаще, чем хотелось бы.

Граф де Вард на мое письмо не ответил.

А я-то думала, что давно разучилась плакать…

На следующий день господин д'Артаньян навестил нас с милым братом вновь. И как-то так совпало, что Винтера не было дома… Пришлось опять заниматься гостем.

Я спросила его, откуда он родом, кто его друзья. После того как короткий послужной список молодого человека стал мне ясен, я поинтересовалась, не было ли у него намерения поступить на службу к Его Высокопреосвященству.

Молодой человек сделал постное лицо и, осторожно выбирая слова, сказал, что не преминул бы поступить в гвардию кардинала, а не в гвардию короля, если бы так же хорошо знал господина де Кавуа, как он знал господина де Тревиля. Очень интересно…

Я спросила, не бывал ли он в Англии?

Д'Артаньян ответил, что ездил туда по поручению господина де Тревиля для переговоров о покупке лошадей и даже привез четырех в качестве образца. Безумно интересно… А не сталкивались ли мы с господином д'Артаньяном где-нибудь на жизненных тропинках? Надо было навести кое-какие справки. Например, у моего приятеля Рошфора. В ближайшее время. Как только он вернется из провинции.

• Предыдущая
• 16/67
• Следующая