Магия белых ночей (сборник) - Каблукова Екатерина - Страница 64

Обратно летела размеренно, размышляя, как бы вывести на чистую воду волкодлаков, которые потеряли всякий страх. Полог невидимости хорошо скрывал колдунью от любопытных глаз, и она спустилась ниже над Конной площадью.

Народ здесь всегда суетился. Крикливые торговцы продавали сушёную корюшку и грибы, предлагали меха и замороженное мясо.

Волкодлаков Анна приметила сразу. Рассредоточившись, они подходили к торговцам, что-то грубо говорили, а когда те смели возмущаться, начинали толкаться и скалиться. После чего выхватывали товар и убегали, не дожидаясь, пока торговец опомнится и позовёт городового.

– Ну вы и пиявки, – пробормотала Анна и направила горшок преследовать волкодлаков.

Но те будто растворились в толпе. Рассерженная колдунья приземлилась в небольшом дворе-колодце. Полог невидимости она сняла, а горшок взяла под мышку. В таком виде Анна и вышла на Конную площадь, надеясь, что так сумеет разведать больше, чем с воздуха.

Но не прошла и десятка метров, как наткнулась на широкую мужскую грудь в полном обмундировании полицмейстера. Когда подняла взгляд, то узнала недавнего гостя.

– Михаил Вольдемарович? – удивилась колдунья, чувствуя, как быстро забилось сердце от тревоги. – А вы здесь какими судьбами?

Бывший постоялец теперь выглядел свежим и бодрым. Царапина на щеке затянулась полностью, даже следа не осталось, на мужественном лице тёмно-карие глаза смотрят внимательно и цепко. А форма на нём сидит как влитая. Анна вспомнила сплетни Акулины о новом полицмейстере по делам чудесным и нервно сглотнула – если такой займётся её заезжим двором, добра не жди.

– Анна Тимофеевна, вас я могу спросить о том же, – ответил Михаил Вольдемарович. – Не думал, что вы самостоятельно выбираетесь на Конную площадь. У вас же есть прислужница.

Сердце Анны пропустило удар. А вдруг догадается, что она колдунья? Что тогда? Устроит народный суд и спалит дотла её заезжий двор?

– Так на прогулку вышла, – ответила Анна первое, что пришло в голову.

Он покачал головой.

– Не самое это хорошее место для молодой и красивой барышни, – произнёс он. – Здесь с недавних времен промышляет премерзкая шайка.

– В самом деле? – делая вид, что не в курсе, полюбопытствовала Анна.

Молодой мужчина кивнул и ответил:

– Так точно. Буквально сегодня их видели в Гостином дворе. А спустя десять минут уже на Конной площади. Быстро передвигаются, но вы не беспокойтесь. Изловим и их.

По интонации Анна поняла – настроен он решительно. Скорее всего, в жизни ни разу не проигрывал и даже не знает, что это такое. И поклонниц за ним ходит целый табун, это как пить дать.

Анна проговорила, почему-то смутившись:

– Охотно вам верю.

– Вам не стоит оставаться тут одной, – сообщил Михаил Вольдемарович. – Позвольте, я провожу вас домой.

План разведать обстановку рухнул как карточный домик. Анна попыталась возражать, хотя и понимала – тщетно.

– Да неудобно как-то… – сказала она.

– Отказа не приемлю, – с приветливой улыбкой, но чётко ответил бывший постоялец, косясь на горшок под локтем Анны. – Тем более я обещался к вам сегодня заглянуть. Изначально мой путь был иным, но я рад, что вы мне встретились.

– А я-то как рада, – натянув улыбку в ответ, сказала колдунья.

С Конной площади они вышли быстро, поскольку народ там ещё с утра притоптал снег. Но дальше улицы всё ещё по колено завалены снегом, двигаться пешком было невыносимо, и Михаил Вольдемарович, несмотря на протесты Анны, взял крытые сани.

Он деликатно помог ей в них сесть, а когда извозчик дал команду, салазки с тихим шуршанием помчались по снежному покрову. Сперва ехали в молчании, от которого у колдуньи в животе внутренности сжимались в кулак. Чем больше она разглядывала умело вылепленное природой лицо позавчерашнего постояльца, тем больше понимала – перед ней тот самый полицмейстер, прибывший в город по душу всех причастных к колдовству. Всё совпадает, Акулина говорила о прибытии важного лица, и вот оно – важное лицо.

Закусив губу, Анна сдержала испуганный стон и поинтересовалась:

– Так, значит, вы ловите эту шайку? Ну ту, которая промышляет на площадях.

Михаил Вольдемарович кивнул.

– Выслеживаем. Ловкие они. Следы заметают пуще метели. Что говорит об умелости и хорошей практике. Но не волнуйтесь, найдём и предадим справедливому наказанию. Не таких ловили, Анна Тимофеевна.

Что под этим он подразумевал, Анна не представляла, но прозвучало страшно. Однако рассказать, что эта шайка останавливалась у неё на заезжем дворе, немного подмывало. Наверняка это как-то поможет делу – ведь она сама намеревалась изловить негодяев-волкодлаков. Останавливало другое – этот красавец-полицмейстер наверняка в курсе, что шайка состоит из волкодлаков. А значит, может догадаться, что и она знает. Стало быть, замешана.

Поэтому Анна промолчала. Зато Михаил Вольдемарович хлопнул себя по лбу и проговорил бодро:

– Ах я остолоп! Прошу меня простить великодушно. Я ставлю вас в неловкое положение. Вы спасли мне жизнь, а я даже не удосужился отрапортовать о своей принадлежности.

От неожиданности Анна икнула, а попавшие на ухаб сани подкинули её на сиденье и едва не бросили в руки полицмейстеру. Кое-как удержавшись на месте и придержав горшок, колдунья выдавила с напускной улыбкой:

– Да полно вам…

– Покорнейше прошу меня простить, благодетельница и спасительница, – чётко и улыбаясь произнёс молодой мужчина. – Осмелюсь представить себя полностью – полковник Статский Михаил Вольдемарович. Прибыл из Архангельской губернии с поручением его светлости по вопросу порядка в деяниях колдовского толка.

Анна едва не поперхнулась, а полковник одарил её таким взглядом, что колени у колдуньи похолодели – слишком уж внимательный и пронзительный этот взгляд. Дежурную улыбку она надела с таким трудом, что не заметил бы этого только слепой. Неужели это правда, и он прибыл по её душу, чтобы предать суду за кляузы от алчных соседей, которые не могут спокойно спать, когда за забором снег белее, а порожек чище?

– Колдовского… Кхм… Толка? – выдавила она сквозь силу.

– Так точно, Анна Тимофеевна, – согласился бывший постоялец и окинул её лукавым взглядом. – Поговаривают, что город на Неве одолели бесчинства со стороны нечисти и прочих представителей запредельного мира.

Анне показалось, что в санях стало душно, она приложила ладонь к горлу и прокашлялась.

– Запредельного мира? Кхе-кхе… Разве такое бывает?

– В наше время и не такое бывает, – многозначительно отозвался полковник, и взгляд его стал ещё выразительнее.

От этого у Анны похолодело в животе. Красавец-то он несомненный, но, если его прислали разбираться с запредельным миром с самого верха, едва ли получится отделаться от такого настырного мужчины. Хотя жаль – мужчина видный и статный.

– И кого же вы, например, ловите? – поинтересовалась Анна.

– Всяких, – ответил полковник. – Разбушевавшихся леших, что слишком близко подходят к городу. Кикимор, которые из прорубей на Неве вылезают и людям вредят. Или вот, например, если жалоба какая поступит на колдовство – моя задача всё выяснить и наказать виновника.

От последних слов у Анны закружилась голова – если он узнает, кто она такая, конец её заезжему двору и ей самой.

Виду, что перепугалась до смерти, колдунья не подала и постаралась, чтобы её смех прозвучал естественно:

– Ой, ну полно вам, Михаил Вольдемарович, сказки рассказывать. Скажете тоже, ну какие лешие? Какие кикиморы? Это всё бабкины небылицы. Лучше признайтесь, что вы прибыли по секретному заданию, о котором не имеете права рассказывать.

Несколько мгновений полковник Статский рассматривал Анну то так, то эдак, а её от взгляда жгучих карих глаз бросало и в жар, и в холод. Потом чему-то кивнул и ответил:

– Вы меня раскусили, Анна Тимофеевна. Чего уж. Простите офицера, который самонадеянно решил, что может заинтересовать такую восхитительную барышню, как вы, небылицами о запредельном мире.