Магия белых ночей (сборник) - Каблукова Екатерина - Страница 58

– Почему? – не поняла я.

– Ты видела, как он на свет щурится? И прямо подальше обходит те витрины, где подсветка ярче.

– Ещё скажи, что приходит только по вечерам.

– И это тоже!

– Не он один. Вот ведь чудеса работы на фултайме, да? Все покупки только по вечерам.

– Но другие не боятся света!

– С чего ты взяла, что этот боится? – я на секунду почувствовала укол непонятного раздражения. Как будто мне было и вправду важно, что там говорят о покупателе… про одного из сотен таких же неважных, с которыми меня ничего не связывало.

– Видела, как он от открытой двери на склад шарахался, – веско заявила Даша. Кажется, она не собиралась отказываться от своей безумной версии. – Чуть ли не зашипел, когда свет на него попал.

– Кажется, ты пересмотрела вампирскую романтику. Или перечитала.

– Даже если и так, – Даша, явно надувшись, скрестила руки на груди. – Ты-то у нас материалистка.

Я пожала плечами.

– Не вижу смысла тратить время на бесполезную веру в чудеса.

Потому что главного чуда со мной так и не произошло.

Стелла нашла меня в начале лета, на дворе уже стоял декабрь, а память так и не вернулась. Впрочем, я уже устала ждать её возвращения и твёрдо решила жить дальше без иллюзий.

За две недели до Нового года начался снегопад, который растянулся на два дня подряд и наглядно показал коммунальным службам, где раки зимуют. Тротуары превратились в узенькие тропинки между снежными бастионами, машины по дорогам не ехали, а ползли, подслеповато подмигивая фарами, крупные белые хлопья танцевали в воздухе, превращая мир в искристую круговерть. В итоге я шла до работы пятнадцать минут вместо пяти, отморозила попу, случайно усевшись в сугроб, и насквозь промочила варежки, играя в снежки со всеми встречными фонарными столбами. Между прочим, победила, со счётом восемнадцать-ноль. Поэтому впрягаться в работу было трудно: я то и дело отвлекалась, грея ладони о кружку с горячим чаем. Хорошо, что покупателей почти не было. В такую погоду все спешили по домам, крюк даже в лишние тридцать-сорок метров казался просто подвигом. Я и сама предвкушала, как после работы пойду к Стелле с пакетом сладостей, она заварит вкусный пуэр, и мы будем вместе сидеть и греться, пока снаружи бушует зима.

В мечтах о чаепитии я отвлеклась на поднос с кокосовым печеньем, только что из печи, и не заметила, как в булочную кто-то зашёл. Хотя странно… Обычно в такой ветер дверь громко хлопала, а тут открылась и закрылась совсем беззвучно. Поэтому я вздрогнула от неожиданности, обернувшись и увидев «вампира-сладкоежку», который стоял перед витриной с руками в карманах и покачивался с пяток на носки и обратно, будто гипнотизируя взглядом то место, где обычно лежал бисквитный пирог. Которого сегодня, как назло, не было.

Я тут же подумала, что версия про вампира разбита вдребезги: сегодня он пришёл рано, сумерки ещё только ложились на город, и, если бы не снежная круговерть и тучи…

– Добрый день, – сказал он. – Дайте, пожалуйста, рогалик и… Бисквит есть?

– Добрый день, – ответила я, ловко подхватывая рогалик длинными щипцами и отправляя его в бумажный пакет. – К сожалению, нет. Может, попробуете что-то ещё?

– Нет, – он улыбнулся, качнул головой и протянул деньги. – Спасибо.

– Пожалуйста, – я посмотрела ему в спину. Теперь дверь громко хлопнула, как положено, а я перевела взгляд на высокий табурет рядом с дверью подсобки… И увидела там нераспакованную коробку со свежим бисквитом.

Не знаю, зачем я это сделала – наверно, такая волшебная погода всё же будит в человеке детскую непосредственность и усыпляет рассудочную бдительность, – но я выскочила вслед за покупателем, надеясь, что он ещё далеко не ушёл, и крикнула:

– Подождите! Подождите, я нашла!

– Что вы нашли? – мурлыкнул голос у меня из-за спины, совсем не с той стороны, куда, кажется, ушёл любитель бисквитов, я резко обернулась и чуть не уткнулась носом в кашемировый шарф, пахнущий каким-то сложным парфюмом, горячим камнем, лавой и весенним ветром.

– Бисквит с джемом. Который вы любите.

– Спасибо, – улыбнулся он, а потом вдруг наклонился и подул мне на нос, прогоняя огромную снежинку. – Кстати, меня зовут Рой.

– А я Ольга.

– Я знаю, – серьёзно кивнул он.

– Откуда?

– У вас же табличка с именем на форме.

Я рассмеялась.

– Да, точно. Совсем забыла. Идёмте за бисквитом? А то мне нельзя оставлять прилавок без присмотра.

– Конечно, – ответил он.

А когда я отвернулась и уже пошла к двери в булочную, услышала:

– Вы знаете, что у вас внутри живёт волшебство?

Я вздрогнула, но ничего не ответила. Только подумала с сожалением: ну вот, такой симпатичный, а оказался банальным пикапером. Кажется, именно на их курсах учат задавать дурацкие вопросы, чтобы вызывать у девушек оторопь и пробивать их психологическую броню? Что же, удачи. Наверно, раньше ему просто не попадалась та, что постоянно была в состоянии оторопи от происходящего в её жизни. Вот, как я, например.

Поэтому я вернулась на место, стряхнула снежинки с волос, достала из коробки большой кусок бисквита, упаковала его и молча протянула через прилавок, уже стесняясь своего порыва. Рой взял пирог, но прощаться не спешил. Он пристально смотрел мне в лицо, как будто что-то искал, но не мог найти.

– Ждёте, когда я отвечу на ваш дурацкий вопрос? – немного раздражённо спросила я.

– Нет.

– Тогда… чего же вы ждёте?

– У меня есть два варианта ответа. Первый – думаю, не купить ли ещё пять килограммов овсяного печенья. Второй – размышляю, согласитесь ли вы, если я приглашу вас завтра на чашечку кофе. Как вы думаете, какой выбрать?

– Первый, – не задумываясь, ответила я. Завтра вечером я специально поменялась сменами с коллегой, чтобы подготовиться к контрольной на курсах.

– Что же… – вздохнул он с сожалением. – Тогда давайте печенье. Пять килограммов.

– Вы серьёзно?

– Более чем. Кстати, по второму пункту я настолько же серьёзен. Но раз уж вы отказались…

Он усмехнулся, заплатил за печенье, подхватил большой пакет и ушёл.

А я осталась, глядя через окно на снежную круговерть и почему-то улыбаясь. Даже несмотря на то, что, кажется, только что отшила кавалера.

В тот вечер нас отпустили с работы раньше на полчаса, и я поспешила к Стелле, решив сделать ей сюрприз. Она в последнее время всё больше ворчала, что я задерживаюсь, поздно брожу по улицам, не ношу шапку, хожу пешком вместо того, чтобы брать такси… Словно я была не её взрослой племянницей, а дочкой-подростком, которая загуляла и приходит домой всё позже и позже, поэтому нуждается в дополнительной опеке, учёте и контроле.

Снег всё никак не переставал, я брела сквозь белую блестящую метель и незнамо чему улыбалась. Кажется, Рой оставил мне смешинку, которая поселилась в уголке рта и никак не давала мне сделать серьёзное лицо. Да и мысли были сегодня подозрительно лёгкие, забавные, нелепые, словно в голову залетела стайка разноцветных воздушных шаров, да и осталась там, скрываясь от метели и ветра. Ноги сами несли меня: в подворотню, пройти два длинных дома, повернуть рядом с фруктовым киоском, уже пустым и тёмным, отсчитать третий подъезд с торца дома, набрать на кодовом замке два-два-три-один-решётка, решить не ждать лифт, забраться по лестнице на нужный этаж, позвонить, а потом…

Я подняла глаза и отдёрнула палец от звонка.

Кажется, я слишком задумалась и ошиблась с этажом. Если только Стелла не поменяла дверь, в чём я очень сомневалась: кто будет менять современную металлическую на это древнее чудо дермантиново-коричневого дизайна? Уф-ф. В этот момент за дверью послышались шаги, клацнул замок, и я отпрыгнула назад, малодушно жалея, что не успела убежать. Сейчас придётся извиняться, расшаркиваться, говорить, что я случайно…

– Оля? – на пороге, придерживая дверь, воздвиглась Стелла. И голос её звучал… как-то не так. Не было в нём той самой железобетонной уверенности в окружающем мире и своей правоте. Словно тётя ужасно удивилась, увидев меня.