Маски лицедея (СИ) - Глебов Виктор - Страница 19

— Ерунда. Я не люблю быть в долгу.

— В таком случае… Позвольте подумать. Прямо сейчас мне ничего не нужно.

Я решил не настаивать.

— Хорошо. Оставим это на будущее.

Вскоре нам принесли заказ. А спустя минут пятнадцать, пока мы ели, Торопов прошептал:

— Вон он, смотрите! Высокий, в сером костюме!

Повернув голову, я увидел направлявшегося к столику в зоне для випов китайца с зализанными назад рыжими волосами. Всем в империи приходилось придерживаться общих правил, так что азиаты тоже красили волосы. Кан Луна сопровождали четыре человека. Они расположились на полукруглом диване, официант, почтительно кланяясь, принялся записывать заказ.

— Дадим им время, — сказал я.

Когда мы приговорили ужин, и на столе появился чайник с улуном, члены триады только заканчивали первые блюда.

— Вам лучше уйти, — сказал я Торопову. — О счёте я позабочусь.

— Благодарю, — пробормотал кузен Беркутовой и ретировался с явным облегчением.

Я же встал, застегнул пиджак и двинулся вниз. Когда приближался к столику Кан Луна, меня заметили его спутники. Двое из них встали. Видимо, телохранители.

— Мне нужно сказать господину Луну пару слов, — проговорил я.

Мы с главой ячейки встретились взглядами. Китаец скользнул по моим волосам, затем после непродолжительной паузы кивнул.

Охранники посторонились.

Сесть мне никто не предложил, а сам я наглеть не стал.

— Господин Лун, меня зовут Николай. Я представляю интересы одного из членов Зелёного клана, который хотел бы обсудить с вами вопросы сотрудничества.

— Сотрудничества? — приподнял брови Лун. — Не представляю, какой могу представлять интерес. Я всего лишь владею этим заведением. Если вашему… господину нужен столик, он может позвонить и забронировать его. Это не проблема.

— Нет, речь идёт о делах иного рода. Мой хозяин интересуется триадой и её возможностями?

— Триадой? — переспросил Лун и вдруг расхохотался. Не очень натурально. — Боюсь, ваш босс ошибся, юноша. В Камнегорске нет никакой триады. Это всего лишь нелепый миф. А я обычный скромные бизнесмен. Ничего противозаконного. Вас и вашего господина ввели в заблуждение. Мне очень жаль.

— Тем не менее, я прошу вас с ним встретиться.

Китаец покачал головой.

— Нет нужды. Я, конечно, ценю интерес к своей персоне, но я его не заслуживаю. Мне нечего предложить вашему хозяину. Так ему и передайте.

Было ясно, что разговор окончен. Что ж, я и не рассчитывал, что будет легко. Просто прощупал почву.

— Давай, приятель, не мешай господину Луну ужинать, — сказал один из телохранителей. — Ты его слышал. Нет никакой триады.

— Хорошо, передам, — сказал я покладисто. — Простите, что зря побеспокоил.

Отвесив учтивый, но сдержанный поклон, я вернулся за свой столик, допил чай, расплатился с официантом и покинул ресторан.

Меня не удивило, когда шофёр через некоторое время обратил моё внимание на машину, ехавшую за нами.

— От самого ресторана ведут, — добавил он. — Прикажете оторваться?

— Не надо.

Пусть узнают, на кого работает скромный юноша.

Когда мы въехали в ворота замка, преследовавшая нас машина прокатила мимо. Теперь Кан Лун узнает, чьего человека отшил. Это заставит его задуматься, но не передумать. Но я найду способ привлечь внимание триады.

И первым делом я поручил Свечкину выяснить, какие улицы в китайском квартале считаются элитными — в том смысле, что на них расположены самые богатые предприятия, соответственно, платящие триаде самую большую дань. Заодно велел разузнать, кому принадлежит недвижимость. Землёй-то владели Френкели, но это не значило, что они не продали стоящие на ней дома. Такая практика была в империи довольно распространена. Особенно часто постройки меняли владельцев, если аристократам требовалось срочно пополнить казну.

Через пару дней Свечкин доложил, что самой дорогой улицей является та, на которой расположен «Зеркальный карп» — штаб-квартира триады. Всё складывалось, как нельзя лучше. Поблагодарив начальника разведки, я немедленно связался с Виталием Френкелем.

— У вас появилась возможность вернуть мне долг, — сказал я после обмена приветствиями.

Изначально я планировал использовать старшего сына барона для того, чтобы вывести из-под влияния Неклюдова Щербининых и Яновских, но теперь в этом отпала нужда, так как мне пообещал в этом деле помощь Лыков. И раз уж оказалось, что триада обосновалась на земле Френкелей, было бы глупо этим не воспользоваться.

— Эм… Да, разумеется, маркиз. Я готов. Что от меня требуется?

— Давайте встретимся. Разговор конфиденциальный.

Мне не хотелось, чтобы обо всём стало известно раньше времени. А в телефонах я уверен до сих пор не был. Меры мерами, но, как говорится, на каждую хитрую гайку…

Виталий Френкель приехал ко мне через пару часов. Мы расположились в кабинете. Мой гость слегка нервничал. Видимо, гадал, что же я у него попрошу за ту услугу, которую оказал.

— В каких вы отношениях с отцом теперь? — спросил я, решив сразу приступить к делу. — Он больше не считает вас недостойным наследником?

— Эм… Нет. Всё в порядке. Спасибо, — чуть помедлив, Френкель вкрадчиво добавил: — Ваше Сиятельство, должен ли я напомнить, что мы договорились: что бы вы ни потребовали в качестве оплаты, это не должно затрагивать безопасность моей семьи?

— Мой вопрос вызвал у вас опасения? Напрасно. Я вовсе не собираюсь причинять вред вашему отцу или кому-то из других родственников. Мне лишь нужно, чтобы вы убедили главу рода кое-что мне продать. Возможно, он даже обрадуется такой возможности.

— О! Ну, я сделаю всё, что в моих силах, разумеется. О чем именно идёт речь?

— Всего лишь несколько домов на улице Равноденствия.

Френкель нахмурился.

— Боюсь, я не помню все названия наизусть…

— Не беда, — я развернул на столе план города. — Это в китайском квартале.

— А, в китайском… — кивнул мой собеседник. — Понятно. Да, отец как-то говорил, что с радостью избавился бы от тамошних построек, — добавил он, глядя на план, где улица Равноденствия была отмечена маркером. — Правда, никто не изъявлял желания их приобрести до сих пор. Считается, что от китайцев много неприятностей, хотя это не так. Напротив, они довольно дисциплинированы.

— Тогда почему ваш отец хотел продать недвижимость в этом районе?

— Он не любит, когда район оказывается… закрытым. А китайцы живут своей обособленной общиной. К тому же, отец — противник даосизма.

— Ясно. Выходит, моя просьба ему только на руку.

— Получается, так.

Френкель явно собирался спросить, зачем мне этот район, но передумал. Вместо этого задал другой вопрос:

— Какие именно дома вы желаете приобрести, Ваше Сиятельство?

— Все. Каждое здание, которое сдано в аренду на улице Равноденствия. С правом сноса и строительства.

Мой собеседник удивлённо поднял брови.

— Ого! Китайцам не понравится, если вы решите их выселить.

Я холодно улыбнулся.

— Но это будет уже моя проблема, верно?

— В общем, да. Вы уверены, что хотите именно эту улицу?

— Разумеется. И прошу держать сделку в секрете.

— Да-да, я понимаю. Что ж, скажу отцу. Уверен, он согласится. С радостью.

— Благодарю. Если выгорит, ваш долг будет уплачен.

Виталий Френкель уехал, а спустя пару часов ко мне вошёл Антон.

— В чём дело? — спросил я, взглянув на выражение его лица.

— Не знаю, заинтересует ли это вас, господин, — ответил он, — но только что в офис передали сообщение, что под алтарной частью молельни в монастыре была обнаружена крипта.

— Что это такое? — спросил я.

— Потайное помещение, в котором обычно хранятся мощи.

— Понятно. И что? Ты ведь пришёл не только из-за того, что во время ремонта обрушилась стена или пол, открывшая скрытую комнату?

Управляющий отрицательно покачал головой.

— Дело в том, что пару недель назад в офис приходил человек из Общества охраны архитектурного наследия. Он просил позволить сотрудникам выступить в качестве наблюдателей в монастыре. Чтобы при ремонте не были уничтожены или повреждены исторические объекты комплекса. Я ответил, чтобы прислали официальный запрос или распоряжение, а так, мол, без проблем. Он пообещал, что бумаги будут, и ушёл. И с тех пор от Общества не было ни ответа, ни привета. Я тогда не придал его визиту значения и не стал вас беспокоить. А сейчас подумал: что, если он приходил как раз из-за крипты? А теперь она повреждена.