Друзья или любовники? (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 6

Отлично. Значит, жена даже собственным родителям ничего нормально не объяснила, оставила эту прерогативу Яру. Молодец, что уж там.

Был за Лилей такой грешок, Корнеев это знал, — неприятные обязанности она любила перекладывать на кого-то ещё. Иногда подобное умиляло, порой бесило, но сейчас Яра даже ничего не колыхнуло, словно он уже перегорел возмущением по отношению к Лиле.

Да, она эгоистка. Всегда была и всегда будет.

— Мы разводимся, — признался Яр и рассказал всё ровно так, как было, — что примерно неделю назад Лиля пришла с работы и вывалила на него признание о своём романе. И сегодня утром он переехал, вернулся в старую квартиру, где раньше жил с отцом.

Инга Михайловна слушала молча, но, когда Корнеев замолчал, негромко припечатала:

— Идиотка.

— Что? — удивился Яр. Мама его жены была человеком исключительно культурным и образцово вежливым, и таких слов за почти девять лет брака он от неё не слышал никогда.

— Дура, говорю, — вздохнула Инга Михайловна. — Гормоны в голову ударили, видимо. В юности не нагулялась, мальчиков не напробовалась, почти сразу с тобой стала встречаться, потом замуж вышла. Вот теперь и добирает жизненного опыта. Значит так, Ярик… Ты погоди с ней разводиться. Пара недель, максимум месяц — и она передумает, я уверена.

— Вы шутите, Инга Михайловна, — усмехнулся Корнеев. — Мне, честно говоря, без разницы, передумает Лиля или нет. Я такое терпеть не намерен. Что за странные свободные отношения? Может, мне тоже гульнуть, пока жены дома нет?

— А что, хорошая мысль, — вполне серьёзно откликнулась Инга Михайловна. — Не так сильно сердиться на мою дурочку будешь.

У Яра на языке вертелся откровенный матерный посыл, но он сдержался.

— В общем, давайте лучше обсудим, что с Соней делать.

— А что с ней делать? Хочешь сказать, у тебя в квартире ребёнку будет удобно? Ни игрушек, ни кровати нормальной нет. Ещё, наверное, ремонт нужен. Шутка ли — квартира столько лет пустая стояла. У тебя там штукатурка ещё с потолка не сыпется?

— Пока нет, — ответил Яр, зачем-то посмотрев наверх. Совсем Инга Михайловна ему голову заморочила. — И в целом вполне ничего, я смогу забрать Соню к себе. Ремонт только обновить надо, тут вы правы. Мебель купить кое-какую. За пару недель, думаю, справлюсь.

— К этому времени Лиля, я надеюсь, одумается, — фыркнула тёща. — И вообще не пори горячку, тяжело тебе будет с Соней, ты же работаешь. Я помню, что ты её в детский сад отводил сам, но забирала-то Лиля чаще всего. В общем, не волнуйся, Соня пока у нас побудет.

— От вас до её сада вообще не ближний свет.

— Ну а мы не будем её в сад водить, на кружки поблизости запишем. И в парке будем гулять, парк у нас рядом отличный. Не заскучает. А потом, глядишь, вы и помиритесь.

Яр решил оставить это высказывание без комментариев. Попрощался с тёщей и попросил вернуть телефон Соне, чтобы договорить с дочерью и успокоить её.

А когда положил трубку, почувствовал жуткую досаду — потому что хорошее настроение, подаренное ему Алиной, было подчистую уничтожено прошедшим разговором с Ингой Михайловной. Высосано, как кровь из тела вампиром.

Нет, что бы ни говорила тёща, а никакого примирения с Лилей не будет. Ни за что!

Алина

Рассказ Яра о его отношениях с Лилей — точнее, о завершении этих отношений — побудил меня вспомнить свой неудачный брак.

Я забралась на кровать с чашкой чая, устроила на коленях Фанту и, прихлёбывая горячий напиток, принялась думать о собственном фиаско в личной жизни. Яр знал почти обо всём — я рассказывала. Конечно, о масштабах моих переживаний он не ведал — я если и делилась, то исключительно в юмористическом ключе. Но в целом историю знал.

С Лёшкой я познакомилась после института на одной из экскурсий. Наша студенческая команда, изначально создававшаяся просто по приколу, когда платой за экскурсию были «сто рублей в шапку», на тот момент уже крепко стояла на ногах и не была нелегальной — мы всё оформили как надо. И налоги платили, и сайт официальный со списком услуг прилагался, и группа в соцсетях ширилась и состояла уже из нескольких тысяч подписчиков. Радости нашей не было предела — мы же были энтузиастами, студентами-историками с огромным интересом к родному городу. Здорово оказалось заниматься любимым делом, ещё и приобщать к нему окружающих, а не сидеть в каком-нибудь офисе за кучей бумажек.

В первый раз Лёшка пришёл на мою экскурсию с девушкой. Точно помню, что это была какая-то из прогулок по спальным районам Москвы. Да, есть у нас и такие экскурсии, и они пользуются популярностью у местных. Посмотреть в нашем городе всегда есть что, и не только в центре. Художественно оформленные дворы, парки, фонтаны, скверы, малоизвестные памятники, набережные — навалом всего. Была у нас, например, экскурсия «Ночной Речной вокзал» — трёхчасовая прогулка по набережной в вечернее время, с таинственным светом фонарей, блеском воды, интересная не столько историей здания вокзала, сколько самой атмосферой экскурсии, загадочной и какой-то даже мистической. А моя коллега очень любит свою программу «Московские привидения». Она полушуточная, тоже в вечернее время, и в конце обязательно появляется «привидение», с которым можно сфотографироваться. Дети в восторге!

Впрочем, я отвлеклась.

Во второй раз Лёшка пришёл уже без девушки и после того, как я закончила экскурсию, предложил сходить вместе в кафе. Я согласилась — парень мне понравился. Высокий, чуть смуглый, с кудрявыми тёмными волосами и карими глазами, он немного напомнил мне Яра, по которому я тогда скучала — он как раз только женился.

Однако перед тем, как идти на свидание, я всё же уточнила:

— В прошлый раз я тебя с девушкой видела. Если есть отношения с кем-то, я никуда не пойду.

— Я с ней расстался, — покачал головой Лёшка. — Честное слово. Неделю назад. Если не веришь, я ей позвонить могу, она подтвердит.

— Не надо. Верю.

Закрутилось у нас всё быстро. Как шутили мои родители: «Просто девочка созрела». Ну да, у меня до Лёшки никого не было, точнее, парни были, но до постели не доходило, да и до знакомства с родителями тоже. И вот — пришло время.

Встречались мы примерно год. И чем чаще встречались, тем я его сильнее любила. Было, конечно, в Лёшке и то, что меня изначально раздражало, — например, его вечная жадность. Правда, тогда с его лёгкой подачи я называла это бережливостью. Ну не хочет человек лишних денег тратить, ищет, где подешевле, — что плохого? Лёшка же, как и я, вырос в небогатой семье. Ещё и в многодетной — кроме него и родителей в квартире жили ещё два его младших брата.

Сейчас я думаю, что Лёшке я не столько нравилась, сколько он просто мечтал сбежать из «нехорошей квартиры» и жить отдельно. А тут такая удача — девчонка, у которой есть своё жильё. Мой папа к тому времени уже круглый год жил на даче, точнее, в загородном доме, а мама путешествовала, но, если приезжала, останавливалась у отца на природе, а не у меня. Вот Лёшка и клюнул.

Свадьба у нас была скромная — пышную сделать Лёшка мне не позволил бы. Яр на ней присутствовал, и я наивно надеялась, что они с моим мужем подружатся — всё-таки Корнеев был для меня почти родственником, я относилась к нему как к брату. Но Лёшка не горел желанием сближаться и вообще заявил, что дружба между парнем и девушкой — это миф.

С реальностью моего мужа немного примирил конверт с деньгами от Яра — друг подарил нам на свадьбу очень хорошую сумму. Я благодаря ей даже всё-таки смогла уломать Лёшку на путешествие, пусть и не сразу, а через месяц, но он согласился.

А дальше… я, как чуть позже выразился Лёшка, «совершила тактическую ошибку».

Я начала мечтать о ребёнке. Первый год — не очень активно: получится — хорошо, не получится — ну и ладно. Второй год уже настойчивее — пошла к врачу, чтобы выяснить, почему ничего не получается. Лёшка только фыркнул, когда после первой же консультации врач мне заявил, что нужно проверить и супруга.