Корпус обреченных (СИ) - Хай Алекс - Страница 42

— Держись, Андрей, — пробормотал я, когда мы приблизились к дверям медсанчасти. — Уже почти пришли.

Подполковник Сумароков был уже на месте и явно удивился, поскольку ожидал увидеть меня одного.

— Что случилось? — спросил он, быстро подхватив Андрея и осторожно укладывая его на ближайшую койку.

— Похоже, что доза ртути не подействовала, — сказал я, стоя рядом и следя за каждым движением подполковника. — Я думаю, что он получил слишком много энергии Искажения. Возможно, контактировал с зараженным предметом.

Разумеется, мы прошли процедуру очистки. Но Андрей в теории мог принести с собой что-то из зоны Искажения. Вещь, которую не заметили сразу — одежду, перчатки. Да хоть кусочек гравия с аллеи, который мог остаться в складках одежды. Что угодно.

Сумароков кивнул, внимательно осматривая Андрея, затем поднес руки к его телу и начал проводить диагностику. Я видел, как его лицо менялось по мере того, как он ощущал потоки энергии. Его взгляд помрачнел, губы сжались в тонкую линию.

— Явные признаки заражения, — наконец сказал он. — Энергия Искажения поглощает его эфир. Мы можем попытаться вывести её с помощью ртути в больших дозах, но это рискованно. Его тело уже ослаблено, придется подключать большие потоки эфира.

Я закрыл глаза на мгновение, пытаясь сосредоточиться. Ртуть и без того опасное средство, особенно в таких случаях, когда организм уже борется с чужеродной силой. Моим первым порывом было просто поглотить инородную силу.

Но что если…

— А если вместо этого просто дать ему эфир и позволить организму самому справляться? — предложил я, глядя прямо на Сумарокова.

Он посмотрел на меня с удивлением, затем его лицо стало суровым.

— Это убьет его, Николаев. Романов — наследник Великого князя. Любая ошибка может стоить ему жизни. Это будет катастрофой не только для семьи, но и для всей страны.

Не убьет. Точнее, не сразу. В отличие от моей Тани, которая отравилась инородным ядом, Андрей просто схватил повышенную дозу. Да, аномальная энергия будет его перемалывать — процесс неприятный, но если обеспечить стабильный приток эфира, у него есть шансы справиться. А при условии положительной чувствительности к Искажению, кузен сможет научиться перерабатывать силу…

— Я понимаю, но есть вероятность, что его организм сможет адаптироваться к аномальной энергии, — быстро сказал я. — Ведь со мной вы проводите такой эксперимент…

— При всем уважении, вы, Николаев, не стоите в очереди на трон!

Ну, разумеется. Теперь с Андреем будут носиться как с писаной торбой. Однако это был шанс! У кузена крепкий Алмазный ранг. Если сможет адаптироваться под энергию Искажения, у нас в перспективе может появиться второй Черный Алмаз. И не один, если поставить эксперимент на рельсы.

Я вздохнул и поднял глаза на Сумарокова.

— Филипп Кириллович, он выдержит. Он алмазник и уже был в зоне аномалии. И справился. У его организма, как и у моего, полагаю, есть склонность к адаптации. Да, понадобится много эфира, чтобы поддерживать его состояние, но в случае успеха… Это может стать настоящим прорывом в борьбе с Искажениями.

Сумароков задумался, а затем посмотрел на Андрея, который по-прежнему лежал без сознания.

— Мы не можем принять такое решение самостоятельно, — сказал он после долгой паузы. — Нужно получить разрешение генерал-лейтенанта Шереметевой. А та, в свою очередь, не станет действовать без одобрения Великого князя…

— Так отправьте за ней! Я готов поделиться своим эфиром. Все алмазники из Корпуса без сомнений согласятся. Хотя бы доложите ее превосходительству!

Главный медик покачал головой — ему явно не нравилась моя идея. Ясное дело — меня не так жаль, за меня дядюшка Федор Николаевич головы рубить не будет. Наверное…

— Пусть решает Шереметева. Пока продолжайте давать Романову эфир. У вас хорошо получается.

Пока Сумароков отправлял вестового за Шереметевой, я снова посмотрел на Андрея. Он наконец-то пришел в себя после дозы эфира, хотя его дыхание было тяжелым и прерывистым. Он сжимал зубы, стараясь не потерять сознание, а руки непроизвольно дрожали.

— Держись, кузен, — проговорил я и все-таки немного стянул с него остаточную энергию.

Для запуска процесса адаптации так много не нужно, а ему станет полегче. Да и я тут же преобразовал отнятое в эфир и отправил обратно в тело родственника.

— Все… Все словно горит внутри.

Я кивнул.

— Твой эфир борется с Искажением.

Внезапно он распахнул глаза и посмотрел на меня. Взгляд был мутным, как будто он видел меня сквозь толстую пелену. На его лице проступила легкая улыбка, но это далось ему с трудом.

— Никаких ртутных капель, — пробормотал он с трудом. — Я… слышал, что ты предложил. Нужно попробовать. Если ты прав…

— Береги силы. Мы скоро решим, что делать. Если твой отец и Шереметева согласятся…

— Отец больше не вправе за меня решать! Он отправил меня служить, и я сам решу, какой будет эта служба.

Шереметева прибыла через несколько минут — походка быстрая, шаги четкие. За ней семенил Боде — гораздо более обеспокоенный, чем генерал-лейтенант.

— Докладывайте, — приказала она Сумарокову, лишь вскользь взглянув на нас с Андреем.

Подполковник коротко изложил ситуацию, объяснив все варианты: заражение энергией Искажения, попытку нейтрализовать её ртутью и моё предложение попробовать обойтись эфиром. Шереметева молчала на протяжении всего доклада, её лицо оставалось непроницаемым.

— Это слишком рискованно, — наконец произнесла она, после короткой паузы. — Наследник Великого князя не должен подвергаться таким опасностям. Если что-то пойдёт не так…

Я шагнул вперёд, не удержавшись.

— Ваше превосходительство! Если он сможет адаптироваться к энергии Искажения, это может стать поворотным моментом в подготовке. Тем более Романов согласен.

Шереметева наградила меня ледяным взглядом. Дескать, знай свое место, мальчик.

— Мы не знаем, как его организм отреагирует, — сказала она медленно. — В случае неудачи мы потеряем не только бойца.

— Я хочу рискнуть! — внезапно раздался хриплый голос Андрея.

Все повернулись к нему. Он с трудом приподнялся на локтях.

— Это мой выбор, — продолжил он, едва двигая губами. — Я не хочу быть просто наследником своего отца. Я хочу что-то изменить. Глупо не воспользоваться шансом. Тем более мне уже немного легче. Возможно, я и правда адаптируюсь…

Нет, дорогой кузен. Тебе полегчало, потому что я стянул с тебя излишек. Следующие несколько дней тебя будет беспощадно ломать. Зато потом — да, станешь сверхчеловеком. Если и правда адаптируешься.

Шереметева замерла. Медленно выдохнув, она скрестила руки на груди, внимательно изучая Андрея. Кузен выдержал ее пристальный взгляд и решительно поднял подбородок.

— Вы уверены? — спросила она наконец. — Это внеплановый эксперимент. Мы можем только предполагать, как вы будете себя чувствовать. Но, основываясь на опыте, ощущения будут не из легких.

— Плевать, ваше превосходительство. Для меня честь послужить государству так, чтобы от этого была польза для всех. Если Алексей прав, мы откроем новую главу в подготовке магов.

После долгого молчания Шереметева кивнула.

— Хорошо, — сказала она. — Если вы готов пойти на этот риск… Сумароков, готовьте резервы эфира. Но помните, если что-то пойдет не так, малейшее подозрение на угрозу жизни — сразу вводите ртуть. Не обсуждается.

Мы с Андреем переглянулись, и я слегка ему улыбнулся. Не дам я тебе помереть, не волнуйся. Если не хватит моего эфира, выдою каждого алмазника на курсе.

— Держите меня в курсе.

Шереметева посмотрела на него последний раз, затем кивнула и, не сказав больше ни слова, вышла из комнаты. Андрей без сил рухнул обратно на кушетку. Бодрился, зараза такая.

— Николаев, дайте ему, сколько сможете.

Сумароков немедленно начал приготовления, а я остался у койки кузена, накачивая его эфиром.

— Леш… — вдруг прошептал Андрей, схватив меня за запястье. — Если… если что-то вдруг пойдет не так, не смей себя винить.