Корпус обреченных (СИ) - Хай Алекс - Страница 37

— Прошу вас внимательно изучить информацию на стендах. В частности, распорядок дня, планы корпусов, требования к внешнему виду и явке на построение. С завтрашнего дня вы начинаете жить по новому порядку. Сегодня вам выдадут учебные принадлежности — вы сможете получить их здесь с пяти часов. Отмечу, что вы не имеете права выносить учебные материалы за пределы учреждения. Это понятно, господа курсанты?

— Да, ваше благородие! — хором отозвались мы.

— Теперь об учебном плане. Занятия делятся на две категории: общие и групповые. Некоторые теоретические лекции вы будете слушать в большой аудитории, а практику станете отрабатывать по группам. Существует базовая программа — это три-четыре занятия в день, включая физподготовку. Также каждому из вас надлежит выбрать для себя спецкурсы и факультативные предметы. В течение ближайших недель вы посетите ознакомительные занятия, а затем сможете записаться на них. Для спецкурсов не менее двух и не более трех. Для факультативов — не менее одного и не более трех.

Лева поднял руку.

— Ваше благородие, разрешите задать вопрос?

— Задавайте, господин Львов.

В отличие от Баранова, наш куратор уже явно успел изучить наши личные дела и знал нас в лицо.

— Не будет ли накладок в занятиях? Например, два спецкурса в одно время…

— Мы составляем расписание так, что накладок быть не должно. Если выбранный учебный план вызовет у вас трудности, обращайтесь ко мне. Ваше обучение — главный смысл вашего пребывания в стенах этого учреждения, господа. — Ланской снова принялся блуждать взглядом по нашим лицам. — Но обучение — не только посещение лекций, отработка боевых навыков и сдача экзаменов. Здесь готовится будущий командный состав для Спецкорпуса. Вы — будущие офицеры, которым уже скоро придется брать на себя ответственность за жизни и здоровье своего личного состава, мирного населения и даже безопасность окружающей среды…

Понятно, началась обработка. Я уже почти начал скучать, но в этот момент майор переглянулся с Барановым, и тот подал ему какой-то листок.

— Вы, господа курсанты, увы, еще не до конца поняли степень ответственности, которую вам предстоит нести в будущем. И моя задача как вашего куратора — донести ее до вас с первого дня обучения.

Он развернул папку и положил лист, а затем едва заметно улыбнулся.

— Напомните мне первый принцип обучения командованию. Есть смельчаки?

Зал молчал. Я не стал возникать, потому что хотелось немного пожить спокойно.

— Что ж, желающих нет. — Ланской взглянул на нас поверх своей раскрытой папки. — Повиновение и подчинение, господа. Соблюдение дисциплины. Чтобы за вами пошли люди, вы должны понимать, с кем работаете. И должны сами научиться исполнять приказы, прежде чем получите право их отдавать. У меня уже набрался список тех, кому стоит обратить на это особое внимание.

По залу прокатился тихий вздох. Все замерли.

— Итак, сегодня на выдаче обмундирования отличились скандалами господа Гончаров, Брюс и Татищев. С завтрашнего дня каждый из них в свободное от учебы время отправляется в помощники интендантам.

— Так и знал, — шепнул Лева, покачав головой. — Не стоило шум поднимать…

— Это не все, — Ланской покачал головой, изучая другие фамилии в этом странном списке. — За опоздания на явку господа Романов и Волконский всю следующую неделю объявляются дежурными по соблюдению расписания курса и должны обеспечивать своевременную явку курсантов в места назначения.

Я покосился на Андрея. Кузен только кисло улыбнулся.

— Виноват, ваше благородие. Наказание принимаю смиренно.

— Теперь перейдем к любителям неуместной дипломатии. В попытке недопустимого подкупа вышестоящих лиц замечены трое. Господин Юсупов назначается в помощники на раздачу блюд в столовой. Господин Львов назначается помощником в медсанчасть. Господин Николаев…

Все уставились на меня так же удивленно, как до этого таращились на Андрея. Думали, что и он, и я останемся неприкосновенными, а сейчас осознали, что любимчиков здесь нет и не будет. По крайней мере, пока что.

— Господин Николаев назначается разносчиком блюд в офицерскую столовую, — заключил Ланской. — Все наказания действуют до ближайшего воскресенья.

По залу прокатился тихий шепот. Я же пожал плечами и выдержал взгляд куратора. Тот с громким хлопком закрыл папку.

— Весь сегодняшний день, все ситуации были проверкой на вашу готовность, господа. И на самом деле ее не выдержали почти все вы. Каждый по-своему. Не думайте, что если сегодня вас не оказалось в списке, то вы справились.

— Тревога! Всему личному составу — тревога!

Механический женский голос из динамика мгновенно вырвал меня из сна. Я едва распахнул глаза и тут же вскочил от звука сирены, разорвавшего тишину корпуса.

— Что… — заерзал Лева на нижнем ярусе. — Что за черт?

Красный свет аварийного освещения залил комнату, бросая зловещие тени на стены. Секунда — и я уже был на ногах. Сердце бешено колотилось. Искажение? Учебная? Или что-то еще?

— Черт… Серьезно, в первую же ночь? — пробормотал я, оглядываясь. — У нас еще даже построения не было.

Комната превратилась в муравейник. Курсанты метались, судорожно одеваясь. Никто не понимал, что случилось.

Я мгновенно оценил ситуацию. Андрей уже тоже был на ногах и бодр, словно и не засыпал. Мы встретились взглядами и коротко друг другу кивнули. Что бы это ни была за тревога, наверняка опять проверка. Очередная попытка вывести нас из равновесия и проверить, как мы себя поведем в непривычных условиях.

— Что за тревога? — Юсупов хмуро натягивал куртку. — Обычно объявляют, что случилось. А тут — ничего…

Остальные тоже кое-как оделись и выглядели растерянно.

— Искажение? — тихо спросил Андрей, подойдя ближе ко мне.

— Не знаю, — ответил я, шнуруя ботинки. — Вот и разберемся, учебная или нет.

Хотя, зная Шереметеву, я бы не удивился, реши она в первую же ночь показать своим подопечным, с чем реально придется иметь дело. Тем более что, кажется, они в Спецкорпусе поняли, что большая концентрация остаточной энергии способна вызвать новое открытие портала…

Безбородко распахнул окно и, высунувшись на полкорпуса, смотрел в сторону парка,. Затем он быстро отскочил и обернулся к нам. Его глаза были расширены от ужаса.

— Там… Там что-то странное происходит. В парке… Или мне привиделось, или там какое-то чудовище…

— Не паникуй, — я резко развернулся к нему. — Нужно найти Баранова. Или Ланского. Кого угодно. Если в парке открылась аномалия, эвакуацию нужно согласовать.

Я сосредоточился на ощущениях. Нет, слишком далеко, не почувствовать как следует. Мне показалось, что слабый след был, но сейчас не получалось нормально сконцентрироваться. Следовало подойти ближе. Выйти на улицу.

— Андрей, найди Баранова, — попросил я. — Он должен быть на этаже.

Кузен только коротко кивнул и тут же вышел в коридор. За стеной, в соседнем помещении, тоже царила суматоха — шум, треск, беготня, взволнованные возгласы.

— Что делать будем?

Юсупов подошёл к нам уже в полной готовности. На удивление — совершенно спокойный с собранный. Возможно, я в нем ошибался.

— Ждем Андрея, — отозвался я. — Если эвакуироваться, то за пределы территории. В парк нельзя. А чтобы нас выпустили на другую сторону, руководство должно велеть снять защитный барьер.

Барьер оказался для нас неприятным сюрпризом. Едва все расселились и получили все необходимое, всю территорию Спецкорпуса окутал прочный щит. С одной стороны, хорошо — мы тут все же не лапти шьем. С другой — попытки улизнуть с территории хотя бы в магазин превратятся в то еще мероприятие.

Андрей вернулся, но выглядел он растерянным.

— Ну что?

Я оторвался от окна, где со стороны парка уже доносился шум, а ночной мрак разрывали характерные для аномалии всполохи. Но пока никаких тварей я не увидел — уже хорошо.

— Баранова нет, — хрипло проговорил кузен. — Вообще никого нет. Только курсанты.