Мартышка для чемпиона (СИ) - Алекс Коваль - Страница 33

— Думаю, да, — пожимает плечами Яр, — объективно я не вижу ни одной причины, по которой он мог бы отказаться. Пока есть возможность, надо за нее хвататься.

— Ну-у, — тянет Ава, — по сути, в России его ничего не держит, так что…

Ага…

Ничего…

Абсолютно, совершенно ни-че-го.

Ох, что-то так в груди щемить начало. Перебор с кислотой в чае, наверное. После вскользь брошенных Яриком новостей о Бесе разговор как-то не клеится. Все будто бы малость поникли, а общая атмосфера беззаботных семейных посиделок оказалась отравлена легкой грустинкой. А может, это от меня…? От меня отдает грустью и унынием, потому что, мягко говоря, новость свалилась на мою голову, словно снег в июле.

Хотя, она вообще не должна была меня волновать…

Просидев в гостях у сестры еще час, в начале десятого я вызвала такси и, на прощание стиснув в объятиях каждого члена семейства Ремизовых, вышла из дома, окунувшись в вечернюю мартовскую прохладу. Зябко поежилась. Приложение показывало, что машина подъедет только через десять минут. Поэтому я приземлила свою пятую точку на все те же несчастные качели и задумалась.

Почему возможный отъезд Бессонова меня так… расстроил?

А он расстроил — это факт. Не могу же я отрицать очевидного!

Он ведь совершенно мне не нравится. Да? Да! Как мужчина и потенциальный партнер по жизни он мне не интересен. Мне нравится только его член и выдающиеся постельные таланты. Объективно — он в этом хорош. И кроме секса мне от него ничего и не нужно. Правильно? Правильно. Собственно, его мне Арсений и предлагал…

Господи!

Чешу ноготком кончик носа.

Ну, что я теряю, в самом деле? Мы взрослые люди! Я хочу его. Он хочет меня. Это ясно как белый день. У нас осталось от силы два месяца на то, чтобы вдоволь затрахать друг друга. Всего два! А это, на минуточку, всего шестьдесят дней. Или тысяча четыреста сорок часов, из которых львиную долю можно сразу отбросить на сон и тренировки Арса. Итого? Суммарно у нас даже месяца нет друг на друга! Это очень, очень маленький срок, за который я однозначно не успею в него влюбиться. Следовательно — мое сердце не под угрозой.

И даже все мои отговорки про общую компанию и вероятные пересечения в будущем в данный момент потеряли свою актуальность! Потому что он уедет. Как пить дать свинтит за океан, потому что от таких предложений не отказываются. Подпишет контракт и улетит. Проведет там два, а то и три феноменальных сезона на заре карьеры. Встретит какую-нибудь расфуфыренную журналистку. Без памяти втрескается и будет уже ей одной до самой пенсии дарить крышесносные оргазмы. А я? Так и останусь вариться в своих сомнениях, упустив свой шанс оторваться на полную катушку.

Так и… какого хрена, Марта?!

Я так резко подскакиваю с качелей, что на секунду аж темнеет в глазах.

Хренушки!

Тянусь к телефону. В этот момент во двор заруливает мое такси. Я решительно забираюсь в машину и попутно открываю диалог с Бессоновым. Водитель трогается, я бегаю глазами по нашей с хоккеюгой последней переписке.

Была не была!

Мои пальцы мелко подрагивают, порхая над буквами на экране, когда я набираю:

Марта: «Привет…»

Нет, стираю.

Марта: «Куда пропал…»

Тоже не то. Снова стираю.

Марта: «Какие планы на вечер, Бессонов?»

Детский сад, Фомина!

— Пуф! — выпускаю воздух сквозь сжатые зубы.

Давай, Марта, ты же знаешь стопроцентный крючок, на который эта рыбка клюнет!

Разозлившись на собственную робость, пишу прямо:

Марта: «Как насчет потрахаться?»

Перечитываю и отправляю, пока не спасовала.

Божечки, что я делаю…

Что. Я. Делаю?!

Удивительно, что ответ прилетает настолько быстро, что я не успеваю отсчитать даже десяти ударов собственного сердца. Телефон «тринькает» в моей ладони. Я читаю:

Привет из преисподней: «Эффектное появление спустя неделю тишины, Царица»

Кусаю губы, пряча улыбку.

Марта: «Эффектно появляться — моя короночка».

Привет из преисподней: «Играть на нервах, очевидно, тоже»

Марта: «Бедный мальчик Арсений уже готов капитулировать? Быстро же ты сдался. А я-то думала, что хоккеисты — парни выносливые»

Привет из преисподней: «Ты путаешь физическую и психологическую выносливость, Обезьянка. Второе, лично у меня, с твоим появлением начало хромать на обе ноги»

На обращении «Обезьянка» у меня нервно дергается глаз. Однако, стиснув челюсти, я благополучно спускаю чемпиону эту вольность на тормозах. Заломив бровь, снова перечитываю его сообщение и с вызовом набиваю:

Марта: «Это значит «нет?»

Привет из преисподней: «А ты готова обговорить нюансы сразу?»

Марта: «Нюансы?»

Привет из преисподней: «Этот счастливый «трахательный» билет дает мне право единоразового входа или это безлимитный абонемент, скажем… на два месяца?»

Я хмыкаю. Шустрый. И, как всегда, в своем прямолинейно-пошлом репертуаре. По рукам разбегаются мурашки, а узел внизу живота затягивается все плотнее и плотнее. Ощущение, что между нами намечается что-то донельзя интимное и запретное будоражит кровь. Я закидываю ногу на ногу в нелепой попытке заглушить нарастающую пустоту и пишу:

Марта: «Месяц. Для начала предлагаю сойтись на сроке в месяц»

Привет из преисподней: «Ну, только если «для начала».

Марта: «Еще вопросы?»

Привет из преисподней: «Последний. У тебя или у меня?».

Я провожу кончиком языка по губам. В волнении растираю ладошкой шею и набираю:

Марта: «Буду у тебя через полчаса».

Делаю глубокий вдох и отправляю, откидываясь затылком на подголовник.

Месяц.

Никто не узнает.

Закрываю глаза, по губам растекается шальная улыбка. Кожа от макушки до пят буквально начинает гореть от предвкушения. Дьявол! Он не Бессонов. Он Дьявол! И переписки с ним заводят круче любой прелюдии…

— Отдай. Мне. Этот. Чертов. Пульт! — рычу я, подбоченившись.

— С какой это стати? — хмыкает Бессонов, вальяжно развалившись на кровати.

— С такой, что я не досмотрела прошлую серию, а ты уже включаешь новую!

— Так, а кто же виноват, что ты вчера ее продрыхла, Обезьянка? — закинув одну руку за голову, издевательски посмеивается полуголый негодяй. Пальцы его второй руки активно тыкают по кнопкам, включая новую серию сериала, на котором мы вдвоем благополучно залипаем уже пятый вечер подряд.

И да! Я не знаю, в какой момент наши отношения из разряда «приезжай, потрахаемся» перешли на «мы досматриваем второй сезон черной драмеди». Не спрашивайте! Нет. Тс-с-с, я сказала! Эта тема табуирована даже в моей голове.

— Девочки не дрыхнут, девочки спят, — щурюсь, хватая с постели и запуская в сторону Арса подушку, которую он тут же лихо перехватывает прямо на подлете.

— Сути дела это не меняет.

— Мужлан!

— Ты идешь, или я начинаю без тебя?

— Давай искать компромисс, — складываю руки на груди.

— Например, какой?

— Если ты не включишь мне последние десять минут шестой серии, то завтра что-то другое и начинать, и заканчивать ты тоже будешь без меня, — улыбаюсь, невинно хлопая ресницами.

Судя по выражению лица Бессонова, его мое предложение не сильно-то торкает. Он только нагло заявляет:

— Это не компромисс, а шантаж, Обезьянка.

— Сути дела это не меняет, — ехидно возвращаю Арсу его же слова.

Засранец смеется. Смотрит на меня и нажимает на «пуск», запуская седьмую серию.