"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Денисова Ольга - Страница 197

Темный бог не без удовольствия отметил, как похолодели лица сидевших за столом. И жирный обрюзгший старик – Стоящий Свыше, и крупный, но подтянутый первый легат гвардии Храма промолчали, и только третий из присутствующих едко (с еле заметным акцентом) спросил:

– А нельзя было обойтись без этого дешевого маскарада?

– Господин чудотвор, если не ошибаюсь? – Милуш не дожидаясь приглашения уселся за стол, придерживая рукой шею змеи. – Нет, нельзя. Заметьте, я пришел без оружия.

– Вы прекрасно знаете, что никто не причинит вам вреда, – ответил чудотвор, поморщившись.

– Если бы я не был в этом уверен, я бы не пришел. Желтобрюх не ядовит, его укус не страшней укуса дворовой шавки. Но он никому не позволит подойти ко мне со спины. А я не люблю, когда ко мне подходят сзади.

– Давайте к делу, уважаемый… Чернокнижник?

Похоже, ни Стоящий Свыше, ни первый легат гвардейцев не собирались участвовать в переговорах.

– Милуш-сын-Талич, – поправил колдун. – Да, я бы хотел как можно скорей покинуть это место.

– Итак, Милуш-сын-Талич… Четвертого апреля возле вашего замка намечается некое действо. Вы не отрицаете этого?

– Нет, не отрицаю. Ночь четырех четверок, так мы называем этот праздник.

– Вы понимаете, что гвардия Храма и армия Государя может с легкостью помешать этому… празднику?

– Не помешает. Зачем? Мы принесем с собой столько силы, что небо очистится и над Хстовом. Солнечная погода продержится не меньше двух недель, к началу пахоты на хстовских полях подсохнет земля – зачем же нам мешать? Или кто-то из присутствующих верит в абсолютное Зло? – Милуш скривил лицо.

Чудотвор несколько секунд обдумывал ответ.

– Хорошо. Будем откровенны. У чудотворов есть к вам предложение, от которого трудно отказаться.

– Очень рад. – Милуш то ли усмехнулся, то ли оскалился. – Я весь внимание.

– Мы готовы погасить все солнечные камни в Славлене и окрестностях на несколько часов, за исключением полосы прожекторов, которая, насколько мне известно, не помешает колдунам проникнуть из межмирья в Верхний мир.

– Вот как? – Милуш поднял брови – в самом деле был удивлен. – И чего же вы потребуете взамен? Ведь, право, не за просто же так вы собираетесь пустить нас в мир духов, словно козлов в огород.

– Мы требуем взамен не так уж много: вы обязуетесь не причинять серьезного вреда жителям нашего мира, или, как вы их называете, глупым духам. Каждый колдун знает, сколько энергии можно забрать у глупого духа, не лишив его ни разума, ни жизни. Вместо того чтобы высасывать энергию у одного, возьмите ее у десятка духов, но понемногу. Заметьте, мы даем вам несколько часов, люди будут полностью беззащитны, вы можете уходить и возвращаться столько раз, сколько позволяют ваши способности. Кроме того, мы гарантируем, что ни один из гвардейцев близко не подойдет к Лысой горке, ни один колдун не будет арестован ни по пути к замку Сизого Нетопыря, ни по возвращении обратно. Можете спокойно пить за здоровье Вра… Вечного Бродяги до тринадцатого апреля и еще пять дней после этого расходиться по домам. Согласитесь, предложение более чем выгодно для вас.

– Даже не знаю… – протянул Милуш. – Оно так выгодно, что больше походит на ловушку. Где гарантия, что в подходящую минуту в жилищах глупых духов не вспыхнут солнечные камни?

– Бросьте. Вы прекрасно знаете, что чудотворы заинтересованы в сбросе энергии в Исподний мир. От вас же требуется совсем немного. Кстати, не в качестве условия, а только как жест доброй воли с вашей стороны: было бы неплохо создать видимую возню на линии горящих прожекторов.

– Не так просто будет убедить толпу, дышащую ненавистью, не причинять глупым духам особого вреда… – Милуш хрипло засмеялся.

– Но погашенные солнечные камни того стоят? – улыбнулся чудотвор и подмигнул Чернокнижнику.

Желтобрюхий полоз повернул голову в его сторону и угрожающе зашипел. Улыбка сползла с лица чудотвора.

– Если я и пришел сюда говорить с вами, то вовсе не для того, чтобы побрататься с белокрылыми чудотворами, продажными храмовниками и убийцами из гвардии. Я приму ваше предложение при условии подписанной грамоты, в которой все это будет записано черным по белому, стойкими чернилами на надежном пергамене.

– Бросьте кокетничать, – ответил чудотвор. – Если вам нужна грамота – вы получите грамоту. Но учтите: если с вашей стороны условия выполнены не будут, то колдунов, собравшихся на Лысой горке, передавят, как тараканов.

Знатуш Огненный Сокол иногда оказывался совсем близко от Волчка, и тот старался как следует рассмотреть капитана бригады Особого легиона – о нем ходили удивительные слухи среди гвардейцев. Рассказывали, что Огненный Сокол и его бригада подчиняются напрямую Стоящему Свыше, поэтому даже первый легат гвардии боится встать капитану поперек дороги; что капитан всегда говорит то, что думает, но никто не смеет ему возразить – он заслужил это право подвигами во имя Добра. Капитан слыл человеком бескорыстным, чуждым дрязг и чинолюбия, и, принимая белую кокарду, Волчок думал о том, что когда-нибудь станет таким же, как Огненный Сокол, – бесстрашным героем, который служит Добру, а не храмовникам.

Оказавшись в непосредственной близости от капитана, Волчок проникся к тому еще большим уважением. Тот был высок, очень широк в плечах, даже грузен, под плащом топорщилась оплечьем кожаная броня, делая его фигуру еще более внушительной, – казалось, у коня под ним от тяжести прогибается спина. Лицо капитана, словно сделанное каменотесом, оставалось неподвижным, а глаза, небольшие и слегка сощуренные, смотрели пронзительно и прямо. На черной краге капитана сидел ловчий сокол в клобучке – знак уважения к роду, – и никто кроме самых знатных аристократов не посмел бы выпячивать свою родовую принадлежность, потому что это могли посчитать наущением колдунов, которые вместо Предвечного чтили пращуров. Волчок с тоской думал, что Желтый Линь звучит и выглядит не так возвышенно и гордо, как Огненный Сокол, и со смехом представлял, как станет возить с собой дохлую рыбину вместо хищной птицы.

То, что Волчок попал в этот поход, было лишь счастливой случайностью – их бригаду, как и три других, отдали в распоряжение Особого легиона на несколько дней. Другие гвардейцы ворчали – вместо того чтобы пить хлебное вино в кабаках Хстова, им пришлось под дождем тащиться за тридевять земель и жевать казенный черный хлеб вместо разносолов из хстовских трактиров. Волчок, привыкший в лавре к работе в дождь, радовался теплому плащу вместо дырявого армяка и легкому вещмешку вместо неподъемных камней.

Поговаривали, что они идут к замку Чернокнижника – помешать колдунам в день четырех четверок сотворить какое-нибудь новое страшное зло. И еще говорили, что кроме четырех гвардейских бригад в поход вышли две сотни стрелков из армии Государя, только идут они другой дорогой, чтобы приблизиться к замку тихо, не привлекая внимания.

В лавре Волчок слышал немало леденящих кровь историй о Чернокнижнике и его жутком замке. И что Чернокнижник любит мясо грудных младенцев, и что держит для услады три сотни девственниц, которых ворует в соседних деревнях, и что по ночам сосет кровь у одиноких путников на Волгородском тракте. Подозревали, что именно Чернокнижник два года назад наслал мор на Млчану (его замок оспа обошла стороной) и что именно по его воле в прошлом году затяжные дожди в окрестностях Хстова убили все посевы на полях. Волчок, конечно, интересовался, почему Государь не расправится с Чернокнижником, не сровняет его замок с землей, но было понятно, что столь могущественный колдун может в одиночку справиться с армией Государя, – говорили, что ему довольно щелкнуть пальцами, чтобы поднять вихрь. Волчок никогда в жизни не видел настоящего вихря, но знал, что, встретив его на пути, нужно метнуть нож в самый его центр – чтобы убить колдуна, который им управляет.

И, конечно, поход к замку был настоящим добрым делом – это не собирать подати с нищих деревушек и не насиловать девок в подвалах башни Правосудия… Вот с кем хотелось помериться силой, вот где можно было совершить какой-никакой подвиг и хоть немного приблизиться к Огненному Соколу!