"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Денисова Ольга - Страница 128

– Я несовершеннолетний. Меня можно допрашивать только с разрешения моего отца и в его присутствии.

– Или матери, Йока, – мягко сказал Инда.

– Его мать бьется в исте… простите, его мать пребывает в нервическом расстройстве, – оборвал Инду Змай.

– Это не подтверждено документально. И одного свидетеля будет недостаточно. К тому же я сомневаюсь в вашей правоспособности, господин сказочник, – ответил за Инду Страстан.

– Трех свидетелей, господин чудотвор, – раздался голос от двери в кухню. Йока оглянулся и увидел Суру, стоявшего рядом со своей женой и кухаркой. – Трех свидетелей будет достаточно?

Сура говорил очень тихо, но уверенно:

– Госпожа Йеленка приняла сильное успокоительное и только после этого подписала вашу бумагу, господин Хладан. Пока в доме нет хозяина, я отвечаю за мальчика. И я не могу позволить его допрашивать. Я немедленно дам телеграмму господину Йелену. И попрошу вас до его возвращения ничего не предпринимать.

– Йока Йелен – мрачун, – невозмутимо парировал Страстан, но ни один мускул не дрогнул на лице Суры, – он опасен для окружающих. Я могу заключить его под стражу без согласия родителей, адвокатов и тем более слуг. Покиньте столовую, любезный. Мальчика пока никто под стражу не заключает. Мы приехали поговорить с ним и решить вопрос миром.

– Как вам будет угодно, – Сура сжал губы и шагнул назад.

– Сура! – Йока вскочил с места – он сейчас был готов кинуться на шею старому зануде. – Сура, не смей его слушаться! Он здесь никто! Иди сюда! И вы тоже все идите сюда! Садитесь! Садитесь за стол, я сам принесу вам приборы, слышите? Он здесь никто!

– Хорошо, господин Йелен, – Сура кивнул, – приборы принесет моя жена, а я пока все же отправлю телеграмму.

Он прошествовал через столовую к дверям гостиной, высоко поднимая голову и расправив плечи. В другой раз Йока бы посмеялся над его чопорностью, а тут ему было вовсе не до смеха – он не ожидал поддержки от слуг и понял вдруг, что любит старика всем сердцем. И всегда любил.

– Йока Йелен, – Змай придвинул стул ближе и нагнулся к его уху, – ничего не говори, слышишь? Сиди молча. На вопросы не отвечай. Пусть ждут приезда твоего отца.

– В этом случае нам и в самом деле придется вести допрос в Тайничной башне, а не за столом, – мрачно сказал Змаю Страстан. – Я повторяю еще раз, мы пришли сюда в интересах мальчика.

– Мальчик не выйдет отсюда до приезда судьи Йелена, – ответил Змай.

– Интересно, кто сможет помешать чудотворам арестовать опасного преступника? – усмехнулся Веда, но Инда кашлянул, и его вилка стукнула по фарфоровой тарелке.

– Веда, мы не будем обострять конфликт.

– Да? Жаль, – вдруг сквозь зубы прошипел Змай. – А мне очень хотелось показать господину чудотвору, кто́ ему помешает. Он пока не верит в сказки, поэтому плохо понимает происходящее.

– Господин сказочник, мы на самом деле на стороне мальчика, – Инда словно извинялся, – мы не причиним ему вреда. Но, согласись, действовать в твоих интересах мы не обязаны. Предположим, к нам на самом деле явился бог Исподнего мира. Почему чудотворы Обитаемого мира должны пренебречь его благополучием и стабильностью и встать на сторону абсолютного зла?

– Абсолютного зла не существует, – усмехнулся Змай, – все абсолютное абсолютно только в некоторой системе отсчета. Я не сказал тебе утром и скажу сейчас: ваш свод рухнет гораздо раньше, чем кажется чудотворам. Ты знаешь, Йока Йелен, почему Обитаемому миру нужен свод? Потому что ваш мир разрывает энергия чудотворов. Потому что они качают ее, как кровососы, а отдать назад не могут. Ваш мир скоро лопнет, как обожравшаяся пиявка. И чтобы он не лопнул, надо погасить солнечные камни и остановить магнитные. Но и этого будет мало, потому что убрать свод чудотворы не смогут: Обитаемый мир снесут смерчи и извержения вулканов. Ты видел, что происходит за пределами свода? Здесь будет то же самое. Славлену зальет магмой и засыплет пеплом, потому что…

– Хватит! – Инда стукнул ладонью по столу. – Хватит, господин сказочник! Апокалиптические прогнозы оставь для сказок на ночь. Даже Откровение Танграуса не рисует столь фантастичных картинок. Йока, этот человек плохо понимает предмет, о котором говорит. И мы с тобой поговорим и об этом. Немного позже.

– Не работает телеграф… – В столовую вошел Сура, пожимая плечами. – И солнечный камень над ним не горит тоже.

– Это господа чудотворы позаботились. – Змай вытер пот со лба и перевел дыхание, а потом полез за пазуху: – А вот подарок чудотворам от бога Исподнего мира.

Он швырнул на стол пачку сложенных вчетверо бумаг.

– Что это? – брезгливо поморщился Страстан.

– Вряд ли куратор детской колонии в этом что-нибудь поймет, – Змай глянул на Веду с презрением, – а вот доктор прикладного мистицизма, коим является Инда Хладан… Ему этот расчет покажется интересным.

Инда нехотя потянулся к бумагам и не торопясь развернул сложенные вчетверо листы.

– И все же? – заинтересовался вдруг профессор Мечен. – Что это?

– Это гарантия безопасности Йоки Йелена, – улыбнулся Змай, – весьма и весьма надежная гарантия.

– Йока Йелен благополучно прибыл домой. – Цапа швырнул дурацкую зеленую шляпу на подставку для сапог у входа. – Змай привел, и, судя по всему, его провокация удалась. Парень отказался разговаривать с Хладаном.

Ничта Важан заметил своего эконома из окна спальни и спустился, чтобы его встретить: Цапы двое суток не было в особняке.

– Что-нибудь еще?

– Я побоялся, что меня заметят. К дому Йеленов прибыл профессор Мечен, а у него чутье на мрачунов. Но, думаю, Охранитель пока справится без меня. Ты знаешь, что он собирается натолкнуть Хладана на мысль о том, что свод рухнет не через сто лет, а через десять-двенадцать.

Ничта кивнул и направился в столовую – Цапа наверняка проголодался. Завтрак им подали через несколько минут.

– У чудотворов будет еще больше оснований иметь Вечного Бродягу в союзниках. Зачем Змай это делает, Ничта? – спросил Цапа, наворачивая жареную баранину суповой ложкой и закусывая куском хлеба, отломанным от буханки.

– Чтобы они побоялись уничтожить мальчика или запереть там, где мы его никогда не найдем. Змай обеспечил его безопасность.

– Но если мальчишка осознает свою силу и власть над чудотворами, он может вместо блестящей смерти выбрать блестящую жизнь. Да он будет властелином мира! А чудотворы станут ползать перед ним на брюхе!

– Да. Это так. Пока не рухнет свод. Я как-то говорил тебе: боги могут позволить себе быть легкомысленными, – Ничта улыбнулся углом рта, – и мне видится за этим желание поиграть. Поставить мальчика перед выбором.

– А ты не допускаешь, что легкомысленный бог просто снимает с себя ответственность за чужую жизнь? Предлагая мальчишке выбор? – Цапа говорил не прожевав. – Это ты с легкостью распоряжаешься чужими жизнями.

– Я взвешиваю ценность отдельной человеческой жизни на весах истории.

– И жизнь Мирны ты взвесил тоже? – Цапа сунул ложку в рот.

– Да. И теперь могу сказать: она сделала для Обитаемого мира много больше, чем могла бы сделать самая сильная мрачунья, дожившая до старости. И жертвы ее предшественниц тоже не были напрасными.

– Теперь говорить легко. Существование Вечного Бродяги оправдывает любые жертвы. Но тогда, пятнадцать лет назад? Что ты клал на чашу весов тогда? Вероятность? Ничтожную вероятность! – Цапа не смотрел в глаза, он, казалось, был занят исключительно бараниной.

– Я клал на чашу весов свою убежденность. – Ничто не дрогнуло внутри. Важан давно привык к тому, что ошибся. Его совесть столько лет придушенно молчала, не смея высунуть носа из своего глубокого и темного убежища. А теперь… Теперь она может успокоиться и вдохнуть полной грудью.

– В справедливости? Или в том, что вода точит камень? Или веру в Откровение Танграуса?

– Убежденность в своих расчетах и прогнозах, Цапа. Это пустой разговор. Тебе не кажется, что мальчику пора узнать, кто он такой?