Тёмный повелитель (СИ) - Силаева Ольга - Страница 27

— Что это? — прошептала я, глядя Рэю в глаза.

— Переодевание. Мы оба играем роли, ты и я. — Рэй наклонился и коснулся моих губ. — Я хочу, чтобы сегодня ты сыграла эту.

— Невинной невесты?

— И очень порочной.

Его руки скользнули к моим плечам, и я одновременно слышала шорох кружев и чувствовала прикосновения к обнажённой коже. Мир вокруг был иллюзией, превращённой в живую сказку сетью лунных лучей, и мне вдруг захотелось, чтобы эта иллюзия стала явью. Чтобы этот дом был моим домом, чтобы Рэй был моим мужем.

…Чтобы отец повёл меня к алтарю и дал своё благословение.

Я не сдержала иронического смешка. И Рэй, словно угадав мои мысли, наклонился надо мной, и я поняла, что он тоже почти парит в воздухе, опираясь одной ногой о тончайшую хрустальную колонну-артефакт.

— Иллюзии, — прошептала я.

— И ложь. Вся наша жизнь — череда ролей. — Взгляд Рэя был тёмным, манящим. — У нас с тобой ничего никогда не получится правильно. Но мы можем прожить… — он коснулся губами моего плеча, — миллион мгновений и миллион миров, где возможна любая идиллия.

— Для чего? — прошептала я совсем тихо.

— Может быть, для того, чтобы ты поняла: именно эта, настоящая жизнь лучше любой ненастоящей сказки. — Рэй коснулся пальцем моих губ. — Но шшш…

Его пальцы, дарящие наслаждение и восторг, скользнули вниз, и я расслабилась, отдаваясь его ласкам, пока лунный свет заливал нас двоих. И потянулась к нему навстречу.

Сначала каждое моё движение было медленным, почти робким: я боялась разбить хрупкую кружевную иллюзию, сотканную вокруг обнажённой кожи. Но магия ночи и поцелуи Рэя брали своё, и мои прикосновения уже не были нерешительными. Передо мной был мужчина, которого я хотела, им одним я желала обладать этой ночью, в воздухе, на земле, — везде, и, пока луна светила в окно, даже бессмертие меркло перед этой жаждой.

Мы целовались жадно, как разлученные на годы влюблённые, как утопающие, цепляющиеся за последний глоток воздуха. Иллюзорная вуаль слетела с моих глаз; мы были так тесно сплетены, что ни один убийца не смог бы просунуть между нами даже кончика кинжала. Две фигуры в объятьях, мужская и женская, танцующие на стене тени в ритме прибоя, перечёркнутые снегопадом… Обвив Рэя руками и ногами, я прижалась к нему щекой, услышала его судорожный вздох, вздох-откровение…

…И поняла, что не хочу его отпускать. Не хочу.

Это не любовь. Но что бы это ни было, я не хочу, чтобы оно заканчивалось.

И когда остатки кружева просыпались на ковёр невесомой снежной крошкой и исчезли, когда вслед за ними на землю упали мы оба, задыхающиеся, дрожащие, Рэй так и не выпустил меня из объятий.

Я повернулась на бок, придвигаясь ближе к Рэю, и уронила голову ему на плечо.

— Это было прекрасно, — проговорила я. — Что бы ты сказал, если бы это была настоящая брачная ночь? Если бы мы были не двумя агентами имперской разведки, чудом избежавшими смерти, а счастливыми молодожёнами?

Рэй хмыкнул:

— Хочешь сказать, молодожёны способны быть счастливее двух чудом выживших агентов?

Я невольно засмеялась вслед за ним:

— Да, действительно. Это просто невозможно.

Рука Рэя провела по моим волосам.

— Когда я проснулся с тобой в первый раз, — вдруг произнёс он, — я понял, что хочу просыпаться с тобой каждое утро. Брать тебя, не останавливаясь, глядя тебе в глаза, шептать нежности, когда наступает время ночи.

Я приподнялась на локте:

— Это наглое враньё?

Рэй выдержал мой взгляд с совершенно невозмутимым видом:

— Ну что ты. Какое же может быть враньё в эту ночь? Это самая что ни на есть правда влюблённого новобрачного. Добавить строку про детишек?

— Добавь, — серьёзно сказала я. — Мальчик или девочка?

— Мальчик, конечно. Девочке придётся выйти за наследника престола. Думаешь, наша дочь будет в восторге?

— Она всегда может запереть мужа в чулане и узурпировать престол.

— Ммм. Изменнические речи?

— Немножко.

Мне нравился Рэй сейчас. Такой спокойный, расслабленный, почти счастливый — и явно наслаждающийся нашей дурацкой болтовнёй. Мне тоже было хорошо.

Но каждую минуту я помнила, что мне нужно узнать имя отца. Рэй не собирался мне его раскрывать, но сейчас, когда он был уязвим, когда я почти пробралась в его сердце… у меня появился шанс.

— Я не хочу ночевать одна, — прошептала я, куснув его за ухо. — Хочу засыпать рядом с тобой совершенно без одежды. Хочу быть твоей студенткой и напарницей. Хочу, чтобы всё было как раньше.

Рэй тихо засмеялся:

— А ещё хочешь получить настоящее имя Маркуса как можно быстрее?

Проклятье. Конечно же, он видел меня насквозь.

— Хочу, — просто сказала я. — Но даже если ты мне его не дашь, я всё равно хочу быть рядом. Без тебя мне было очень одиноко. Тебе я могу доверять, но кому ещё? Я хочу сохранить это доверие. Хотя бы часть его.

— Знала бы ты, чего просишь… — пробормотал Рэй.

— Имя твоего злейшего врага. Разве нет?

Секунду я удерживала его взгляд, пока нить, захлестнувшая вас, не дрогнула и не рассыпалась. А потом Рэй вскинул руку, вспыхнувшую алым светом, и огромное меховое покрывало слетело с дивана в противоположном конце гостиной, накрывая нас обоих.

— Спи, новобрачная, — прошептал Рэй мне на ухо. — Потом. Всё потом.

— Спокойной ночи, — пробормотала я.

И, уже засыпая, почувствовала, как его пальцы касаются моей геммы и приятное незнакомое тепло растекается по телу.

Словно я возвращалась домой.

Я проснулась от ароматного запаха чая.

Чудесного запаха. Я почти ощутила на языке ягодный вкус с кислинкой лесных трав, когда открыла глаза.

— Не только твой лорд-хранитель умеет выбирать чаи, — с лёгкой насмешкой сказал Рэй. — Я разжёг огонь, но можем посидеть на кухне.

Он сидел передо мной на корточках, и непослушная прядь падала ему на лоб. Сейчас на нём не было маски имперского агента — передо мной был беспечный и расслабленный хозяин дома.

Который угрожал Алистеру многомесячными пытками невинной женщины, его дочери, прошлой ночью. Как одно сочетается с другим?

Впрочем, такова наша судьба.

Я протёрла глаза. В гостиной и впрямь горел камин — такой же огромный и выточенный из цельного мрамора, как столичные камины на улице. А за окном кружилась ночная метель.

Несколько секунд я заворожённо следила за танцем снежных хлопьев. Я любила зиму именно такой — когда на улицу страшно выйти, но дома спокойно и уютно. Мы с отцом пили горячий шоколад в его кабинете, а потом я тихо сидела в глубоком кожаном кресле и читала, пока он разбирал бумаги. А иногда мы выходили на террасу и стояли с непокрытой головой под снегопадом, пока наверху драконы имперских гонцов соперничали в скорости с зимним ветром.

Я взглянула на камин и повернулась к Рэю.

— Здесь, — твёрдо сказала я. — Будем пить чай у огня.

Покрывало сползло с моей груди, и заинтересованный взгляд Рэя тут же упал на чёрное кружево бюстье. Я подняла бровь:

— Мне прикрыться?

— Я бы сказал, совсем наоборот. Впрочем, я же и так тебя выманю. — Он встал и протянул мне руку. — Здесь тепло, так что одеваться тебе совершенно не обязательно. А вот раздеваться…

Сам Рэй был в домашней рубашке навыпуск и плотно сидящих штанах, подчёркивающих отличную фигуру. Я вспомнила, как его тело выглядело безо всякой одежды, и по телу вновь прошла волна приятной расслабленности.

Он был великолепным любовником. И ему тоже было хорошо со мной.

— Хочу, чтобы ночь длилась и дальше, — произнесла я вслух, протягивая ему руку.

Рэй задумчивым взглядом окинул мою полуобнажённую фигуру — и вдруг подхватил на руки.

— Тогда забирайся сюда.

Он сгрузил меня в огромное мягкое кресло в двух шагах от камина. Тепло яркого пламени тут же согрело ноги, а секундой позже на деревянном столике появились две чашки тончайшего ингландского фарфора.

— Я сейчас, — бросил Рэй и исчез.

Оставшись одна в гостиной, я обвела взглядом комнату. Каминная полка была совершенно пуста. В отличие от моей мачехи Рэй, похоже, не выносил ни изящных безделушек, ни весёлых сувениров и предпочитал не выставлять напоказ даже портретов и миниатюр на кости. Жаль. Я бы хотела увидеть портрет Джейена. Хотя бы его профиль.