Отвергнутая жена Дракона, или Всё познаётся в сравнении (СИ) - Кривенко Анна - Страница 37

Уильям смотрел на мою руку и не двигался. Он был похож на маленького недоверчивого ребенка, размышляющего, брать ли из рук незнакомой тети лакомство или нет.

Но он взял и, не сводя с меня глаз, начал есть.

Сперва ел медленно, буквально цивилизованно, а потом, наверное, почувствовал голод и набросился на бутерброд более жадно. Однако откровенно звериных повадок больше не наблюдалось, потому что парень периодически посматривал на меня и больше не игнорировал, как раньше. Сердце радостно заколотилось в груди. Кажется, к нему возвращается разум!

Облегчение затопило душу, и я поняла, как прекрасен этот день. Всё у нас получится! Всё будет замечательно! Мы этого Гоши больше к парню не подпустим ни за какие шиши…

И в тот же миг со стороны двора раздался непонятный шум. Гремели ведра, слышались отборные ругательства басом, и я поняла: Гоши полегчало!

Блин, вот это подстава! Кажется, вчера я забыла намагичить ему диарею еще на недельку. Прижала ладонь к груди, нащупав медальон, и начала шептать просьбу, но тот почему-то не желал реагировать. Возможно, в моих чувствах царил какой-то сумбур, но создавалось впечатление, что медальон не может понять, чего я от него хочу.

Ладно, не буду паниковать. Пойду пока разбираться своими силами, а там посмотрим.

- Серик! – крикнула пушистому другу. – Присмотри за… парнем.

Бросив на Уильяма последний взгляд и сказала и ему:

- Прошу, никуда не уходи, ладно? Я скоро вернусь. Все будет хорошо!

Он смотрел на меня растерянным и немного безучастным взглядом. Кажется, голос Гоши подействовал на него удручающе и негативно. Блин! Надо избавиться от этого борова как можно скорее, вот только как???

Заперла дверь на ключ, чтобы не переживать, и полетела к лестнице. Стремительно спустившись, уже во дворе столкнулась с испуганным Жуном.

- Госпожа… - проблеял старик. – Гоши в ярости. Он кричит, что украли его пленника. Я ему говорил, что это ваш приказ, но он ничего не хочет слышать. Разбил уже несколько кувшинов, сейчас крушит свою комнату...

У меня невольно волосы на затылке стали дыбом. Это что же получается? У Гоши психологическая зависимость, как у маньяка? Ему нужен пленник, которого можно мучить, и точка??? Это плохо. С психами страшно иметь дело.

Впервые за долгое время я немного растерялась. Физически мне никогда в жизни этого борова не одолеть, да и морально при психических отклонениях не подавить. Нужен другой способ, вот только какой?

***

- Скажи-ка, Жун! – игнорируя безумный рев и грохот разбиваемой мебели, я оттянула старика подальше и устроила допрос. – Когда у пленника… подвального так сказать… случались приступы, вы чем-то его успокаивали?

С трепетом ждала ответа, но на лице отражалось лишь хладнокровное спокойствие.

- Дык… поджигали в чугуне сушеную «ашарру». От дыма того… лекарственного… он и выключался.

Ага, наркота местная пожаловала!

Я выдохнула. Сейчас мне это на руку.

К счастью, пару минут назад в голову пришла эта замечательная идея, и я не прогадала, решив копнуть в суть вопроса.

- Где «ашарру» эту взять?

Жун опрометью бросился в кухню. Дрожащими руками достал из буфета кувшин, а оттуда связки сухих листьев.

Что ж, кажется, выход найден!

***

Бросить пучок в чугунок, поджечь и незаметно сунуть в комнату Гоши оказалось делом несложным. У того реально снесло крышу. К счастью, нам удалось его запереть, подставив к двери тяжелый комод.

Но этого и не требовалось. В порыве неутихающей ярости мужчина ничего не заметил, а уже через несколько минут начал тяжело дышать, и очень скоро раздался громкий звук упавшего на пол грузного тела.

Готов боец!

- И что теперь? – старик просмотрел на меня испуганным взглядом.

Я улыбнулась.

- В подземелье его! У работничка поехала крыша. Он опасен! Если не посадить его на цепь, может нас тут всех перебить!!!

- На цепь??? – ужаснулся Жун. – Но также нельзя….

- Разве? – я не сдержала сарказма, но заставила себя успокоиться. – Когда оклемается, отпустим. Нам не нужны проблемы, не так ли?

Старик, понимал, что я, наверное, права, но страх перед Гоши и Сибилл не давал спокойно согласиться.

- Всю ответственность беру на себя! – ответила миролюбиво. – В приоритете сейчас безопасность!

Наконец, старик согласно кивнул и начал двигать комод в сторону, я же с глубоким удовлетворением подумала: «Око за око, зуб за зуб. Ты держал ни в чем неповинного парня на цепи в грязной темнице, Гоши, а теперь посидишь на его месте! Посмотрим, насколько тебе станет это по душе!»

Жун ушёл к себе, держась за стеночку. Впервые за время пребывания здесь мне стало его искренне жаль. Все-таки он стар, а борова Гоши в темницу пришлось тащить на собственном горбе. Как вообще справился, не представляю!

Чтобы Жуну полегчало, я подарила ему серебряную монетку, и он нашел в себе силы благодарно кивнуть.

Когда я осталась во дворе одна, то призадумалась.

Нужно срочно планировать отъезд отсюда вместе с Хорошим Уильямом. Но как это сделать, не вызвав раньше времени подозрений?

Допустим, можно нанять карету под видом отлучки в ближайший город на пару часов. Но погрузить бывшего пленника в неё незаметно не получится. А ночью кареты не приезжают.

Ладно, еще варианты? Отправить стариков на время куда-нибудь? Нет, опасно. Двина точно поймет, что здесь что-то не то. Она подозрительна и хитра. Жаль, что старуха не такая, как ее муж. Тем при желании можно вертеть, как угодно, используя монеты и правильные слова.

Остаётся еще один вариант: понадеяться, что за несколько дней Хороший Уильям достаточно оклемается и сможет пробраться в карету обходными путями, как здоровый разумный человек. Это было бы идеально. Может... использовать для его исцеления медальон?

От подобной мысли в груди вдруг вспыхнула яркая надежда. Точно! Почему я не подумала об этом раньше???

Мой медальон волшебный и удивительный. Если я попрошу его о помощи, возможно он не откажет…

С этой мыслью я поспешила возвратиться в комнату парня и осторожно вошла.

Уильям спал. На молодом симпатичном лице отражалось небывалое удовлетворение. Серик свернулся клубком у него на груди, и эта умилительная картина заставила улыбнуться сквозь боль.

Как прекрасно, что муки парня закончены! Боже, как бы хотелось, чтобы он снова мог стать собой – тем самым отважным умным юношей, который собирался побороться за свою свободу и жизнь…

Вспомнив про медальон, я коснулась его пальцами и прошептала:

- Верни ему личность, прошу! Пусть он снова станет нормальным, пусть станет собой и будет здоров всю оставшуюся жизнь!

Это было мое заветное желание.

Закончив эту своеобразную молитву, я аккуратно накрыла парня одеялом. Потом обнаружила, что еды на поносе больше нет: кажется, Хороший Уильям и Серик приговорили её напару…

Улыбнулась.

Мгновенного отклика от медальона не последовало, поэтому я просто приготовилась ждать.

Отнесла поднос на кухню и вернулась с ним снова, наполнив его едой. Похлёбка Двины пахла не очень, но голодному и кусок хлеба покажется изысканным блюдом.

Присела в кресло прямо в комнате и не заметила, как задремала.

Приснился мне снова... дракон. Он был так огромен, что рядом с ним я казалась жалкой пылинкой. Но сейчас он не порыкивал от боли, как раньше, ведь рана на его сердце начала затягиваться. Дракон смотрел на меня с опаской и недоверием, хотя агрессии в этом не было ни капли. Он не мог доверять. Доверие, как что-то значимое для него в прошлом, умерло в душе с тех самых пор, как он ощутил вкус предательства.

Мне было страшно смотреть в его глаза с продольными зрачками. Он пугал меня, но при этом притягивал.

Проснулась от того, что сердце не хотело успокаиваться в груди. Распахнула глаза и уставилась в пустоту, осмысливая увиденное.