Моров. Том 4 (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 31

Мы вышли через оставленные открытыми двери в небольшой садик, разбитый специально для гостей. Несколько беседок, лавочки, цветы в клумбах и садовые деревья по периметру. Естественно, ни о какой приватности здесь речи не шло — вокруг хватало как слуг, так и других посетителей.

— Спасибо, — поблагодарила спутница, когда я помог ей опуститься на лавочку. — Присядете, Иван Владимирович?

— Конечно, — ответил я, занимая место на положенном расстоянии, чтобы и Большакову не компрометировать, и никаких притязаний на нее не обозначить. — Не ожидал, что вы придете на этот бал.

— Думали, я затворница, которую интересует только магия и новые заклинания? — приподняв бровь, с улыбкой уточнила девушка. — И были правы. Меня отец уговорил прийти сегодня. У нас с ним договор.

— Вот как? Что же, я рад, что Гордей Егорович сумел вас уговорить, — произнес я. — Ваше присутствие однозначно украсило этот бал.

Она чуть отвела взгляд, на щеках проступил легкий румянец. В руке Кристины Гордеевны возник веер, сотканный из пластин сжатого воздуха. Обмахиваясь им, Большакова попыталась скрыть смущение.

Отвыкла девушка от комплиментов. Как, полагаю, и от общества молодых людей. Увечье, полученное в родовой войне, наложило свой отпечаток, отрезая Кристину Гордеевну от общества. И теперь, пока она заново привыкнет к шумному обществу и общению с посторонними, должно пройти немного времени.

— Вы, наверное, всем так говорите, Иван Владимирович, — ответила она, бросая на меня взгляд из-под приспущенных ресниц. — Вы слишком хороши, чтобы не иметь изъяна! А я все никак не могу понять, в чем же он заключается.

Я улыбнулся и развел руками.

— На самом деле я такой, какой есть, Кристина Гордеевна, — произнес я. — Мне дали достойное воспитание, хорошее образование. Ну и, разумеется, наследие Моровых тоже сказывается. Нельзя происходить из рода, который занимается уничтожением магов, использующих запрещенные чары, и оставаться таким же, как и все вокруг.

Она снова отвела взгляд.

— Простите, Иван Владимирович, кажется, я задала неподобающий вопрос, — произнесла она чуть тише, развеивая созданный веер. — Я не хотела…

Я пожал плечами.

— Все в порядке, Кристина Гордеевна, — приподнял ладонь я в успокаивающем жесте. — Я достаточно адекватный человек, чтобы воспринимать реальность такой, как она является. А о чем был ваш уговор с Гордеем Егоровичем, если не секрет?

Большакова улыбнулась.

— Я буду вести светскую жизнь, как положено хорошей девушке из благородной семьи, а взамен получу место в академии, в которой будут учить чародеев, — ответила она.

— Значит, скоро станем видеться чаще, — кивнул я. — Хотя, честно признаться, я считал, что академия будет открыта для простонародья, а не для усиления родовых магов.

Кристина Гордеевна пожала плечами.

— Для них обучение будет за счет казны, Иван Владимирович, а вот для дворян — очень дорогим, — пояснила девушка. — Мы, конечно, состоятельный род, да вы и сами знаете. Однако за место на курсе уже началась борьба среди дворян. Претендентов больше, чем академия может принять.

Что же, такого можно было ожидать. Если академия выйдет на самоокупаемость за счет благородных учеников и их семей, для казны это станет отличным подспорьем. Все-таки только на одну артефакторику требуется огромная прорва денег, потраченных на закупку ингредиентов. А ведь есть еще множество иных расходов, о которых я просто не думал, а имперская канцелярия уже все подсчитала.

А если государству удастся еще и в прибыль выйти, такие заведения могут начать открывать по всей Российской Империи. Страна у нас огромная, потенциальных чародеев в ней полно, и одно заведение их никак не охватит.

— Уже начался аукцион? — уточнил я.

— Если честно, не знаю, Иван Владимирович, — пожала плечами Большакова. — Да и не интересовалась на самом деле. Для меня важно, что в стенах этой академии я узнаю о магии больше. Во всяком случае, уж за ваши занятия я в этом плане совершенно спокойна.

— Судя по Рябову, не все разделяют ваше мнение, — усмехнулся я.

Но Кристина Гордеевна лишь рукой махнула.

— Его старшая сестра вышла замуж за наследника Щелковых, — сообщила Большакова. — Так что ничего удивительного, что он не считает вас хорошим артефактором. Рябовы обслуживают интересы Щелковых, все их благосостояние сейчас завязано на рынок артефактов. А вы ему угрожаете.

— Как по мне, опала того не стоила, — покачал головой я.

— Вы просто не представляете, о каком порядке сумм идет речь, Иван Владимирович, — усмехнулась та. — Годовой оборот, если судить только по официальным документам, у Рябовых после заключения брака вырос на три миллиарда рублей. А потеря Москвы для них и вовсе не критична, они обслуживают периферию за Уралом.

Мне оставалось только головой покачать. Как прозаично все выходит. Я-то думал, Матвей просто глупец, а он, оказывается, защищает семейное благополучие. Да, не самым лучшим образом, но что еще он может? Скандал был, обвинение было. Кто тут в артефактах разбирается, не так важно, ведь осадок от сцены все равно останется.

И жалоба от Щелковых тоже ложится в эту колею. Я их оскорбил якобы, а они, такие бедные и несчастные, теперь в нужник золотой ходят с грустными лицами. И честь отстоять пытаются положенными способами. И если я выиграю, после скандала с Рябовым Щелковы заявят о нечестном судействе.

Варвара Викторовна выгнала Рябовых, Романовы судят дуэль. Выиграть в таких условиях Щелковым невозможно. Ведь меня прикрывает правящий род. Если бы не эта протекция, Щелковы обязательно выиграли бы…

На свою сторону они переманят тех клиентов, которых не очень устраивает усиление правящего рода. А таких дворян очень и очень много. Да, часть из покупателей все равно будет утеряна, но, будем откровенны, мое присутствие на рынке артефактов способно лишить Щелковых вообще всего заработка. А так они хотя бы частично сохранят свой доход.

В конечном счете все зависит от того, кому и как подавать информацию. Венедикт Кириллович не даст соврать.

— Вы многое знаете о нашем обществе, — с улыбкой произнес я, глядя на девушку. — Я как-то упустил этот момент и не слишком разбираюсь, кто чем занимается из благородных семей.

— А! — воскликнула Кристина Гордеевна, подняв указательный палец. — Так вот, в чем ваш изъян, Иван Владимирович! Теперь я поняла.

Я усмехнулся в ответ.

— Может быть, тогда и мне объясните, чтобы я знал, в какую сторону мне лучше над собой работать?

Большакова кивнула и заговорила уже тише.

— Вы рано остались один, Иван Владимирович. Вас хорошо обучили, но, похоже, наследие Моровых наложило на вас свой отпечаток. Вы игнорируете то, что было не так важно для вашего рода, пока он служил Российской Империи, — начала пояснять девушка, сев ко мне лицом. — Но сейчас вы не служите в том смысле, в котором это делали ваши предки. Вы вращаетесь в обществе, но при этом пренебрегаете им. И потому совершаете ошибку, не учитывая интересов дворянских родов, которые давно сложились и теперь очень редко меняются.

В ее словах был смысл. Я действительно довольно скептично настроен к дворянам. Но такая деформация сознания совершенно нормальна. Они не так хорошо разбираются в чародействе, как я, и потому я не считаю их за равных.

Поэтому меня и привлекают люди, занимающиеся своим магическим развитием. До того, как я очнулся на алтаре кровавого культа, прошлый Иван Владимирович тоже не особенно дружил с обществом — мало кто желал общаться с Моровыми, псами Службы Имперской Безопасности, которые профессионально убивали внутренних врагов государства.

У дворянства рыльце в пушку, они опасались подпускать Моровых близко. А оказавшись последним в своем роду, я включился в игру, не разбираясь в устоявшихся правилах и диктуя свою волю обществу. Естественно, имелись у меня враги, которые все равно пытались бы меня устранить, однако из-за того, как я решаю вопросы, количество недоброжелателей будет только расти.