Пинок азарта (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 34

— Спасибо и на этом, — выдохнул я, сразу разворачиваясь на выход, — Бывай.

— Вот так бы сразу, — проворчали мне вслед.

Короткий, но очень и очень информативный визит. Может показаться, что Виктор Гоун тупо отбрил меня, но это далеко не так. Он не информатор, он посредник. Причем, под этой гнусной лысой фиолетовой шкурой скрывается очень даже душевный разумный. Насчет Гладстоуна он суетился и выяснял, так кто говорит о том, что просьбу своего старого знакомого (а то и друга), известного в некоторых очень узких кругах под кличкой Мудень, наш Душный Акос проигнорировал?

Нет, он мне отказал. Сразу. Что это значит?

Это значит, что Виктор Гоун уже под контрактом с этими рэтчедами.

С неба вновь зарядил дождь, а я шевелил ботинками, интенсивно обдумывая услышанное. Вульферы, которых не существует. Рэтчеды, которые очень плотно и очень тайно шуршат по городу. Гномы, у которых внутренний цугцванг прямо в корпорации с Управой, ищущей кому бы вставить неструганный дилдо. И везде затык. Там затык, тут затык. Да я и сам затык, которого Муудень натравил на город, пока они ставят «Ультрон» в позу пьющего оленя. Только дырки нет. Некуда воткнуться.

Дырки… нет. Дырки. Хм… Тень какой-то идеи мелькнула в голове, но пропала за время, пока я отпрыгивал от брызг, которыми меня чуть не окатил мимопролетевший автомобиль. Прокляв водилу словесно, я потом проклял еще раз, полностью потеряв надуманное. Ладно, вариант Ы — если нет идей, то можно посоветоваться с сенсеем.

Йаг Таг Каббази советоваться не хотел. У него на заднем дворе поспел какой-то сложновыговариваемый сорняк, который жаб, собирая урожай, частично запорол. От такого расклада саппоро пришёл в редкое для него состояние раздражения, от чего лютовал, гоняя меня по залу как сидорову козу. Причем, я натурально спасался, если уж не из-за страха за собственную шкуру, но во имя экономии запасов крови точно.

— Учитель! Остановитесь! — воззвал я, настроенный банально удрать прямо в лабораторию алхимика, если он не прекратит свои задумчивые попытки меня угробить, — Вы не в себе!

— Не истинно! — холоднокровно (и внезапно!) возразил культиватор, почти догоняя меня пинком, — Я хочу выбить из твоей головы посторонние мысли, ученик! Ты не относишься к занятию серьезно! А оно занимает время, а значит — занимает и деньги!

— Это суетный мир, учитель! — увернуться от молниеносного коварного крюка было тяжело даже на пределе моих способностей, — И он требует суетности!

— Оставляй её за порогом моего дома, ученик!

Всё-таки очень сложно драться с тем, для кого состояние мордобоя нечто естественное и знакомое с пеленок. Прорыв в лабораторию был остановлен, мне вывернули ногу, а затем вытерли мной же полы, громко и раздраженно рассуждая о грехе суеты и необходимости понимать, что для разумного — Главное. А этим главным с точки зрения алхимика-культиватора могла быть только одна вещь, известная как саморазвитие.

— Когда у вас пропал посредник для закупки ингредиентов, вы тоже не макивару колотили… — прохрипел я, чувствуя, как переломанные ребра встают назад.

— Истинно, — невозмутимо согласился большой сердитый жаб, — Только вот обучать я тебя могу без рук, без ног, и даже спящим. А учиться ты должен с полной самоотдачей!!

Хрен его переспоришь.

Кое-как собрав себя в человекоподобное существо, я отмел мысли о выпивке в «Слоне» и просто поковылял домой, но без приключений дойти было не судьба — у моего порога застенчиво терлись две невысокие фигурки.

— О, вот и ты! — звонко обрадовалась мне никто иная как гоблинша Лалатина, тыча своего кавалера в бок, — Дарвин, вот Конрад, смотри!

Блондинистый полугном тут же начал мне старательно улыбаться, довольно фальшиво выражая радость по поводу встречи, но так, без гнильцы. Приоритеты у неформала сейчас были другими, я, как только что получивший урок с занесением по поводу приоритетов, это очень тонко чувствовал.

— А вы чего не постучались? — спросил я, — Алисы дома нет?

— Мы… гм… — замялся блондин, — Мы не стучались. Тема к тебе есть, Конрад. Чисто между нами, это личное. Есть где перетереть?

Вздохнув, я покосился на таверну. Проклятое, блин, место! Даже когда идёшь мимо, всё равно получается туда!

— Что-то мне подсказывает, что вы не нанять меня хотите… — пробурчал я, жестами зазывая за собой молодежь в царство алкоголя и разврата с падшим ангелом во главе. Не могу же я проигнорировать того, кто теперь отвечает за социализацию Алисы? То есть, банально выполняет работу за меня, причем куда лучше, чем смог бы один вампир?

Зайти получилось как раз в тот момент, когда все четыре совершенно одинаковые во всем, кроме цвета ирокезов, официантки разводили своего начальника на что-то сомнительное. Выстроившись вдоль стойки, юные орчанки вовсю светили в пустой общий зал своими едва прикрытыми шортами попцами, а в чистые и невинные глаза Валеры — сиськами из своих маек. Хор умильных женских завываний, набитый сексуальной хрипотцой как политик лживыми обещаниями, прилагался.

— Ох ты ж ё… — тут же оценил богатый набор прекрасных зеленых полужопий очевидный ценитель этого дела. Лалатина негодующе запыхтела, возмущенно тряся пирсингом. На этот звон среагировали все четыре орчанки, которые, синхронно к нам развернувшись, продемонстрировали не меньшее железное богатство, натыканное ими в носы, уши и пупки. Гоблинша взгрустнула еще сильнее, у неё аж уши опали.

— А, это ты, Конрад, — Василиса скорчила рожицу, — Сейчас всё принесем. А что будут твои друзья?

— Задн… — я осекся, поймав себя на том, что сам был впечатлен таким набором прелестей, — В смысле, Дарвин, что будете?

Валера придушенно хрюкнул, не меняя выражение профессионально приветливого лица. Ангела выдали лишь заблестевшие глазки, которые, до этого момента, были похожи на стеклянные пуговицы, как и у любого мужика, переслушавшего женщину. Видимо, тоже шарит за автора теории эволюции.

— Жоп… Пиво есть? — блондин, слегка регрессировавший ранее, стремительно эволюционировал назад.

— Будет! — уведомила его Василиса, похабно подмигнув, после чего все четыре орчанки удалились в подсобное помещение. Естественно, виляющими тылами к нам. Дарвин снова завис. Гоблинша почти обиделась. Я ждал. Ангел веселился, но с каменной рожей.

Чуть позже, после пива и некоторого потепления отношений у неформальной парочки, полугном соизволил выложить передо мной ту тягостную ношу, которую принес сегодня к моему порогу.

— Крутить не буду, — высадив аж две кружки, выдохнул молодой полугном, — Я пришёл к тебе за батю просить. Ты тут в «Ультроне» шорох наводишь, а он у меня, знаешь, там работает…

— Тебе придётся объясниться, Дарвин, — поскучнел я, — Что значит «просить»?

— Чтобы ты его не трогал, — мрачно буркнул блондин, пряча глаза, — Он сейчас спать ночами не может, кошмары его мучают. Напился неделю назад. Рассказывал мне, что у них за последние сорок лет лишь троих уволили. Одного за нападение, двух за убийство. А ты со своей черной тетрадкой…

— Хм, интересно… — пробормотал я, топя нос в пиве.

— Да я! Да мне…! — внезапно возбудился Дарвин, — Да я с ним… Конрад, дружище, я просто хочу, чтобы он спал спокойно, и всё! Жизнь и так не подарок…

— Этого не будет, — жестко обрываю я, но прежде, чем глаза блондина и его спутницы наполнятся обидой, добавляю, — Даже если я сейчас соглашусь носить твоего старика на ручках — он об этом не узнает. Поймешь так… или разжевать?

Между ушами у моего собутыльника отнюдь не солома.

— Ты их специально запугиваешь, — мрачно кивает юный полугном, — У тебя хорошо получается. Даже слишком. Только вот ему совсем худо. Если его уволят, то он займет последнее место в клане. Самое последнее.

Грустно звучит. Видимо, этот гном и так невысоко летает, раз его сын сутками околачивается по городу в компании таких же неприкаянных личностей.

— Не потому, что это мне нравится, — кривлюсь я, а потом, пока опустошаю свою кружку, мне на ум приходит блестящая идея, которую я решаю реализовать немедленно, — Но расскажи-ка мне о своем бате. Имя, фамилия, должность, всё такое.