Русские Вопросы 1997-2005 (Программа радио Свобода) - Парамонов Борис Михайлович - Страница 15

• Предыдущая
• 15/549
• Следующая

А насчет того, что современный мир становится, уже стал полицентричным говорят уже не только высоколобые западные культурологи, но и вполне приземленные политики, среди которых далеко не все считают, что Соединенные Штаты должны или могут на вечные времена сохранять свою роль образчика и гаранта мирового порядка. Не здесь центр проблемы, затронутой в докладе А. Панарина.

В номере Нью-Йорк Таймс Мэгэзин от 30 ноября появилась статья, неожиданно давшая очень интересный комментарий к рассуждениям русского культуролога и вообще к проблеме мультикультурализма и полицентризма. Она называется "Быть белым", автор Маргарет Талбот. Статья посвящена наимоднейшей сейчас в Америке теме академических исследований - Уайтнесс Стадис: наука о белых. Статья сопровождается фотографиями ученых (скажем сдержаннее - исследователей), ставших наиболее заметными в этой области. Действительно, некоторых из них трудно не заметить, причем в буквальном, визуальном смысле. такова Дженнифер Ридер, портрет которой помещен первым. На нас глядит совсем еще молодая женщина в громадной ковбойской шляпе из синтетического материала, из под которой до пояса светлые волосы. На ней белая майка, не с короткими рукавами, как обычно в Америке (т.н. ти-шорт), а действительно майка, с картинкой какого-то вроде бы тропического пляжа с пальмой, морем и небом немыслимых цветов, причем сама майка уже и не майка, а как бы нижняя женская рубашка, комбинация, из-под которой торчат черные бретельки, или, как сказал бы Солженицын, поворозки, лифчика. Черные в обтяжку джинсы на рваном ремне. Голые руки и шея испещрены татуировкой. На пальцах множество колец и так называемые архитектурные, то есть искусственно удлиненные, приклеенные ногти. Дженнифер Ридер преподает в чикагском Институте искусств - преподает вот эту самую науку о белых, но не под своим именем, а под псевдонимом Уайт Трэш Гёрл, ею самом придуманном. Уайт Трэш - белый мусор - словечко в Америке для обозначения опустившихся белых, людей, так сказать, пренебрегших бременем белого человека. Понятно, что оно возникло и было значимым в контексте расовой напряженности. Смысл нынешних Уайт Стадис в том и заключается, что они этот контекст хотят уничтожить, но парадокс в том, что тем самым он подчеркивается, обостряется, как сказал бы Шкловский, остраняется.

Вот что говорит один из представителей этой новой академической дисциплины - человек со странным именем Ноэл Игнатьев:

Существует юношеская культура, культура наркотиков, культура чудачеств, не говоря уже о многообразнейших этнических культурах. Но нет и не может быть такого предмета, такой реальности, как белая культура. Если бы не было привилегий, свойственных, или завоеванных, или узурпированных белыми, вообще невозможно было бы говорить о белой расе и белой культуре. Такой признак стал бы столь же бессмысленным для культурной идентичности, как, скажем, большие ноги. Необходим белый аболиционизм.

Этот же Ноэл Игнатьев выпускает журнал под титулом "Расовый предатель", лозунг которого - "предательство белых - преданность человечеству".

Ноэл Игнатьев считается экстремистом даже среди этих эксцентриков. Но генеральная идея "белых исследований" более или менее ясна. Они противники, можно сказать, враги представления о культуре как образовании, структуре, построенной на идее единой, всеобщей и общеобязательной нормы. Грубо говоря, мультикультуралисты (хотя, как явствует из статьи Маргарет Талбот, с идеей мультикультурализма у них сложные отношения). Они сочли политически корректным в век многообразных культурно-этнических исследований в это же поле включить и белую культуру, культуру белых людей. Исследования, к примеру, африканской культуры строятся на том, что она создает систему знаний и ориентаций, могущую существовать и работать, не задумываясь, скажем, скажем, о философии Платона и созданной ею традиции. Получается, что любая этническая культура автономна, и не только этническая, но и групповая. Феминистки, скажем, сочтут мужским шовинизмом, если им сказать, что Шекспир значительнее Джейн Остин.

Трюк заключается в том, что культуру подменяют субкультурой, но сохраняют за последней наименование культуры. И вот если в логику этого трюка поставить белую культуру, тогда понадобится Шекспира заменить даже не Джейн Остин, а Дженнифер Ридер - уайт трэш гёрл. Увидеть белых меньшинством, а не носителями общекультурных норм - это и значит понизить планку, элиминировать потребность в высших ценностях, ибо нет ничего высшего и низшего: есть только многообразие вне оценок.

Этому убеждению носителей новой академической моды противоречит тот самый парадокс, который они хотят сделать нормой суждения: невозможно белую культуру рассматривать и изучать как этническую или групповую. Делая это, они, защитники идеи культурного паритета, невольно подтверждают то, что вслух отрицают: высоту белой культуры. Ведь нельзя же в самом деле носительницей и истолковательницей таковой считать Джениффер Ридер с ее ногтями и поворозками. Получается Пушкин не как автор "Медного всадника", а как герой анекдотов Даниила Хармса. Шекспира и Платона не вводят в культурный контекст именно потому, что, будучи туда введенными, они сразу же делают ясным, кто есть кто.

Что же изучается взамен высокой культуры? Темы превалируют такие: мироощущение белого человека, выросшего в атмосфере черного пригорода Детройта; социальная география трейлерных парков в Америке; психология белого подростка - любителя стиля хип-хоп и прочее в том же роде. Трейлер - это дом на колесах: вид жилища, особенно излюбленный людьми из породы "уайт трэш". Но почему при этом не считается репрезентативным белым, скажем, подросток, растущий в загородном доме и любящий Брамса?

Понятно, что такой сдвиг в сознании - я не побоюсь назвать его болезненным - вызван остротой расовой проблемы в Америке, помимо всяческого мультикультурализма. Людям социально чутким, социально, можно сказать, совестливым становится стыдно быть белыми. Этот тот же строй эмоций, который в свое время определял поведение русской интеллигенции и создал идеологию народничества: если мужика порют, то почему бы не пороть и меня? Это ведь не гипербола, искусственно сконструированная, а подлинные слова Константина Дмитриевича Кавелина. Этот строй мысли и чувств Николай Бердяев назвал народническим мракобесием. Он определил тот погром культуры, который был произведен в России большевиками.

• Предыдущая
• 15/549
• Следующая