Русские Вопросы 1997-2005 (Программа радио Свобода) - Парамонов Борис Михайлович - Страница 14

• Предыдущая
• 14/549
• Следующая

Статус природного начала в глазах западного человека необычайно понизился. Самое пикантное состояло в том, что этот процесс принижения природного в пользу сконструированного затронул и самого человека, природная ограниченность которого стала предметом безжалостной технологической иронии. Круг замкнулся: предельная гордыня Прометеева человека, завершилась предельным самоуничижением и самоотрицанием человека как рудимента архаичного природного мира.

Дальнейшее развитие самой западного типа цивилизации, нынешнее ее положение, столкнувшее с такими явлениями, как возможность экологической катастрофы, или новое именно научное понимание ограниченности и конечной бесперспективности научно-технологических методов в бытийно-космическом масштабе, привело эту цивилизацию к кризису самосознания. Панарин:

В тот самый момент, когда техническая цивилизация созналась в своей неспособности продублировать природную среду, заменив ее искусственной, ноосферной, ей приходится признать всю серьезность экологических предостережений и невозможность экстраполировать сложившиеся тенденции технической цивилизации на отдаленное будущее. Если заменить природную среду нельзя, то ее необходимо сберечь, а для этого остановить экспансию технической цивилизации и преобразовать ее поведение на каких-то новых началах. Речь идет о чем-то значительно более радикальном, чем частичное улучшение технологий и снижение энергоемкости производства. Человечеству требуется новый глобальный социокультурный импульс, качественно отличный от генетических программ западной Прометеевой культуры. Откуда почерпнуть его?

Здесь и обнаруживается скрытый онтологически-антропологический смысл "биполушарного" строения человечества как социокультурной систему, разделенной на Восток и Запад. С глубокой древности сложилось специфическое разделение труда, при котором Запад выступал поставщиком инновационных технологий (в том числе социальных), а Восток - духовных инициатив надэмпирического, неутилитарного характера.

Дальнейшее, надеюсь, понятно: дихотомический маятник качнулся в другую сторону, и сейчас приходит пора - торжественнее сказать - наступает эпоха Востока. Хочу только словами автора дать характеристику второго принципиального отличия Запада от Востока, второго, буквально, порока современного Запада, о котором пишется следующее:

Вторая проблема Запада касается разрушения духовной Среды - иссякания морально-мотивационных источников поддержания социального порядка. Задача снять эту проблему опять-таки возлагается на научно-технический прогресс: чем более расслабленным и равнодушным становится человек, тем разностороннее должно становиться усердие техники, избавляющей его от труда и других забот. По-видимому, историческая программа технической цивилизации состоит в том, чтобы превратить человека в неангажированного потребителя, избегающего всего того, что чревато риском, жертвенностью или воодушевлением. И главной мишенью этой профилактической работы по дезактивации человека является историческое творчество - сфера, где "архаика" героического и жертвенного затребована как ни в какой другой. Однако надо уж очень плохо разбираться и в природе человека, и в характере исторического процесса, чтобы приветствовать иссякание дефицитнейшей из всех космических энергий - энтузиазма.

Мысль уважаемого докладчика ясна. Прежде чем представить ему кое-какие возражения, сделаем перерыв.

Альтернативы Западу обозначены Панариным известные: созерцательный буддизм с его принципом иерархичности и святости всего живого, витальный активизм Латинской Америки, карнавальный дух негритюда. Японию Панарин не одобряет: ее успех - это успех эпигона, продавшего духовное первородство за чечевичную похлебку прогресса (это его подлинные слова). Но как всё это будет работать - неизвестно, тем более, что сейчас работает не совсем удачно. Скажем, жизнерадостное латиноамериканское мировоззрение породило такую проблему, как двенадцать миллионов беспризорных детей в Бразилии, которых начали кое-где попросту отстреливать. Интересно, что Панарин не сказал ни слова об арабском Востоке и Исламе, об их возможном вкладе в альтернативную парадигму цивилизации. Это не значит, конечно, что там альтернатив не имеется. Но ведь вот с чем приходится иметь дело: с экстремистской политикой, а не с культурными вариантами. И не только в мире ислама, конечно, - я уже говорил о проблемах Бразилии. Но возьмем тот же арабский Восток. Тут в наличии мусульманский фундаментализм и Саддам Хуссейн в Ираке. Приходится сталкиваться с такими фактами, как массовое убийство туристов в Египте или угроза бактериологического террора со стороны Ирака.

Такие и подобные факты, число которых можно легко умножить, показывают коренной недостаток самой методологии, используемой А.Панариным: он рассуждает слишком крупномасштабно, за лесом не видит деревьев. Это недостаток философского мышления вообще. Не раз и не два в своем докладе он говорил о том, что нужна радикальная смена культурных моделей, альтернативные парадигмы. Против слов "парадигма" или "альтернатива" возражать не приходится, - вызывает возражение другое слово: радикальный. Не нужно ничего радикального. Нужно решить, как на время обуздать Саддама или как приучить темпераментных бразильцев пользоваться презервативами. Вот ведь какие реальные задачи стоят перед человечеством. И еще одно слово у Панарина вызывает сомнение, вернее не само это слово, а мысль, за ним стоящая: об энтузиазме как дефицитнейшем материале истории. Вот уж в чем никогда дефицита не было, так в этом! Этого материала, наоборот, наблюдался избыток на всех этапах мировой истории. У хомейнистов в Иране сколько угодно энтузиазма. Может быть, прогресс - если всё еще можно употреблять это сомнительное слово - в том только и состоит, что человечество постепенно трезвеет и начинает ориентироваться не на моральный энтузиазм, а на прагматический расчет. И дай Бог, чтоб этот процесс не прекратился, а нарастал и ускорялся.

• Предыдущая
• 14/549
• Следующая