"Фантастика 2024-109". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 88

Она заговорила. Случилось это позавчера, когда барин после неудачной дуэли отлёживался в постели. Недомогание на время отвратило его от любовных похождений, и Дуня могла вздохнуть свободнее, она играла роль сиделки, поочерёдно сменяясь с другими дворовыми девками. Хлопот с капризным Четверинским хватало: всё ему было не так и не эдак, но Дуня покорно несла свой крест. Это куда лучше, чем зажмурившись и сжавшись в комочек от боли, ждать, когда молодой князь закончит «махаться».

– Мы почивать готовились, – рассказывала Дуня. – Вдруг слуга приходит и докладывает: дескать, какой-то немец видеть барина хочет. Барин удивился, но немца принять велел.

– То есть в тот день он никого не ждал? – уточнил Иван.

– Дружки евойные с утра захаживали. У нас обедать изволили. А больше никого не ожидалося. Немца в кабинете принимал, даже с постели поднялся, переоделся и причесался.

– А ты где в это время была?

– Барин меня в спаленке запер. Когда к нему гости особливые ходили, он всё в тайне держать старался. Никого близко не подпускал.

– И много ль таких особливых гостей было?

– Хватало, господин сыщик.

– Дальше что?

– Самого разговора я не слышала, токмо одно могу сказать: лаялись они промеж собой. Из-за чего – мне не ведомо, но крику было…

– Ага. Кричали, говоришь… А что именно?

– Так они, господин сыщик, по-немецки лаялись. Ни единого словечка не понять.

– На немецком… А может, на французском? – предположил Иван.

– Увольте, господин сыщик, для меня без разницы. Я ить языков не понимаю. Не по-русски лопочут – значит, немцы. А какие именно, да пёс их знает!

– Ясно, – кивнул Иван. – Можешь идти, Дуня. Допрос закончен.

– Что, более ни о чём спрашивать не будете? – удивилась девушка.

– Пока нет.

Дуня ушла, а Иван стал выяснять подробности о загадочном «немце». Увы, имени установить не удалось, вечерний гость прибыл инкогнито. Дворник описал его как «полного господина с колючим взглядом». Камердинер определил возраст «немца» «годков так в сорок-сорок пять, мне сровестник». На вопрос «как с ним разговаривали, ведь он же немец?» был получен ответ, что господин говорит по-русски, но с акцентом.

Подтвердилось и сообщение Дуни о ссоре между князем и гостем. «Немец» уходил красный от ярости, долго ругался и бурчал под нос. У прислуги осталось пренеприятное впечатление об этом визитёре.

Иван решил раскручивать незнакомца до конца. Марфино – не такой большой город, чтобы в нём затерялись следы иноземца. Осталось надеяться, что загадочный немец по-прежнему остался тут и никуда не уезжал.

Время было позднее, Ивану пришлось сворачивать деятельность и возвращаться на постоялый дом. Там он долго не мог заснуть, прикидывая, с чего начнёт утренние поиски. Чужеземец должен был предъявить паспорт при въезде в город. Осталось узнать, кто он такой и где остановился.

Иван проснулся с петухами, наскоро умылся и перекусил холодными остатками вчерашнего ужина. Ночь прошла плохо: он дважды проваливался в недолгое тревожное забытьё, но потом просыпался и лежал с открытыми глазами, очень жалея о том, что не может мысленно связаться с потомком.

Путь сыщика лежал к городской заставе. День был солнечный, однако роса на траве ещё не успела высохнуть. Ивану хотелось вернуться в бесхлопотное детство: ткнуться со слезами в мамкин подол, выслушать мудрый совет отца, скинуть тяжёлые башмаки и пробежаться по траве босиком. Или вместе со стайкой приятелей посидеть-порыбачить у деревенского мостика.

Прошлое назад не воротишь. На душу лёг тяжёлый груз: от успеха зависела судьба Петра. Иван со страхом подумал: а по плечу ли ему эта ноша? Но потом рассудил, что никого другого всё равно нет.

Идти пришлось пешком. Служебный дормез отпустили в Петербург за ненадобностью. Кучер и без того откровенно скучал и едва не спился от безделья. Воевода при нужде давал свою карету, но сегодня её не было – Иван впал в немилость.

Сыщик справедливо полагал, что пешая прогулка проветрит уставшие после бессонной ночи мозги и настроит тело на нужный лад.

Пыльная дорога привела его к заставе: шалашу из жердей, в котором добросовестно дрыхли двое караульных. Между ними лежала дебелая молодка: простоволосая, расхристанная, нечёсаная. Дух, несмотря на прохладу, стоял тяжёлый: пахло кислым и немытым телом.

Иван покачал головой: служивые эту ночь провели весело. Он стукнул ножнами шпаги по валявшемуся на земле чугунному горшку. Звук получился громкий, как у колокола.

Первой проснулась женщина. Она испуганно ойкнула и принялась трясти солдат. Те недовольно забурчали, однако постепенно с них слетали остатки сна и хмель.

– Здорово, добры молодцы! Хорошо службу несём, – усмехнулся сыщик.

– Сам кто таков будешь? – недовольно спросил солдат в грязной нательной рубахе поверх форменных штанов. Накинуть камзол и кафтан он так и не удосужился.

– Следователь СМЕРШ Иван Елисеев.

Солдаты вскочили, вытянулись во фрунт. Появление чиновника их порядком напугало.

– Расслабились вы, – протянул Иван.

Служивые уныло разглядывали пыль под ногами. С лиц катился едкий пот.

– Кто старший?

– Я, вашскородь. Нижний чин Марфинского пехотного полка, Туманов, – доложился солдат в рубахе.

– Девку блудную гони прочь, Туманов. Опосля поговорим.

– Софья, до дома вертайся. Чтоб духу твоего не было, – услужливо рявкнул Туманов.

Молодка беспрекословно собралась и ушла.

– Вашскородь, приказание выполнено!

– Молодец, Туманов! Всегда бы так.

– Рад стараться! – прокричал солдат, подавив вздох облегчения.

– Погоди радоваться. Вижу, что запущена служба у вас…

– Никак нет, господин следователь. Рази что сегодня немножко… ну так тому повод был. Именины у меня, вашскородь.

– Поздравляю Туманов! А в остальном… доверяй, но проверяй. Показывай, как юрнал^[34] ведёшь.

Туманов нырнул в шалаш и вынес оттуда толстую книгу с прошнурованными страницами.

– Извольте, господин следователь. Всё как полагается делаем.

Иван открыл книгу, пролистал неразборчивые каракули. Не солгал Туманов: «юрнал» вёлся по всем правилам, и очень скоро обнаружилось, что буквально на днях в Марфино прибыл некий фон Верден с прислугой. Описание фон Вердена совпадало со словесным портретом незваного гостя Четверинского. Иван понял, что напал на верный след.

Пока он искал нужные сведения, успокоившиеся солдаты зевали, пучили осоловелые глаза и лениво почёсывались. От них разило перегаром. Иван морщился, однако вслух говорить не стал. Пусть полковое начальство само разбирается.

– Обратно фон Верден не проезжал?

– Никак нет. Иначе бы в записях было.

– Хорошо, – сказал Иван, захлопывая книгу. – Давайте уточним: кроме фон Вердена, других иноземцев за последние несколько дней в городе не было? Я правильно понимаю?

– Про других не ведомо, – подтвердил Туманов и добавил, хотя об этом не спрашивали: – По нам так и одного немца за глаза много, а уж двое – и вовсе перебор.

– А где он остановился, не знаете? – не веря в удачу, спросил сыщик.

– Обижаете, господин следователь! Нам сие доподлинно известно. Означенный фон Верден снял дом у купчихи Никитиной. Отсюда недалече будет. Вам показать?

– Благодарствую. Найду сам, – сказал Иван. Дом купчихи являл собой двухэтажный особняк, окружённый деревянным забором, за которым рос яблоневый и грушевый сад. Ворота были распахнуты, в проёме виднелся экипаж. Конюх закладывал тройку здоровых жеребцов. Из парадного входа слуги выносили узлы и чемоданы, пристраивая их на задники и крышу кареты. Ивану не составило труда догадаться, что постоялец намеревается съезжать.

«Вовремя я на него вышел, ещё немного и ищи ветра в поле», – подумал сыщик.

Суетящимся людям было не до него, и Иван спокойно подошёл к крыльцу. Внезапно дверь распахнулась, на пороге показался мужчина, одетый в неброский походный наряд, зато с неизменной шпагой на боку. Лицо его скрывала низко надвинутая шляпа с густым оперением.