Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 2 (СИ) - Кузнецов Стас - Страница 53

Однако, прежде чем бежать спасать всё человечество, что нуждалось в моей опеке, мне жизненно необходимо было сходить в душ, переодеться и поесть. Иначе, через час я просто свалюсь замертво или от голода или задохнувшись от вони своего давно не мытого тела. Все же я не средневековый рыцарь, которые могли не мыться годами.

Помылся я быстро, мимоходом отметив, что я уже далеко не тот задохлик, что был прежде, но прокачать своё тело всё еще требовалось основательно, для чего нужно найти время, а его основательно не хватало. После душа я почувствовал себя человекам, а надев чистую рубашку и штаны, даже человеком приличным.

Я не хотел встречаться с отцом, поэтому решил поесть на кухне. Там меня, жадно поедающего все подряд, и обнаружили Леон с Томашом.

Блондинистые волосы Томаша казались намного темней от пропитавшей их воды, и лично мне сразу стало понятно, кому город обязан закрытию плотины. Я про себя отметил, что уже давно не чувствую той неприязни к Томашу, которая разделяла нас поначалу, даже наоборот, я невольно проникался к этому честному прямодушному дуралею уважением.

— Эрик вот ты где, — обрадовался Томаш.

— Да, я вот где, — по инерции спаясничал я.

— Твой отец тебя повсюду ищет и велел привести тебя или доложить ему о твоем местоположении. Ганс разоблачил картель по распространению специи, но накрыть его не успел, более того, его светлость Герберт считает, что нужно сделать важные объявлению для горожан, и ты должен при этом присутствовать, так как люди теперь видят в тебе героя и это нужно использовать!

Томаш докладывал увлеченно. Кажется, все эти события его крайне занимали, вот каким сыном мой отец мог бы гордиться.

— У меня другие планы, — пожал я плечами ответом на его восторженную речь.

Лицо Томаша вытянулось, а волк криво усмехнулся.

— Что может быть важнее восстановление города и чести вашего рода? — округлил глаза Томаш.

Видимо, аристократов с пеленок натаскивали, что важнее всего честь, а в чем эта честь им объяснять не удосужились, а если и объясняли, то вкладывали в это явно какую-то туфту.

— Город никуда не денется, честь нашего рода будет запятнана гораздо сильнее, если мы бросим в беде наших самых верных людей, на которых мы опирались всё это время.

— Про каких людей ты говоришь? — не понял Томаш.

— Например, про Харви и Фила, — разозлился я на его недогадливость, — которым пришлось пожертвовать собой ради того, чтобы мы вышли сухими из воды во всей этой истории. Кроме того, мне нужно позаботиться о девочках, которых я вытащил из деревни, я сейчас даже не знаю, где они… Каково им одним в незнакомом городе, представить страшно.

— Насчет девочек можешь не волноваться, — быстро заверил меня Томаш. — Заботу о них взяла моя сестра. Они даже поссорились на этой почве с Лейлой. Твоя невеста закатила скандал, она решила почему-то, что это твой трофей, а значит, эти рабыни должны стать твоим подарком ей на свадьбу и прислуживать ей. Чуть драка не случилась. Я урегулировал ситуацию на время… Но я очень тебе не завидую и не советую попадаться на глаза пока ни той, ни другой…

— Это будет легче лёгкого, — усмехнулся я.

Мне стало немного спокойней, и поступок Стеллы меня очень порадовал, а поступок Лейлы насмешил.

— А насчет Харви и Фила…– продолжил рассуждать Томаш. — Чем же мы им можем помочь? Они сделали свой выбор, я им конечно, благодарен… Это поступки настоящих аристократов, их подвиг будет воспет в веках.

— Томаш, а если бы ты оказался на их месте? А тебя бы просто бросили, вот так, ради какой-то абстрактной чести? Ведь, например, Харви пожертвовал собой, спасая твою сестру, — упрекнул я. — Ты, как хочешь, конечно, можешь даже моему отцу стукануть о том, что видел меня. А заодно передай ему, что я пошел спасать наших доблестных оруженосцев! Я своих не бросаю и честь для меня именно в этом!

Я с удовольствием доел пирог. Встал. Закинул в мешок пару пирогов себе в дорогу и не оборачиваясь пошёл на выход.

— А ты с яйцами, парень, — восхищенно отметил волк, до этого молчавший и в наш спор не вступавший. — Я иду с тобой.

Томаш вздохнул, на его лице отобразилась такая мучительная дума, что мне даже стало смешно.

— Тогда и я с вами, — всё-таки решился Томаш.

— Уверен? — усмехнулся я.

— Да, и это правильно, — сверившись со своим внутренним компасом, кивнул Томаш.

Хлоя, зазывала к себе в норку Харви так часто, что даже я, примерно понял, место, где она обитает, однако, как попаданцу в этот мир, мне одному пришлось бы порядком поблудить, прежде чем я нашёл бы это самое Заречье, поэтому знание Томашем Веросити очень пригодись, хотя виду я и не подавал.

Прогулка по городу оказалась неприятной, кругом виднелись следы разрушений, люди бессмысленно слонялись по улицам, на каждом углу женщины с детьми просили подаяние, происходили стычки между городской стражей и людьми, пытавшимися поживиться чужим барахлом.

Я даже отчасти стал понимать стремление отца как можно быстрее и любой ценой навести в городе порядок.

Пока мы шли, начало смеркаться, вот и ещё один день подходил к концу, а столько дел еще предстояло сделать.

Улица Заречья была одной из сильно пострадавших от наводнения. Люди здесь тоже совершенно бесцельно бродили по улицам тупо глядели на свои разрушенные дома, как будто не желая смириться с тем, что они лишились всего и нужно начинать жизнь сначала.

Я увидел женщину с двумя детьми. Мальчику на вид было года четыре, а девочке, чуть побольше. Женщина испуганно озиралась, явно нуждаясь в помощи, но стесняясь её попросить напрямую. Да и не у кого было просить помощи — её окружали точно такие же растерянные, обездоленные люди.

Я подошел и протянул женщине свой кошелек, там осталось пара монет, не велико богатство, но все же, могло помочь ей протянуть какое-то время. Она растеряно посмотрела на меня, машинально принимая деньги.

— Вы не подскажите, мы ищем Хлою, она еще огромными огурцами торгует, — обратился я к ней.

— Вон там её домик, один из немногих, которые уцелели, — махнула рукой женщина. — Да только я её уже дня три не видела дома, как ушла с каким-то плешивым мротом, так у себя и не появлялась. А я ведь ей говорила быть разборчивей в связях, она всегда была слаба на передок… Не удивлюсь, что и в живых её уже нет… С этими беспорядками в городе…

Новость была крайне паршивая. И здесь ворон сыграл на опережение и послал своего плешивого Янко добыть подвеску с хармой Харви. Поэтому женщина вполне могла оказаться права и Хлои, скорее всего, в живых уже не числилось. А за два дня, плешивый, мог усвистать далеко из города.

Я скрипнул зубами от досады, ну почему, хотя бы в этот раз, всё не сложилось легко.

— Что делать будем? — спросил Томаш, как только мы отошли подальше от женщины.

— Нужно осмотреть её жилище, там возможно найдем какие-то зацепки, — решил я.

Впрочем, решил скорее по методичке из прошлой жизни, чем надеясь на хороший результат.

Домик Хлои и вправду напоминал норку. Вода с участка схлынула. Повсюду валялись сгнившие огромные огурцы, словно увядшие навеки фаллосы

Стучаться мы не стали, тем более дверь оказалась не заперта. В доме было темно и пахло сыростью. Мы прошли в гостиную.

— Ну здравствуй, сокол, — раздался в темноте хриплый голос, от чего мы дружно вздрогнули, едва не заорав от неожиданности, точно баба увидавшая крысу в погребе. — Заждался я вас, господа.

Это и была плешивая крыса, которая поднялась с кресла и зажгла свечи. По стенам заплясали уродливые тени.

Янко выглядел как новенький, будто я накануне и не ломал ему челюсть.

— Янко, смотрю, на тебе все заживает, как на собаке. Что, пришел за добавкой? — спросил я.

— Я пришел вернуть свое колечко, сокол, — хмуро ответил Янко, недовольный напоминанием о своем позорном поражении. — У меня есть то, что нужно вам, а у вас то, что нужно мне. Поэтому предлагаю обмен.

— Где Хлоя? — поинтересовался я, садясь в кресло напротив.