Алиана, спасительница драконов - Абэ Джули - Страница 13

Она нырнула в брешь, но отверстие уже сузилось, и она задела палящие чары левым плечом. Вся сжалась в ожидании боли, но раздумывать было некогда. Короткое шипение, и она уже катится по траве, прижимается к земле, прячась от глаз разъяренного ночного дракона. Чудовище раскачивало головами, заливало щит огнем, но жертвы не видело.

Алиана изо всех сил вжалась лицом в пучок листьев имбиря, вдохнула резкий запах зелени. Никогда она так не радовалась полному рту земли.

Малыш выбрался у нее из-под мышки и тронул лапкой за нос. Девочка медленно села. Пропасть за стеной снова скрылась в темноте. Ночной дракон пропал, улетел искать другую добычу.

Она осмотрела себя. Невиданное чудо – оказалось, все цело. И ожога на левом плече нет. Как же это? Может, магия щита умела отличать жителей Ривеля? Но тогда ее бы и прежде не обжигало. А может…

– Ой! – шепотом вырвалось у нее.

На щеке у малыша алела свежая рана. Ожог наверняка от волшебного щита. Значит, дракончик подставил свою мордочку, чтобы Алиана не обожглась.

Переводя дыхание и утирая пот со лба, она достала из кармана баночку и зачерпнула черной мази из букового дегтя. Ценнейший состав – она иногда продавала такой старателям за целый золотой, хотя бóльшую часть забирала, объявляя своей долей, мачеха. Но этому малышу мазь нужнее, чем человеку. Нельзя, чтобы он мучился.

Алиана поднесла палец к щеке дракончика. Нагнулась поближе – а вдруг у гигантского дракона очень острый слух – и ласково прошептала:

– Я помажу, ладно? Тебе легче станет.

Желтые глаза взглянули на нее, словно осмысливая услышанное. А потом малыш, к ее изумлению, замер, подставив щеку.

Он вздрогнул, когда она бережно наложила прохладную мазь, и пискнул, когда кончик ее пальца коснулся раны.

– Ш-ш-ш, – прошипела, озираясь, Алиана. – Хочешь, я тебе сказку расскажу?

Малыш моргнул, сложил перед собой передние лапки и примостил на них голову, чуть склонив ее набок. Короткое попискивание, на удивление, походило на слова: «Я весь обратился в слух!»

Алиана прочистила горло и зашептала:

– Давным-давно, когда пропасти между Ривелем и Констанцией еще не было… Лежи тихо! Я не могу рассказывать и тянуться за тобой!

«Ладно-ладно».

Тонкий детский голосок прозвучал у нее прямо в голове, и она, выпучив глаза, откинулась в траву. А когда стала озираться, на лужайке оказалось все так же пусто. Даже птицы не шуршали в листве.

Значит, больше некому…

Она повернулась к дракончику, заглянула в круглые желтые глаза. Лапки были сложены по-прежнему, но нетерпеливо подергивались. «Дальше-дальше-дальше рассказывай!»

– Э-э-э… сперва домажу, – решила Алиана, от удивления позабывшая сказку.

Очень скоро половина мази из склянки оказалась на дракончике – часть на ранке, а бóльшая часть по всей мордочке, потому что малышу, видно, понравилось, как жирная мазь холодит шкурку. Малыш извивался, ворочался, встряхивал длинным колючим хвостиком и расправлял длинные черные крылышки.

Крылья! Шипастый хвост. Жесткая шкура… Алиана насупилась.

Сделав вдох, она заговорила звонким, хрустальным голосом, каким бабушка рассказывала самые любимые сказки:

– Давным-давно, когда пропасти между Ривелем и Констанцией еще не было, в небесах летали драконы. Яростней всех были ночные драконы, дикие создания, властвовавшие над остальными, – с гладкой черной шкурой, шипастым хвостом, одним взмахом валившим целое войско, и клыками острее тысячи кинжалов. Говорят, в те далекие времена драконы умели говорить с нами, но это искусство давно утеряно.

Она бросила взгляд на дыру в щите и снова на малыша; он весело катался у нее на коленях, размазывая мазь по себе и по платью.

– Ты… ты птенчик ночного дракона, – прошептала Алиана.

Он в ответ заворковал, блеснув крошечными клычками:

«Конечно! Потому Старшие и сражались из-за меня. Тот, кто возьмет меня под крыло, получит мой гром. Но из них никто не победил. Хорошо, что не победил тот, большой Старший. Он не слишком приятный».

Алиану пронзила паника. Что прикажете делать с ночным драконом? Такого птенчика не принесешь домой. Если ее приемная семья прознает, мачеха с Рейцо отволокут его к королевскому советнику, потребуют награды. За ночных драконов, хоть они и считались легендой, полагался целый лаковый сундук золота. Она заранее представляла, как ее сводный братец насочиняет подвигов, благодаря которым добыл беззащитное крошечное создание, а мачеха поспешит растратить золото на новые бесполезные побрякушки.

– Как тебя зовут? – спросила она. – Я Алиана.

«У меня нет имени, Алиана, – весело отозвался ночной дракончик. – Ночным драконам не дают имен, они выбирают их сами. А ты свое откуда взяла?»

– Мне его выбрали родители. Решили, что оно красивое и с великим смыслом, потому что напоминает «альянс» – то есть «союз». Хотя еще неизвестно, с кем мне быть в союзе. Разве что с курами…

От прохода на лужайку донесся пронзительный вопль. Оглянувшись, она увидела облако пыли, из которого вывалилась ее мачеха, а следом мастер Лео.

– И не думай сбежать, когда за тобой гора долга! – вопила женщина.

Алиана застыла в испуге. Долг – это плохо, но будет куда хуже, если они застанут маленького ночного дракончика…

Она попробовала мысленно прокричать ему: «Стой! Подожди!»

Но дракон, как и рассказывали старые сказки, говорить с ней умел, а ее не слышал. Вернее, это она не умела говорить мыслями. Алиана подхватила дракончика, но он вывернулся, будто протек у нее между пальцами. Алиана поспешно вышла вперед, постаравшись не наступить на длинный шипастый хвост. Сквозь поступивший к горлу ком она прокричала:

– Я просто папоротник собираю! Не заходите на лужайку, а то вы его потопчете!

Мастер Лео, выпучив глаза, потянул мачеху назад – да ей и самой не хотелось пачкать юбки, топча высокие травы.

– Возвращайся сейчас же! – потрясая кулаком, рявкнула мачеха.

Надо спешить! Не слушая ворчания мачехи и просьб мастера Лео набрать свежего листа, Алиана наклонилась и, притворившись, будто собирает траву, быстро сказала дракончику:

– Тебе надо спрятаться! Но в пропасти для тебя опасно.

«Ничего со мной не случится. – Дракончик напыжился, приподнявшись на четырех крепких лапках. – Я маленький, забьюсь в такие щелки, что злой дракон не достанет. И летаю быстро. И он еще не знает, какой я сильный! – Малыш запнулся. – А ты ведь пойдешь со мной?»

У Алианы заныло в груди.

– Я в пропасти не выживу, и тебе нельзя остаться здесь, в Ривеле.

Ночной дракончик ткнулся мордочкой ей в палец, крутанулся и сник.

«Мне с тобой хорошо. Ты добрая. Ты мне помогла. У тебя липкая мазь, которую можно размазать по носу. Я хотел бы остаться с тобой».

Он забрал в пасть ее большой палец, и она было сжалась, ожидая укуса. Но дракончик держал палец бережно-бережно. Видно, просто ухватился за нее, чем мог.

– Я буду о тебе заботиться. – Обещание согрело ей кровь, пробираясь в самую душу. – Я знаю, каково быть одинокой, когда тебя все бросили. Я тебя не брошу.

«Но ты велишь мне уйти».

– Только на время, чтобы спастись. Но я буду сюда приходить и каждый раз оставлять тебе поесть, вот прямо здесь. – Алиана показала на расщелину между валуном и обрывками щита.

Но дракончик не сводил с нее глаз, ему было нужно другое.

– И возвращаться буду как можно чаще – только если приду не одна, не высовывайся, хорошо?

Она вздрогнула. Рейцо и мачеха и в самом деле продали бы малыша не задумываясь.

Ночной дракончик вглядывался в нее, словно спрашивал: «Не обманешь?»

Она осторожно, чтобы не задеть ранку, взяла его под подбородок и кивнула:

– Даю слово, я вернусь.

Тогда он наконец разразился радостным писком:

«Слово! Слово!»

И он ускользнул в пропасть. Алиана видела сквозь дыру, как развернулись тонкие крылышки, будто озерная рябь отразила чернильное небо. Но прежде чем скрыться в темноте, дракончик завис, трепеща крыльями, выгнул шею, оглянувшись на нее, и Алиане почудилось, что он видит ее не такой, как она есть, а такой, какой могла бы стать.