Красная королева (СИ) - Ром Полина - Страница 38

Ателанита, несмотря на легкое нездоровье, явно радовалась тому, что я вернулась. Ради личной неприязни эта сумасшедшая баба готова была мир перевернуть. По моей просьбе герцог де Сюзор раздобыл мне копии счетов. Мое вселение в замок, приведение сада в порядок, охрана, да и сам переезд туда-сюда обошлись короне в весьма кругленькую сумму. Я уж молчу о том, что в Малом Шанизе гвардейцы дополнительно получали «командировочные», а ремонт казарм производился за счет короны.

И да, случилось именно то, чего я опасалась. Каждый мой утренний визит к сыну нарушался приходом королевы-матери. Ей доставляло особое, какое-то сладострастное удовольствие отрывать меня от ребенка и мелочно изводить различными глупыми придирками.

По ее мнению, я не так одевалась, не так причесывалась, не так разговаривала. Я слишком много времени уделяла дофину, и непременно выращу из него недоразумение, а не достойного сына своего отца.

Только одна деталь существенно портила радость королеве-матери: на все ее претензии я улыбалась, отмалчивалась и кивала головой. Не то, чтобы я собиралась прислушиваться к ее «советам», но в данный момент у меня был небольшой план, и именно его я претворяла в жизнь. Мне кажется, Ателаниту несколько напрягало мое молчание, и она всеми силами пыталась вывести меня на конфликт. А я все улыбалась и терпела.

Расписание его королевского величества, моего драгоценного мужа я знала уже отлично. Потому в один из дней, вместо положенного визита в детскую, я, нарушая сложившийся распорядок, двинулась в его личные покои. В данный момент мой муж ждал, когда плотный завтрак уляжется в его королевском желудке, чтобы потом сходить на прогулку. Это время он проводил за бокалом легкого вина в окружении своей свиты и обществе графини Лисапеты.

Компания мирно расположилась возле одного из горящих каминов. Король сидел в удобном кресле, мужчины свиты топтались по периметру огромного ковра, а некоторая часть особо любезных королевским глазам дам сидела на небольших пуфиках. Разумеется, сидеть в присутствии короля не дозволялась никому из мужчин, но дама могла сидеть даже в его присутствии до тех пор, пока руки ее заняты работой. Так что все королевские девицы, даже Лисапета, держали в руках или небольшие пяльцы с вышивкой, или золоченые спицы и делали вид, что работают.

Похоже, утро у короля выдалось скучноватое, потому что его величество даже обрадовался, когда появилась я со своей свитой:

— О! Элен, я рад вас видеть, — муж встал с кресла, улыбнувшись мне.

— Я тоже счастлива вас видеть, ваше королевское величество. Я хочу смиренно попросить вас уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени. Наедине, — я была сама любезность, хотя понимала, что предстоящий разговор будет сложным. Я собиралась первый раз серьезно выступить против королевы-матери.

Просьба моя мужу понравилась не слишком, но он не стал спорить. Согласно кивнул головой и двинулся куда-то в угол зала, приказав свите оставаться на месте. Я шла вслед за ним, как и положено покорной и любящей жене. Если я рассчитывала, что он приведет меня в рабочий кабинет, то сильно ошиблась. Мы даже не вышли из комнаты, а всего лишь подошли к одной из стен и король откинул роскошную бархатную драпировку, открывая вход в нишу.

Небольшая комнатка, примерно три на четыре, остроконечная готическая дверь-окно, весьма широкая бархатная кушетка, два элегантных позолоченных креслица с такой же обивкой и маленький столик, на котором стояла ваза, наполненная разноцветными гроздьями позднего винограда.

Похоже, мой любвеобильный муж привел меня в комнатку для интимных свиданий, где он периодически наскоро заваливал своих любовниц. Я не питала к этому великовозрастному болвану никаких романтических чувств, но даже меня передернуло от мысли: «Господи, как можно быть таким козлом?».

Король привычно удобно расположился в кресле и даже вежливо кивнул мне на второе, приглашая присесть. Подхватил из вазы гроздь с темно-лиловыми, чуть припудренными белой пыльцой ягодами и внимательно принялся ее ощипывать, медленно работая челюстями.

«Не мужик, а какое-то жвачное животное…» — я вздохнула и протянула королю те самые копии счетов, которые сделал для меня герцог де Сюзор. Король несколько картинно поднял бровь и чуть брезгливо взял у меня из рук два мелко исписанных листа.

— Что это, Элен? — он даже не попробовал прочитать, что там написано.

— Вы можете не читать эти бумаги, ваше величество, но умоляю вас посмотреть на сумму, прописанную внизу второго листа.

Он небрежно бросил виноград на столик и зашуршал бумагами.

— Так что это за сумма, Элен?

— Столько денег из казны ушло на то, чтобы я уехала в Малый Шаниз, прожила там несколько месяцев и вернулась во дворец, — он по-прежнему недоуменно таращился на меня, и я пояснила: — Это ваши деньги, мой король, три четверти которых были потрачены совершенно ненадлежащим образом. Если вы перевернете бумагу, то с обратной стороны увидите еще одну цифру — столько обходится королевской казне мое содержание во дворце в течение тех же пяти месяцев, — и поскольку он все еще продолжал тупить, я закончила свою мысль: — Казна выкинула в воздух сумму, которую можно было потратить на два больших бала, или четыре королевских охоты, или другие ваши развлечения.

Тут до него, кажется, стала доходить суть. Он нахмурился и наконец-то обратил внимание на записи и цифры. Несколько раз сравнил сумму, указанную в конце счета, и сумму, написанную на обратной его стороне, и нахмурился еще сильнее. Решив, что именно сейчас и настал подходящий момент, я добавила:

— Именно столько развлечений вы потеряли, ваше величество, когда последовали несколько необдуманному совету королевы-матери. Я, признаться, до сих пор не понимаю, как вы, человек, управляющий огромным государством, могли поверить одному-единственному подметному письму. Ведь не было ни единого доказательства, что я хоть чем-то опорочила вашу честь. Ни единого!

Наступила глубокая пауза…

— Я понимаю, муж мой, что вы были в гневе, и ваша мать просто воспользовалась вашим состоянием… — голос мой был тих и почти робок.

Король недовольно комкал в руке счета, хмурясь все больше, а я все также тихо и спокойно продолжала:

— Мне жаль, муж мой, но ваша мать постоянно нарушает вашу королевскую волю. Я знаю, что до моего возвращения во дворец королева-мать навещала дофина не чаще двух раз в неделю. Сейчас же она приходит туда ежедневно и именно во время моих визитов. Конечно, она не может прямо противиться вашему приказу, ведь вы, мой король, позволили мне видеться с сыном. Но она всячески мешает нашему с дофином общению, прилюдно оскорбляя меня и высказываясь уничижительно о моей внешности, нарядах и прическе. Так королева Ателанита в первую очередь унижает вас, своего сына, показывая всем — и свите, и прислуге, что у вас уродливая и плохо одетая жена. Конечно, люди молчат… Никто не осмеливается спорить с королевой-матерью… Но ведь похоже, что она всеми силами провоцирует скандал и постарается в скором времени выслать меня еще куда-либо. А это снова ударит по вашей казне, ваше величество.

— Она не посмеет этого сделать! — король говорил, не понижая голоса, и я, протянув руку, осторожно приложила указательный палец к его губам.

— Т-с-с-с, прошу вас, умерьте свой гнев, мой король. Никто из вашей свиты не осмелился вам сказать, что королева-мать бездумно тратит казну. И не осмелится! На такое решилась только я, хотя и опасаюсь вашего гнева. Но чем меньше ваши придворные прихлебатели будут знать, о чем мы с вами здесь говорили, тем лучше для вас же, ваше королевское величество. Я хотела бы стать вашим другом и советчиком. Но решать вам…

Я прожила в этом мире не так и долго, но за это время успела достаточно узнать характер собственного мужа. Он не слишком умен, он не умеет просчитывать последствия своих поступков и решений, он может поменять свое мнение под влиянием кого-либо. И он не слишком любит ждать. Король нетерпелив, и решения его зачастую скоропалительны.