Красота внутри (СИ) - Власова Мария Игоревна - Страница 19

Хлопаю его по плечу рукой, но в этот раз он хватает меня за руку и притягивает к себе так, что заехала ему лбом в подбородок.

– Только после тебя, моя дорогая Кларочка, – улыбается так, будто знает больше меня.

Недовольно прищуриваюсь, мне не нравится то, что он сжимает моё запястье. Кожа в том месте словно покалывает, неприятное ощущение. Он отпускает меня и первым поднимается.

– Приведи себя в порядок перед ужином, – приказал он, а затем уже своим головорезам, – кое-кто заплатил большие деньги, чтобы увидеть тебя.

– Даже так? – немного приподнимаю брови от удивления. – И не боишься, что я сбегу?

– Кларка, я знаю тебя как облупленную, если бы тебе было куда сбежать, ты бы уже сбежала.

– В прошлый раз мне тоже не было куда бежать, но я все равно сбежала.

– Это ты так думаешь, непутевая зельеварка, – он улыбается как раньше, той же шикарной доброй улыбкой, от которой замирает сердце.

Помнится, после вот такой же улыбки, я всегда делала большие глупости по его прихоти. Вздыхаю с раздражением.

– К тому же я знаю тебя, твоё любопытство не даст тебе этого сделать, – пожимает он плечами довольно и, обернувшись, добавляет. – Колье можешь забрать себе, тебе пойдет.

Мои навыки воровки явно заржавели, раз он заметил, что я опустошила его карманы.

– Пошли, – махает странной палкой один из головорезов, заставляя подняться.

Нас отвели в гостевую спальню, неубранную после прошлой ночи. Простыни смяты, точно там кто-то кувыркался ещё совсем недавно. Отвратительно, будто Ванька в очередной раз захотел обидеть меня своим разгульным способом жизни. Не удивлюсь, если он когда-нибудь умрет от какой-то любовной болезни.

Подхожу к окну, зашторенному дорогими гардинами. В небольшом окне за решёткой ночной рынок, над немногочисленными лавочками светятся выкрашенные в черный цвет фонари. Света от них немного, но место требует какой-то своей фишки.

Когда-то очень давно, двое бродяг, симпатичный обедневший аристократ и влюбленная в него по уши великанша, сидели на крыше одного из злачных домов этого района. Ваня выложил за комнату для нас все деньги, что у него были, и вряд ли понял, что на самом деле сделал для девочки из детдома. После года скитаний по улицам, кишащая клопами кровать и крыша над головой воспринимаются пределом мечтаний. Он стянул с себя старую, немного облезлую шубу и, накинув её мне на плечи, вышел на небольшой открытый балкон.

– Кларка, иди, посмотри, – позвал он, опираясь на хлипкие перила балкона.Завернувшись в его шубу, последовала за ним, встала рядом, смотря, как и он, на вечерний город с огоньками в многочисленных кварталах столицы. На фоне огромного города мы были никем, просто бродягами, которым было суждено жить на улице. Так считала я, но не Ваня.

– Хорошенько смотри Кларка, – с улыбкой прижал он меня к себе, все ещё не открывая взгляда от города, – совсем скоро все это будет нашим.

Я помню эту очаровательную алчную улыбку на его лице и это яркое и громкое слово «нашим», что ввело меня в заблуждение. Он знал меня тогда, знает и что сказать сейчас, чтобы я осталась.

– Что здесь, чёрт побери, происходит?! – громко ругается балласт, невольно вырывая меня из воспоминаний.

Тяжело вздыхаю и поворачиваюсь к ней лицом. Чебурек спрыгнул с ее платья и потопал искать приключений на свою пушистую задницу.

– Нет, я понимаю, что у тебя криминальное прошлое, учитывая, кто ты такая, и то, что пыталась убить моего Игнаришнарчика. Но зачем вмешивать во все это меня?! Ты так мне мстишь?! Да? Убьешь, как того сумасшедшего эльфа? Неужели нельзя было разобраться со своим любовником, не убивая людей?

Вероятно, я плохо переношу женские истерики. Учитывая, что единственная моя подруга, Пенелопа, ими никогда не страдала, и не удивительно, что я только сейчас об том догадалась. Женщины не впадают в истерику, если реально боятся за свою жизнь. Серафима зря так беспечно относится ко мне, ведь человеком, который принёс Красной Стреле власть в этом городе, была я. Она расхаживает из стороны в сторону, энергично машет руками и шипит, когда с кончиков её пальцев вылетают искры. Плохо контролирует свой магический дар, я такое уже видела, Ваня тоже часто подпаливал что-то, когда злился. Это место и сама ситуация заставляют вспоминать слишком многое, но может оно и к лучшему, зато не буду думать о своем некроманте.

– За что мне мстить тебе? – слегка раздраженно ухмыляюсь. – Это ты за мной хвостиком ходишь.

– Ну не знаю?! Может из-за того, что я красивее, привлекательней, из богатой уважаемой семьи, а ты бродяжка без семьи и рода. Наверняка от тебя даже родители твои отказались, когда увидели такую стра…

Она не договорила, потому что свалилась на землю от моей пощечины. Тяжело дышу, рука подрагивает, раньше после таких слов люди умирали, а здесь даже кости ей не сломала, максимум синяк на всю щеку оставила. Аристократка, дочка графа и вся такая из себя красавица смотрит на меня полными ужаса глазами. Раньше мне даже и пальцем не приходилось двигать, чтобы заставить себя бояться.

– Ты права, мои родители от меня отказалась, у меня нет за спиной древнего рода, даже фамилии и той нет! Все, что у меня есть – это сила и желание переломать все косточки в твоём теле, если ты ещё хоть раз откроешь свой поганый РОТ!

Отхожу от нее и пинаю стул в угол ногой, а затем обессиленно сваливаюсь на него, закрыв руками лицо. Даже силы и той нет… Сжимаю зубы, уговариваю себя не впадать в отчаянье. В моей жизни были времена и похуже, разница только в том, что ещё никогда сердце так не болело по другому человеку. Серафима поднялась с пола и пошла к ванной, одним взглядом показывая, как сильно меня презирает. Тоже мне хороша, я же никогда не била тех, кто не может дать сдачи. Закрываю глаза, стараюсь думать о хорошем, но воспоминания все равно лезут в голову. Наш танец, поцелуй и его слова, что все испортили. Не сказать, что у нашей истории мог бы быть хороший конец, но я его хотела, да что скрывать, все ещё хочу. Накатила мучительная слабость и, прикрыв устало глаза, я очевидно уснула.

– Просыпайся! – в лицо прилетела какая-то тряпка, а разгневанный визгливый голос балласта ударил по ушам.

Согнала Чебурека со своих колен и со скрипом разогнула затекшую спину. И правда задремала, удивительно, что балласт меня во сне не придушила.

– Одевайся, уже позвали к ужину, – командует мной балласт.

Она привела себя в порядок, оделась в откровенное бордовое платье и даже элегантную прическу сделала. Как нелепо на ее фоне теперь выгляжу я, растрепанная и грязная в пиджаке Нальнара и в драном откровенном платье. Скрипя зубами, все же поднимаюсь и иду в ванную, здесь царит такой бедлам, вроде драка была, даже плитка разбита. Неужели Красная Стрела на уборщиках экономит? Смываю с себя всю грязь и остатки запаха некроманта, будто все это было в прошлой жизни. Надеваю на себя одежду и останавливаюсь перед зеркалом, не узнавая себя. И это я: женщина с бледным лицом, темными кругами под глазами полными пугающей пустоты. Словно из меня высосали не только мою силу, но и мою жизнь.

«Выдержу», – говорю себе только одно слово, сжимая кулаки и с ненавистью смотря на свое собственное отражение.

– Эй, полоумная, – подала голос Серафима из комнаты, – у тебя же есть план, как мы отсюда выберемся?

– Нет, – отвечаю, выходя в комнату и запихивая нож для бумаги в декольте весьма скромного платья. – Не мой стиль следовать плану.

– Ну, тогда не путайся у меня под ногами, – поправила декольте Серафима претенциозно направляясь к двери походкой от бедра.

Нас уже ждут, Чебурек забрался ко мне на плечо и притих, слизывая мои ещё влажные от воды волосы. Сдаётся мне, что мы с балластом поменялись местами. Теперь я иду за ней, пока она, уверенно виляя бедрами, спускается в столовую. Конечно это не отменяет того факта, что Ваня если и клюнет на нее, то максимум на одну ночь, ибо деньги он любит куда больше женщин, но меньше власти. Сдаст ее властям сразу же, как наиграется, если конечно мы не сбежим раньше.