Стиратель (СИ) - "Генрих" - Страница 42

Дочь герцога панически сжимает в кулачках ткань, потом чуть успокаивается, обматывает бедра, словно юбкой, и перекидывает другой край через плечо. Получается что-то вроде античного хитона на скорую руку. Потом смотрит на меня — в синих глазах плещутся отчаяние и надежда. Хватаю девушку за руку и вывожу из зала.

В соседней комнате нас уже ждут. Вернее, ее ждут… Один из приятелей Эдгара закрывает дверь, в которую мы вошли, и становится возле нее, перекрывая путь к отступлению.

Эдгар медленно подходит к замершей от ужаса девушке. Его глаза масляно блестят. Он пожирает взглядом свою жертву, а меня, кажется, не замечает вовсе.

— Как же так, милая, — в интонациях парня сейчас прорезается что-то от деда. — Подразнила мужчин своими прелестями, а теперь пытаешься убежать? Порядочные девушки так не поступают! Сама снимешь эту тряпку или тебе помочь?

Шагаю между графским отродьем и девушкой:

— С дороги, Эдгар. Я провожаю девицу к ее отцу.

Парень нехотя переводит взгляд на меня:

— Не вмешивайся, целитель. Не твоя это война. Оно тебе надо?

Вот же ушлый сукин сын, запомнил, значит, мою фирменную фразочку и против меня же обратил. Ну уж нет, только я решаю, чего мне надо и чего не надо.

— Мне плевать на ваши разборки. Но эта девушка сейчас под моей защитой. И тронуть ее не позволю.

На смазливой мордашке парня мелькает сомнение. Вряд ли ему на самом деле хочется становиться насильником. Он знатен, богат и красив, девки любого происхождения и статуса и так ему на шею вешаются гроздьями.

Войти в Тень, атаковать парней, скрутить судорогой? Их трое, хоть кто-то да успеет чем-то по мне залепить. И не только это плохо — прямое столкновение с внуком сильно повредит сотрудничеству с дедом, если не вовсе его отменит… Дурацкая ситуация, девица мне никто, я даже имени ее не знаю. Но оставить ее сейчас этим подонкам не могу. Физиологически не могу.

А впрочем… Контингент у нас в отделении бывал разный, не все к нам попадали из-за аварий и несчастных случаев — многие после драк, и модус, как говорится, операнди у них соответствующий. Нередко по ночам в ординаторскую прибегали перепуганные сестрички: мол, в такой-то палате опять буянят. Шёл успокаивать пациентов, и до драки ни разу не доходило — я просто надевал «взрослое», «начальственное» лицо, чтобы люди, многие даже старше меня, увидели во мне не врага, а того, кого надо слушаться: доктора, старшего, ответственного за порядок.

Смотрю на Эдгара, как взрослый на расшалившегося подростка:

— Я — целитель твоего деда, Эдгар. Его здоровье зависит от меня. Уверен, что хочешь ссориться со мной — и с ним?

Эдгар хмурится и отступает на полшага. Теперь надо позволить ему сохранить лицо перед приятелями:

— Ты сделал то, чего твой дед от тебя хотел, Эдгар. Девица опозорена и замуж теперь не выйдет. Этого достаточно. Иди к деду и скажи, что я ее забрал.

Отсылка к авторитету графа работает. Эдгар хмурится, но делает своим дружкам знак, и они уходят. Девица мелко дрожит, но не бьется в истерике и не плачет. Однако в скверную историю из-за нее попал.

— Зачем ты вообще явилась на этот прием? — раздраженно спрашиваю у девушки. — Что доброго из этого могло выйти? Чего тебе не сиделось в своих покоях, а?

— Я не могу просто сидеть и ждать, когда они отберут мои шахты! — девушка упрямо вскидывает острый подбородок. — Они разрушат их, понимаешь? Мой род много поколений их разрабатывал, прочие ничего не смыслят в горном деле. Идем к моему отцу, он все тебе объяснит.

К опальному герцогу мне уже совсем не надо, но не бросать же девицу здесь — мало ли скучающих благородных ублюдков шатается по коридорам. А если ее отец и правда болен… болезни у Высших — редкость, я никогда с ними не сталкивался, и выдастся ли еще такой случай? Работа с Высшими быстро прокачивает мои целительские умения. Пока был лекарем в Пурвце, мне бы и в голову не пришло взяться за что-то настолько сложное, как рассеянный склероз.

Пока обдумываю, стоит ли мне рискнуть и встретиться с герцогом Хёрстом, девица решает этот вопрос за меня: за очередной дверью оказываются их покои. Возлежащий на кровати мужчина не стар, но мне даже не надо входить в Тень, чтобы понять, что тяжелую болезнь он не симулирует. Рядом с ним пожилая женщина в простой одежде держит на руках двухлетнего мальчика. Герцог отсылает их жестом, они поспшено выходят за дверь.

— Ч-что они с тобой сделали, д-девочка моя? — спрашивает больной.

Характерная невнятность речи. Инсульт?

— Они ничего не смогли мне сделать, — твердо отвечает девица. — Думают, что опозорили меня, но на самом деле — только себя. И я привела помощь. Это тот самый целитель, о котором столько разговоров. Он и тебя может исцелить!

Однако, лихо девица записала меня в свою команду! А всего-то проводил ее до номера…

— Прошу тебя, целитель, помоги нам, — обращается ко мне больной. — Моя дочь вошла в возраст, и если вы на ней женитесь, то унаследуете наши земли и, главное, шахты.

Девица подходит ко мне, берет меня за руку, заглядывает в глаза. Скатерть, намотанная вместо платья, только что вроде вполне прикрывала ее грудь, а теперь почему-то отогнулась, и полушария чуть не вываливаются. Да за кого они меня держат, за тупое животное, которое при виде сисек потеряет рассудок?

Закатываю глаза. Вот мне и предложили принцессу и полцарства в придачу. Полцарства, правда, в весьма уязвимом положении, да и принцесса хоть и смазлива, но чересчур напориста, на мой вкус. Как дева в беде она естественным образом вызвала симпатию, однако теперь быстро ее утрачивает. Вешается на шею первому встречному, даже не узнав его имя…. Неприятно напоминает Нелле, которая тоже вот так перла напролом, когда надеялась что-то от меня получить. Да и какая жена выйдет из девушки, которая пытается решить свои проблемы, вываливая из декольте сиськи?

— Пойми, обвинения ложные, — продолжает уговаривать меня больной. — Я никогда не разделял учение Сета. Водоотводные машины в шахтах необходимы, потому что верхние месторождения руды все выработаны, а ниже мы не можем спуститься из-за воды. Ее слишком много, ведрами не вычерпать, я уже под сотню шахтеров утопил безо всякой пользы. Ты можешь стать тем союзником, который нам нужен…

Такая преданность своему делу не может не вызывать уважения, конечно, но не нравится мне энергия, с которой эти двое берут в оборот первого встречного. И графу дал слово, что вмешиваться не буду. Граф, конечно, сам тот еще больной ублюдок с манией величия, но данные мне обещания до сих пор держал, и я не вижу причин отступать от своего.

— Вы принимаете меня за кого-то другого. Я всего лишь целитель. Помочь вам могу только в этом качестве. Если позволите, я вас осмотрю…

Больной кивает. Возможно, и этого не стоит делать, но всё же гляжу на него через Тень — профессиональное любопытство перевешивает. Действительно, у него был инсульт, и обширный. Обычный человек, пожалуй, после такого даже с запинками разговаривать не смог бы, но у Высших сильные организмы. Золотых искр у Хёрста в ауре меньше, чем у графа, но тоже изрядно. Пожалуй, с их помощью можно восстановить мозговое кровообращение и возродить поврежденные нейроны… сеансов за двадцать. Сейчас могу разве что снять боль и ускорить пару регенерационных процессов, но это капля в море. Мозг — серьезная система, это не рану на бедре зарастить, даже не хрусталик глаза восстановить. И мне могла бы многое дать такая практика. Может, удастся договориться с графом, чтобы он хотя бы после суда разрешил мне принять Хёрста в число пациентов? Разве что графу захочется куражиться над побежденным противником, оставляя его в таком плачевном состоянии? Хотя как знать, может, как раз захочется.

Выхожу из Тени и, не слушая больше уговоров несчастных Хёрстов, наскоро прощаюсь и иду к себе. Хватит с меня на сегодня светского общества, тошнит уже от этих аристократов с их интригами. Лучше тупо лечь спать, завтра рабочий день.

Начинаю раздеваться, и тут в мою спальную вбегает Лилли. Вид у нее взволнованный и бледный. Спрашиваю: