Темный контракт. Том 4 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 31

Я не боялся Расстригина. По крайне мере, не боялся оскорбить. Несмотря на узел интриг, закручивающийся вокруг него, и страх всех остальных, я помнил одну непреложную истину: «Смерть приходит лишь однажды».

И пусть дело Расстригина для меня самое крупное, но умереть я могу точно так же в любой момент. Не нужно выделять безумного старца лишь по тому, что у того возможностей убить меня чуть больше.

— Можете называть меня Отец Григорий. Паства моя так и зовёт меня.

Самоименованный батюшка прошёл в палату и вслед за ним зашли две девушки, что за считаные секунды установили на столик вазон с цветами, а также вазу с фруктами, и тут же исчезли. Сам же Расстригин устроился в кресле напротив меня… Ну и Елены. При этом он всё так же продолжал словно светиться изнутри.

А дверь палаты медленно закрывалась и в быстро уменьшающейся щели я заметил напряжённую, но всё равно довольную морду Виктора Алексеевича — главы полиции Петергофа. Прохвост даже не скрывал, что работает на Расстригина и теперь пойдёт организовывать очередную проверку для моего клуба.

— Наслышан я о твоих невзгодах, сын мой, — с важным видом огладил спутанную бороду Расстригин. — Супостаты покусились на твою жизнь, отчего пострадала слуга твоя верная.

— Вот только у меня оказались преданные друзья, что помогли в нужный момент, — напомнил я.

Не стоит полностью отдавать слово гостю. Мы в равном диалоге. По крайней мере, в данный момент.

— И то верно! Вот только и у друзей твоих горе и кручина. Госпожа Владовски восстанавливается всего парой этажей выше… Какое ужасное покушение! Хорошо, что врачи в нашей империи день ото дня всё лучше. Спасли душу невинную. Её сын Павел очень переживает за матушку…

Я смотрел на этот парад лицемерия и находился в восхищении. Безусловно, доказать вину в покушении — ни много ни мало, а второго лица после императора — практически невозможно. Однако так сокрушаться! Да ещё и призывать в свидетели давно мёртвого Павла Владовски — Расстригин воистину гений игры на публику.

Но собеседник всё ещё продолжал свою отповедь:

— Потому и пришёл я утешить дух твой. Поддержать в трудный момент и предложить помощь, коль смогу оказать посильную поддержку…

Ну да, ну да… Так я и поверил, что великий Расстригин пришёл просто так к какому-то неизвестному иностранцу просто так помочь. Я тут же вспомнил предупреждение Юлии о планах своего гостя. Уровень фарса просто зашкаливал, но я продолжал ему подыгрывать, пусть до такого мэтра мне далеко.

— Благодарю. Ваша поддержка очень много значит для меня, — вежливо парировал я заботу собеседника. И тут же перешёл к контратаке: — Однако я наслышан и о ваших проблемах. Нападения на несколько предприятий под вашим покровительством… надеюсь, ущерб не слишком серьёзный?

То, что Расстригин в курсе моего участия в деле, я был уверен процентов на семьдесят. И моя паранойя с каждой секундой лишь увеличивала этот процент. Ну не могло же мне настолько не везти?

Однако если придётся вступить в дискуссию на эту тему, то лучше всего на своих условиях.

— Высшие силы миловали, люди не пострадали, — чуть склонил голову Расстригин. — Однако негодяи напраслину навели на мои владения. Проверка нашла то, чего не должно быть. Ложь. И невзгоды обрушились на бизнес. И акулы корпораций уже точат зубы на доверенные мне императором предприятиям. А потому я хотел бы просить помощи твоей в своих невзгодах…

Ну да… Во внедрённых в сервер данных имелись поддельные бухгалтерские документы, что могли разорить предприятия для проверки. И когда их нашли официальные проверяющие — это стало мощным ударом. Как и предполагалось.

— Чем же обычный гость из далёкой Британской империи может помочь столь именитому лицу, как сам отец Григорий?

Отец Григорий улыбнулся. Ослепительно. Светло. Но взгляд его, словно пронзающий мир, горел, пытаясь впиться в меня. Он словно что-то искал… Вот только не находил, разбиваясь об окутывающий меня полумрак комнаты. И не только. Мне потребовалось время, чтобы понять, что мою фигуру едва заметно укрывает дымка кошмара. Иллюзорная, но при этом плотная и нерушимая.

А в какие-то моменты мне и вовсе казалось, что я чувствую алчный взгляд, вот только направленный не на меня, а на Расстригина. Вернее, на серебряную серьгу, что сложной вязью накрывало всё левое ухо, словно небольшой доспех резной и очень красивый.

— Хотел бы вашего содействия в переговорах с послом вашей страны. Именно он курирует проверку, что так разрушительно сказывается на предприятиях. Дюже сильная личность! Но я слышал, вы достаточно дружны…

— Прошу меня простить, — прервал я Расстригина на полуфразе, и морщинки недовольства собрались на лбу старца, но я продолжил: — Но если посол инициировал проверку, то полагаю, у него есть основания? Я не посмею противостоять делам Британской империи.

Я долго думал, стоит ли мне ввязываться в договора с Расстригиным? С одной стороны, глупо заключать договор с тем, кого пытаешься извести. Сила моего таланта такова, что пока заключён контракт, я не смогу навредить своему нанимателю. А если Расстригина устранят без моего участия, то тогда провал контракта может отразиться на мне крайне негативными последствиями.

— Разумно… Разумно! — покивал на мои слова Расстригин. — Однако, что если я смогу предложить вам нечто, способное покрыть ваше беспокойство относительно проблем на вашей старой родине?

— Например? — даже слегка заинтересовался я.

— Врачи совершили чудо с госпожой Владовски. Я же могу помочь вашей слуге…

И поднявшись одним резким движением, старик шатнулся в сторону кровати Елены. Рваные шаги. Чуть раскачивающаяся фигура. Крючковатые сухие пальцы, что загнуты словно когти. И тяжёлый взгляд.

Я напрягся, готовый воплотить наруч. Допускать ритуалиста до своей слуги я не намеревался ни под каким предлогом.

— Не стоит вашего беспокойства, — голос, лишь едва громче шёпота, разнёсся по палате.

Речь услышали все, ибо она оказалась поддержана едва поднявшейся рукой над белым больничным покрывалом. И не просто рукой, а военным киберпротезом, что с тихим шелестом трансформировался в нечто боевое, с чернеющим провалом ствола.

А Елена тем временем едва слышно прошептала:

— Прошу, вернитесь на место. Господин Тёмный не любит резких движений.

Отец Григорий так и замер на месте. А я тут же подскочил. И в несколько движений поправил подушку под головой девушки. Уложил киберруку обратно на покрывало. А так же протянул верной слуге стакан с водой, к которому девушка припала.

— Удивительная преданность… Даже на грани вечности, — миг растерянности собеседник решил скрыть за благожелательной улыбкой и пафосной речью. — Стоило лишь воззвать к духу вашей слуги и вот она вновь готова верно служить вам.

Старый прохиндей сумел приписать себе пробуждение Елены… Ну что же, спорить я с этим не стану. Более того, сыграю на самомнении собеседника и раздую его липовые возможности.

— Молва преуменьшает ваши возможности. Спасибо вам… — я замешкался, нарочито театрально. — Однако боюсь, вы поспешили. Я отнюдь не уверен, что даже всех моих возможностей хватит, чтобы изменить мнение Рувье и завершить проверки. Разве вам самому будет не проще переговорить с ним, всё же он ваш партнёр по бизнесу?

Я заведомо знал, что посол не пойдёт на переговоры, всё же нападение — его личная инициатива, да и всё дело для него личное. Но если мы отыгрываем вежливых людей, что не видят очевидных проблем и подстав, то я должен задать этот вопрос.

— В бизнесе нет места личной доброте. Посему мне и нужно, чтобы с господином Рувье поговорил друг со стороны. Открыл сердце и разум, чтобы тот увидел, как наш общий бизнес недруги пытаются утопить, — велеречиво начал растекаться мыслью духовный наставник. — И я понимаю, что силы людские не безграничны, но если вы попытаетесь… то для меня этого будет достаточно.

Я задумался. Договор — это связь. И связь с душой Расстригина мне бы не помешала, если я правильно понимаю все те намёки, что даёт мне мой личный кошмар и опыт последних дней. И пусть эта связь будет очень опасна, так как по ней смогут прийти и ко мне, я всё же готов рискнуть.