История США от глубокой древности до 1918 года - Азимов Айзек - Страница 128

В 1815 году Бентон переехал в город Сент-Луис, штат Миссури, и там в качестве редактора газеты стал выступать за усиление роли представителей запада в американском правительстве. Он говорил о Банке Соединенных Штатов как о «монстре», и точно так же он называл всех тех, кто был с ним не согласен.

Банк Соединенных Штатов явно не справился с возникшим кризисом и в возникшей панике почти разрушил сам себя. Тогда новый президент пригласил на должность президента банка Лэнгдона Чивиса (род. 17 сентября 1776 года в Аббевиле, Южная Каролина), бывшего спикера Палаты представителей. Тот реорганизовал банк, проводя очень осторожную и сбалансированную политику сокращения расходов, и под его жестким руководством банк постепенно вернулся к нормальной деятельности.

В январе 1823 года один из директоров банка, Николас Биддл (род. в Филадельфии, Пенсильвания), стал третьим президентом банка, и под его эффективным и консервативным управлением банк стал процветать. Однако в самом банке никогда не понимали важности связей с общественностью. Его руководство никогда не скрывало свою связь с элементами консервативного бизнеса в стране или свое безразличие по отношению к деревенскому хозяйству. Поэтому ему с легкостью удалось восстановить против себя представителей юга и запада.

Паника 1819 года и последовавшие за нею годы депрессии могли привести к разделению страны на два лагеря — южную и западную часть с одной стороны и северную часть — с другой. Это было очень похоже на раскол времен Вашингтона, который привел к образованию партии федералистов и демократов-рес-публиканцев.

Подобный раскол причинил бы много вреда, но он не произошел. На этой почве вырос новый вид группового объединения, который оказался намного серьезней и превратил Эру благоденствия — с 1816 по 1819 год — в последний этап благополучного существования, который страна не видела потом еще долгие годы. Эта проблема касалась вопроса рабства и всего, что было с ним связано.

К моменту принятия конституции большая часть нации не воспринимала рабство как серьезную проблему. Конституция признавала факт рабства, хотя об этом нигде явно не упоминалось. В Билле о правах не говорилось, что существует право не быть рабом. Федеральное правительство также не было уполномочено принимать какие-нибудь законы в отношении рабов (одно исключение все-таки было — ввоз черных африканцев для превращения их в рабов, то есть работорговля, мог быть прекращен через двадцать лет после принятия конституции. И действительно, через двадцать лет, 1 января 1808 года, работорговля была прекращена).

Каждый штат должен был решать сам, разрешать на его территории рабство или нет. Когда население какой-нибудь новой территории подавало заявку в правительство на то, чтобы их признали штатом, люди самостоятельно решали, будет ли разрешено рабство на их территории (исключением была территория к северу от реки Огайо, где рабство было запрещено еще до написания и принятия конституции).

На момент принятия конституции мало кто думал, что рабство — это плохо. Оно воспринималось как само собой разумеющееся явление, что черные всегда были ниже белых — и умственно, и морально, поэтому белые считали, что творят добро, вывозя их с варварских территорий и предоставляя им блага цивилизации и христианство.

Однако количество тех, кто считал, что рабство должно быть отменено, постепенно увеличивалось. Этих людей стали называть «аболиционисты». Со временем они стали преобладать в северных штатах. К 1819 году в штатах, расположенных севернее линии Мэйсона — Диксона (линия, проведенная с востока на запад и устанавливавшая границу между Пенсильванией и Мэрилендом), рабство было запрещено. Южные штаты, однако, все еще разрешали рабство. Таким образом, страна разделилась на «свободные штаты» и «рабовладельческие штаты».

Аболиционисты, тем не менее, были крайне недовольны тем, что на территории США были штаты, разрешавшие рабство. Они считали, что существование рабства в любом месте на территории их страны является позором для всех штатов, а рабы — такие же свободные люди, как и люди, проживавшие в свободных штатах.

Можно предположить, что постепенно все штаты освободились бы от рабства так же, как это сделали северные штаты, так как аболиционистские настроения присутствовали даже в «рабовладельческих штатах». В штате Виргиния, например, рабство было разрешено, но многие его жители (и среди них Вашингтон и Джефферсон) освобождали своих рабов. К тому же среди них были люди, которые выступали за то, чтобы вернуть свободу черным рабам в их родной Африке, если американская свобода была для них недоступна (в 1816 году было основано «Американское колонизационное общество», и черных рабов стали вывозить обратно, на западное побережье Африки. Там образовалось государство Либерия — от латинского слова «свобода», — и столицей стал город Монровия, названный так в честь президента Монро. Эта страна существует до сих пор, она называется Либерия, и столица у нее та же — Монровия).

Однако что-то помешало такому развитию событий. Изобретатель из штата Коннектикут, Эли Уитни, изобрел в 1793 году хлопкоочистительную машину, которая значительно облегчала отделение хлопковых волокон от твердых семян. Это изобретение устранило серьезное препятствие на пути хлопковой промышленности, и та стала развиваться быстрыми темпами. С каждым годом «рабовладельческие штаты» становились все более и более зависимыми от дохода, который приносил им хлопок, поставляемый на фабрики Новой Англии и Великобритании. Этот хлопок собирали для них черные рабы. Так как хлопок был ключевым продуктом экономики «рабовладельческих штатов», они рассматривали рабство как жизненно необходимый элемент своего процветания.

Представители «рабовладельческих штатов» оказались экономически заинтересованными в сохранении рабства, поэтому они стали защищать его, рассматривая как благо.

Более того, в связи с тем, что аболиционистское движение добилось значительных успехов в «свободных штатах», в «рабовладельческих штатах» стали этого бояться. Им казалось, что аболиционисты поощряли черных рабов к восстанию, а история восстаний рабов была ужасной. За столетие до этого на острове Санто-Доминго восстали черные рабы, и для белого населения жизнь превратилась в ужас.

Жители «рабовладельческих штатов», обиженные постоянными обвинениями в бесчеловечности и опасающиеся произвола и резни со стороны черных рабов, сомкнули свои ряды. Проповедовать аболиционизм в «рабовладельческих штатах» стало невозможно. Рабство принималось там безоговорочно, считалось неприкосновенным, и вопросов по этому поводу быть не могло.

Так что к моменту наступления Эры благоденствия между «свободными» и «рабовладельческими» штатами накопилось немало неприязни. Началось секционистское разделение, которое все последующие сорок лет становилось только сильнее и опаснее.

К концу первого срока Монро «рабовладельческие штаты» уже поняли, что им придется защищаться. И хотя по территории они превосходили «свободные штаты», — их площадь составляла 450 000 квадратных миль, а у тех — 300 000, — они уступали по количеству населения. Во время проведения первой переписи в 1790 году население тех штатов, которые позже стали «свободными», было приблизительно равно населению тех штатов, которые впоследствии стали «рабовладельческими». Но уже к 1820 году в «свободных» штатах проживало 5 миллионов человек, а в «рабовладельческих» — 4,4 миллиона.

Более того, 1,5 миллиона человек в «рабовладельческих штатах» составляли рабы, а, по конституции, только три пятых от этого количества могло учитываться при предоставлении мест в Палате представителей. Это означало, что если в 1790 году количество конгрессменов от обеих сторон было приблизительно одинаковым, то теперь их соотношение изменилось как три к двум в пользу представителей «свободных штатов».

Было очевидно, что такая диспропорция в количестве населения будет только увеличиваться. «Свободные штаты» развивали промышленность и предлагали больше возможностей для иммигрантов, которые прибывали из Европы в огромных количествах. Для них не было никакого смысла ехать в «рабовладельческие штаты», где все сельскохозяйственные работы выполнялись черными рабами, а промышленное производство просто не существовало.