Левша (СИ) - "Боярин" - Страница 1

Время и место действия: не определено.

— …за совершенные против семьи преступления, за преданное доверие, за нарушенные клятвы приговаривается к изгнанию из рода.

Аа-а. Снова этот сон. Ну, конечно, куда уж без него. Разве можно просто забыть и выкинуть из головы хрень, случившуюся больше тридцати лет назад? Может, и можно. Но вот от снов никуда не деться. И не помогут ни таблетки, ни алкоголь.

Я осмотрелся. Так и есть, тот самый зал под родовым особняком. Тут проводились самые важные мероприятия. Те, что не для всех. Да-да, семейный суд и изгнание тоже входили в их число.

Было темно. Лишь небольшой пятачок посередине зала освещало неровным трепещущим светом установленных на высокие канделябры свечей. А как иначе? Традиции.

Но я был тут не один, это я знал прекрасно. Там, в сумраке, были расставлены столы, за которыми восседали мои многочисленные родственнички. Поразительно, с какой достоверностью можно запомнить самые ужасные моменты своей жизни. Десятилетия прошли, а я до сих пор помню что и как…

— Приговор привести в исполнение… — голос говорившего дрогнул. В моих снах он всегда чуть запинался в этом месте. Правда, сейчас я уже не был уверен, было ли так на самом деле, или же мне просто хотелось в это верить. Отец… отец он… а, впрочем, какая теперь-то разница?

— …Немедленно, — наконец, закончил глава рода.

А сейчас наступит кульминация этого проклятого кошмара. Да, сейчас придет…

Боль! Жуткая! Яркая! Нестерпимая!

Это совершенно сбило меня с толку. Что-то было не так. Серьезно, сильно, просто очешуеть, как сильно, не так!

Нет, боль, страх, паника — это все было всегда. Что за кошмар был бы без них? Но так? Никогда так реально, ни разу так мучительно.

Я заорал. Потянуло мерзким запашком паленого мяса, и меня затошнило. Я судорожно вцепился левой в охваченную жаром кисть правой руки, но это было ошибкой. Жжется! Я тут же отдернул пальцы. С трудом сфокусировал слезящиеся глаза на руке.

Кольцо. Проклятое кольцо! Ненавистная железяка алела на скрюченном от боли указательном пальце. Чертов семейный герб!

Аргх!.. Чтоб тебя! Да почему так?!.. Уф!.. Почему так?..

Мысль никак не получалось додумать до конца. Боль накатывала волнами, путая все мысли. Во рту пересохло мгновенно. Я судорожно втягивал в себя воздух. Меня мутило. Кожа на правой, вокруг кольца, уже пошла быстро растущими волдырями.

Смотреть на это было невыносимо. Ощущать — еще хуже.

Руку я сегодня потеряю. Я знал это. Потеряю и нечто куда более важное. Меня душило и трясло. Не знаю, больше от боли или от тошнотворного смрада.

Против воли я снова потянулся дрожащей левой. И замер на полпути. Не вовремя нахлынули воспоминания. Тогда, в прошлом, да и во снах, я всегда срывал кольцо. Но ни разу это не помогло. В реальности стало только хуже — еще и левая была обожжена, потом пришлось довольно долго лечить. И вспоминать. Да. Раз за разом. Год за годом. Возвращаться мыслями и снами в этот самый момент.

Я до крови прикусил губу. Медленно убрал руку, стерев с лица пот. Застонал…

Нет… Нет! Хватит! Достаточно! Я не буду тащить эту срань с собой до самой могилы. Хватит! Я слишком долго бежал от этого. На этот раз все будет иначе.

Мои губы дрогнули, растягиваясь в кривой, нелепой и неровной ухмылке.

Медленно, шипя себе под нос, я выпрямился. Меня потрясывало и чуть качало. Но я расправил плечи и вздернул подбородок. Нелепо, да. Глупо, согласен. Но как еще бороться с кошмарами?

Перед глазами все плыло, но это и неважно. Откуда-то я знал, что все вокруг неотрывно наблюдали за мной. Как же иначе. Во все глаза смотрели. Наверняка. Ведь это было не просто изгнание. Это было предупреждение. Для оставшихся в первую очередь.

Преодолевая спазмы непослушных мышц, я вытянул правую руку вперед. Хотел было даже сложить что-нибудь неприлично-оскорбительное, но пальцы к тому моменту уже попросту не слушались, их свело судорогой.

Как же тупо я, наверное, сейчас смотрелся со стороны… Чертовы кошмары.

Я ухмыльнулся чуть шире. Все тело вопило, кричало — опасность! Больно!!! Что ты творишь?! Эти мысли даже не нужно было формировать словами — они буквально разрывали меня на части. Пульсировали при каждом ударе сердца. Отдавались болью при каждом вздохе.

Но я все равно стоял. Условно ровно. Стоял, сжав зубы так сильно, что не был уверен, что смог бы выдавить из себя хоть слово. Даже если бы захотел.

Вонь жженого мяса стала невыносимой. Голова кружилась все сильнее. Колени начала бить мелкая противная дрожь. Но вот, наконец-то, хрустнул пережженный предательским перстнем палец.

И кольцо зазвенело, чуть подпрыгивая и перекатываясь по камню у меня под ногами. Блеснуло гранью в подрагивающем свете свечей.

Как и тогда, пришел краткий миг облегчения. Как и прежде, не успел я вздохнуть, как тело скрутило волной непередаваемой агонии. Чертовому кольцу было мало моей руки. С собой оно забирало и магию, намертво выжигая из души саму возможность ее использования.

Кажется, я заорал.

И, наконец-то, потерял сознание.

***

Время и место действия: три с лишним часа спустя. По коридору, чертыхаясь под нос и пыхтя, идут двое мужчин в полицейской форме. Они тащат под руки безвольно обвисшее тело молодого парня. Голова парня качается из стороны в сторону, ноги волочатся по полу. Его правая рука замотана в какие-то тряпки. Оперевшись плечом о стену, один из полицейских ногой распахивает дверь ближайшего кабинета. Тело втаскивают внутрь и плюхают на металлический стул у заваленного папками и бумагами стола, за которым сидит еще один полицейский.

Толчок. Какая-то возня. Чертыхание, сдавленная ругань. Меня дернуло вверх-вниз.

Я с трудом приходил в себя. Что происходит? В памяти крутились остатки сна вперемешку с каким-то мыслями и образами. Где я вообще? Угх, как хреново-то…

С трудом разлепил непослушные веки, проморгался. Перед глазами все плыло. Покосился в одну сторону, в другую. Даже от этой малости меня затошнило, но сдержался. Вроде бы я сидел на стуле, безвольно откинувшись на спинку. Рядом какие-то люди.

Черт, как же холодно! Меня трясло, словно от лихорадки. Заболел, что ли? Гадство. Кто работать за меня будет? На работу так-то плевать, конечно, но без нее мне не будут и платить, а на дворе зима. Я и так задолжал мяснику… Терпеть не могу жрать одни овощи, но, видимо, придется…

Слабость накатывала волнами. И боль.

Что это за место? Первый раз вижу… Не, ну, как вижу — мутное все. Как же рука-то болит… Стоп, рука?

Я покосился на замотанную культю у себя на коленях. Нахмурился, пытаясь сложить одно с другим. Получалось не очень.

Мне снова снился тот сон… Точно, да. Хмм… Я что, все еще сплю? Не проснулся? Вот, блин… Почему этот сон никак не кончается?

— Что, еще один? Я думал, уже все, — я не видел лица говорившего. Он сидел через стол от меня, постукивал по столешнице чем-то. Ручкой, наверное. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук-тук…

— Гадство, спина ни к черту, — голос с другой стороны. Я чуть качнул головой, пытаясь рассмотреть, но только низ штанов и ботинки увидел. — Да-да, последний на сегодня, только подвезли.

— Ясно. Ладно. Кто, куда?

— Да без понятия. Безымяшка. На исправительные. Блин, почему мы их таскать должны? Могли бы хоть тележку закупить. Или каталку…

— Не тупи, а! — раздраженно ответил тот, что с ручкой. Зашуршали перекладываемые бумаги. — Быстрее сдадим, быстрее пойдешь свою спину лечить. Куда на исправительные, спрашиваю?

— А! Так в Песочницу. Куда еще в такое время возят.

— Понял, — скрип шариковой ручки по листу. Меня клонило в сон, но пытался держаться. Было очень плохо, снова к горлу подкатила тошнота.