Карты, деньги, два клинка. Том 1 (СИ) - Романов Илья Николаевич - Страница 45

Точно таких же, как у меня. А если быть точным, вторая пара из числа моих же, которую я прибрел на всякий случай и оставил в новеньком рюкзаке.

Похоже, скоро настанет момент, когда он осмелеет до такой степени, что придется всыпать ему по первой программе, чтобы лишний раз не наглел. Да, частенько я игнорировал строгое соблюдение дисциплины в среде «Юстициус», но, чувствую, над Саймоном мне поработать придется. Бывают моменты, когда инициативность раздражает сильнее бездейственности и лени.

— Тогда не отставай, — пришлось мне сдаться ради экономии времени.

Надев маски, по очереди вскарабкались в приоткрытое окно и спрыгнули на пол.

Свет в небольшом помещении не горел, но удалось рассмотреть его, благодаря лунному. Иконы, принадлежности для проведения таинств, целый стеллаж с позолоченными подставками под свечи и книжная полка со множеством копий священного писания…

Я мог ошибаться, но, кажется, это была пономарка. Значит, после окончания всех служб на сегодня сюда вряд ли кто-нибудь зайдет.

Приоткрыл дверь, выглянул за нее и тут же втянул голову обратно. Целая группа святош направлялась в эту сторону по коридору, громко переговариваясь между собой, так что либо сейчас, либо никогда.

На всякий случай приложил палец к губам, чтобы Саймон не принялся в излюбленной манере чесать языком по поводу, и без и припал ухом к двери, мысленно считая прозвучавшие мимо шаги.

Как только основная масса прошла мимо, распахнул дверь, схватил двух замыкающих группу священников за капюшоны, стукнул их лбами и оперативно втащил внутрь, пока остальные не озаботились потерей товарищей.

— Давай, быстро! — громко шепнул навязавшемуся напарнику, бросая тела на пол, и тот, присвистнув, кинулся стягивать с них черные одеяния.

Стоило служителям собора остаться в одних трусах, связали их по рукам и ногам первыми попавшимися тряпками, заткнули рты, чтобы кипиш не навели после пробуждения, и оттащили в дальний угол. Свою одежду спрятали за стоящие на полу иконы, переоделись в черное и накинули на головы капюшоны, скрывающие наши лица полностью.

— Здорово ты это придумал, молодец, но… — покрутился Саймон на месте, — … тебе не кажется, что как-то не по размеру они нам, что ли? Полнит сильно.

— Так неистово молились Демуре, что сбросили пару десятков кило, — отмахнулся я.

— Ну, сойдет, если совсем уж с натяжкой.

— И голову ниже опусти. Пока до келий не дойдем, смотри под ноги и ни с кем не разговаривай.

— Так-то у меня с ними слишком мало общего, чтобы поддерживать светскую беседу…

— Вот и славно. А теперь заткнись и за мной.

Выйдя из пономарки, осторожно прикрыл за нами дверь и отправился туда же, куда двинулась основная масса священников. Судя по недавним словам Саймона, именно в той стороне и располагались соборные опочивальни.

В соборах их было немного в отличие от монастырей, где монахи жили на постоянной основе. Всё-таки большая часть служителей проживала непосредственно в городе, и после окончания всех служб разъезжалась по домам. Но были и те, для кого собор Святой Троицы совмещал в себе и работу, и дом. Например, для таких, как Демура и тех, кто о ней заботится.

Следуя за голосами святош, мы поднялись на второй этаж по винтовой лестнице. Поднялись и остановились в коридоре рядом с комнатой, в которой всё еще ярко горел свет. Я уж было хотел идти дальше, однако тема разговора меня привлекла. Решил послушать, дабы преисполниться духом святым. Или же духом жадности, пронизывающим эти стены от фундамента и до уходящих ввысь потолков.

— Жалуются они, видите ли, что свечки на десять рублей подорожали, а сами и вопросов не задают, когда за аудиенцию барыши отдают. Всё-то у них есть, просто на свечки жалко.

Шуршали купюры, звенели монеты.

— Может, и правда по воле божьей нам девчонку ниспослали, — усмехнулся второй. — Я вон проболтался отцу Матвею, сколько мы в неделю теперь заколачиваем, он аж извелся ведь. Жадный москвич. А свечки-то у них и вовсе на пятнадцать рублей подорожали.

— За ними-то не заржавеет. Поймут сейчас, что к чему, и тоже себе избранную подберут. Да только впервые я на такого мага света наткнулся сильного.

— Сама ведь пришла. Малая такая, а понимает, что к чему.

Понятно. Значит, они и сами-то не верят в божественную природу Демуры. Можно было догадаться, что подобранная с улицы малышка со столь сильным даром — всего лишь способ ободрать тех, кто нуждается в чуде. Чуде, которого нет.

— А если и впрямь она Чадом ниспослана, чем черт не шутит? — вступил в разговор третий святоша до недавнего момента хранивший молчание. — Где ж это видано, чтобы одаренный столь сильным талантом по улицам скитался? Они ж все к аристократии принадлежат. А эта, чего ж она одна одинешенька? Никак, само Чадо за нее говорит, и зря вы потешаетесь. Гнев на себя навлекаете божий.

— Если бы Троицу положение вещей в самом деле не устраивало, она уже давно вмешалась бы, — нашел второй святоша «достойный» аргумент. — Но что-то кару они насылать не спешат. Им тоже, небось, выгодно, когда перед святилищем толпы стоят. Крепнет вера — растет могущество владык небесных. Простофиля ты, Ефим, вот что.

Я сжал кулаки, но так и не пустил оружие в ход. Цель у меня сейчас другая, хотя с превеликой радостью наказал бы тех, кого боги отчего-то игнорируют. В Скардии бы такое богохульство мимо них не прошло.

И насколько же оба наших мира прогнившие… До самого основания прогнившие. Оскверненные как людьми, так и богами. Аж тошно. Поскорее бы уже перейти от убийства диких монстров к людям, которые лишь маскируются под благочестивцев. Но пока еще не время. Слишком рано заявлять о себе, едва поднявшись на ноги.

Саймон молчал, хотя по выражению его лица я понимал: он внимает каждому слову, промелькнувшему в моих мыслях.

Пройдя мимо спорящих святош, мы пересекли коридор и оказались возле еще одной винтовой лестницы. Вот здесь начинались кельи. На каждом уровне жилой башни их было по две, и Демура находилась на седьмом.

Поднимаясь выше, то и дело натыкались на клюющих носом священников, но внимания на нас не обращали. Ножны с клинками я предусмотрительно спрятал под рясой, и пусть они немного выпирали из-под одежды, сонные святоши эту деталь упустили. Как и поток баснословной прибыли собора, который я вот-вот оборву.

— Когда я свечки ставил, подслушал еще кое-что, — украдкой шепнул мне Саймон, стоило основной массе разойтись по кельям. — Девчонка просила охранять ее сегодняшней ночью. Сослалась на ночные кошмары.

— И?

— Ей отказали. Но, похоже, о визите твоем она догадывается.

— Потому что слишком хорошо меня знает, — усмехнулся. — Я не прочь поделиться тем, что принадлежит мне. Однако лишь с теми, кто этого заслуживает. А теперь цыц.

Нужно было определиться с дверью. Правая или левая келья принадлежит нашей, дорвавшейся до власти, малышке?

Сначала приложил ухо к левой, прислушался. За ней высокий женский голосок воодушевленно читал молитву «К Троице». Периодически раздавались глухие стуки по дереву. Головой об пол бьется, что ли? Тогда это явно не наша падшая.

А вот правая… За правой дверью царила непроницаемая тишина. Свет тоже не просачивался сквозь щель. Затаилась и ждет, чертовка. Вполне вероятно, готовая подать сигнал тревоги, если заметит что-нибудь подозрительное. И сбегутся же ведь на детские крики. Тогда вся наша маскировка пойдет по…

— Демурушка?..

Я аж дар речи потерял, когда Саймон, приблизившись к двери, в точности скопировал голос тетки, что исполняла роль контрольно-пропускного пункта в собор. А этот парень полон неожиданностей! На удивление, иногда даже приятных.

— Демурушка, детка, могу ли я войти?.. — пристукнул телепат костяшками по двери и замер, глядя на меня, в ожидании.

— Да, тетушка, входи… — приглушенно раздался по ту сторону тонкий детский голосок.

Скорчив довольную физиономию, Саймон кивнул мне. Натянул капюшон до самого подбородка, приоткрыл дверь в освещенную лунным светом келью, вошел…