Град обреченный (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 49

Марфа суетилась, гостей принимая — «бутырцы» ее ритуально зацеловали, традии соблюдали — за отсутствием жены она их встречала хозяйкой, с ковшом настойки. Подарков надарили, и не только ей и ему — деду больше всего досталось, все же первый внук. А это многое по местным меркам означает — и главное — становление династии, пусть и «кособокое». Но ведь при нужде и бастарда вполне законным наследником признать можно, причем не от холопки, а от сиротки, из своеземцев — почти дворян.

Соблюли ритуалы, приветствиями обменялись, а там понеслась душа по кочкам — после бани за стол уселись, и кружки подняли. Тост за тостом, и веселье грянуло, с разгульными песнями и разудалыми плясками. Сенных девок не хватило, но Марфа заранее девчонок из города «наняла» для гульбища — Петрович им всем медосмотр провел, мало ли хворь какая приключилась. И два дня дым пошел коромыслом — взрослые матерые мужики, а повели себя как юнцы, да еще с гормональным «взбрыком» — коты мартовские, право слово, да еще пьяные. Песни попели душевные, один на гитаре подыгрывал, девки слезы платками утирали.

Хорошо времечко провели, душевно — но позавчера уже похмелялись, а вчера каждый по комплекту бумаг получил, мелким почерком исписанных — парень двух секретарей посадил, монашков бывших — споро «новую» азбуку освоили. «Светский» вариант письменности, да и счета нужен до крайности — упрощенный — по нему учить много легче, это он по Старицким школам понял. А еще первые работы пошли по шрифту и типографскому станку — и результаты достигнуты позитивные. К концу года уже пойдут первые оттиски не для опыта — книг и учебников.

— За основу решил что-то вроде «хартии вольностей», но под наш проект, написать, с учетом вбудущего времени, чтобы поправок в эту «конституцию» поменьше внесли. На один лист, и пунктов немного — декларация о намерениях, короче. Как в анекдоте про вождя, из двух статей.

— «Статья первая. Вождь всегда прав. Статья вторая. Вождь не прав, смотри статью первую», — влез уже «Сотник», и все захохотали.

— А это толкование — тут все припоминал, от конституционного до уголовного права. И учтите — я ведь еще штабными делами занимался, воевать пришлось, из пушки даже стрелял, и попадал при этом.

Ничуть не смутившийся «Плат» постучал кончиками пальцев по толстой книге, которую «сержант» назвал «талмудом». Именно его разделы были розданы вчера, и каждый прочитывал все — просто обменивались по мере усвоения материала.

— Все мы тут воевали, не хвались. И налима за корягу не заводи, давай сразу про свою «уделизацию» рассказывай, тьфу, «федерализацию». Придумают же названия, чтобы настоящее нутро под красивой оберткой скрыть. У тебя небось тоже типа этого — «берите суверенитета сколько хотите»?

В табачном дыму раздался чей-то голос, который не смутил юриста из будущих времен — по крайней мере, единственный из них, что пусть заочно, но юридический факультет университета закончил, причем в постсоветские времена, в духе «капитализма», так сказать.

— С чего тогда мне мысль излагать?

— С основы — что жрать будем, — пошутил уже «Швец», но «Плат» только головой кивнул, вроде как принял к сведению пожелание.

— Тогда начну с экономики — ее основа здесь сельское хозяйство. Тонкости выращивания вам пусть княжич рассказывает, а я «чиновник», мне не в земле, с бумагами ковыряться надо. А потому все «черносошные крестьяне» являются собственностью государства, и никто из феодалов на них посягать не имеет права. Ни клочка земли, принадлежащих им, правители не могут раздать от слова «вообще». Только эти «вольные селения», а их большинство, и таковым и дальше будет пребывать, платят подати в казну и служат в стрельцах, причем в регулярной армии. Более никто — тогда стрельцы с мушкетами только государству верны будут, и любой сепаратизм на корню задавят силой оружия. Остальные крестьяне имеют право переходить в их селения по доброй воле, и если не должники. Впрочем, должников можно в армию набирать, на определенный срок — пусть долги выплачивают из жалования. Но никаких частных армий — давить сразу и больно, таких феодалов вешать сразу. Хотя всякая милиция допустима — криминал во все времена распространен, а сейчас в лесах разбойников обитает с избытком

«Плат» остановился, потер пальцами виски — все пили чай или кофе, хотя эти напитки обходились в изрядную такую «копеечку», и пока молчали, ожидая, что им скажут дальше.

— С городами решил просто — почитал ганзейские статуты в Новгороде. Так что изменим в духе «нового времени», пусть «вольности» и суды свои имеют. Самоуправление повсеместно поощрять надо, как у «черносошного» люда — пусть все привыкают к мысли, что они сами за все ответственны. И пусть дальше живут, как им нравится, лишь бы доход в государственную казну исправно шел. Поделим земли на «государственные» и «удельные», в общем, как у нас — «федерального значения». Соответственно, горожан тоже в армию — пушкари и саперы нужны. И создание государственных мануфактур — мушкеты пока запретить делать частникам на экспорт. Хрен им — есть такая штука как «госзаказ». Да и незачем силовую опору режима подрывать — сепаратизм ни к чему.

— Правильно, давить на корню, я сам как сепаратист новгородский скажу — «вольности» иное дело, очень нужное.

— С дворянством что делать? Где поместий на всех набрать? Тут и так дробление страшное было, пока Москва не подмяла под себя.

— А теперь распад новый пойдет, если силой не удержим. Дворянство вооружено, и от земли кормится, от мужиков.

— Хрен им в зубы, а не поместья. Дробить уделы и вотчины запретить — пусть одному старшему сыну достаются, или по выбору — но одному. Есть такое слово «майорат» — с трудом запомнил. Объяснения нужны будут — к профессору, я не историк. И вся эта шобла прямиком в вооруженные силы или госструктуры направляться должна. Двадцать лет статской службы, на пять лет меньше в армии — здесь живут недолго.

— Зато красиво, и буйно…

— Каждому свое, — хмуро отозвался «Плат», — и присягают они государству, и служат на соответствующих должностях за жалование — самые тупые в рядовых на весь срок. По окончании службы вместо пенсии вымороченное поместье можно выдать — живи и радуйся, детей плоди. Это основа армии, они любой сепаратизм задавят.

— Где денег на такую ораву набрать? Ведь платить нужно хорошо, не на «голодном пайке» держать — не поймут, тогда мятеж обеспечен!

— Я не финансист, вопрос не по теме — это не по моей «епархии». Просто очертил круг народа, что «государственниками» будут в каждом из уделов. Не меньше половины в каждом, а то и намного больше. Но то не моя компетенция подсчеты делать и статистику вести.

После слов «Плата» наступила короткая тишина, взятая на осмысление пауза. И тут же начался второй акт…

Вечевые «партии» сошлись на мосту через Волхов. Новгородское вече нередко заканчивалось именно так.

— Бедняки, переселенцы — земли у нас много, поместья дворянству за службу вполне дать можно. Вместо части жалования, пенсий, для «кормления» семейств, так сказать. И усадьба своя у них будет — есть за что драться — наемники тут морально уступают. Но пусть сами пустоши заселяют и найм крестьян ведут, льготы обещать можно. Плохие условия предложат, никто к ним просто не пойдет в переселенцы. Да и «вольности» соблюдать придется — так что не диктовать помещики будут, а по-доброму, «полюбовно» договариваться, если хотят, чтобы на них работали.

— А с князьями и боярами что делать, ведь у них свои вотчины? Не захотят служить, плюнут на твою «хартию»…

— Обязаны служить, и точка — их Иван Московский к этому уже приручил. Решат «отъехать» в Литву, вотчины изымаются. Одновременно они и чиновники на местах, но функции контроля не у них, а в Приказах, что государственные — «вертикаль» власти нужно выстраивать, куда без нее. «Проворуются» — пинком под зад, и вотчин лишать. Тогда «Судебник» соблюдать будут, алчность свою в узду возьмут.